Она вглядывалась в их лица, внезапно осознав всю тяжесть своей ответственности. Когда их глаза устремлялись на нее, она чувствовала, что становится сильнее. Если она ошибается, живые люди — эти люди — будут расплачиваться. Она рисковала их жизнью. Она была так занята составлением планов, учебой, тренажерами, что не думала о них, как о живых существах.
— И последнее, может быть, самое важное лично для каждого: мы не должны оставить никаких следов своего пребывания на станции. И раненые и погибшие — все должны быть эвакуированы. Никаких пленных, никаких трупов — чтобы никто не мог указать на нас как на виновников. Любое свидетельство того, что атакующими были мы, может привести Пашти на Землю. Думаю, что все вы понимаете, что это может означать.
Молю бога, чтобы они поняли!
— Если у вас будут какие-то сообщения, пожалуйста, обращайтесь свободно к своим командирам. До них не так сложно добраться. В составе нашей экспедиции меньше четырехсот человек. Если обстоятельства позволят, я собираюсь встречаться с вами каждую неделю. Это все.
Они встали и отдали честь. До нее вдруг дошло, что они ждут ее ответного движения. Когда она вскинула руку, салютуя, рука показалась ей удивительно легкой. Оживленно переговариваясь, люди потянулись из комнаты.
Шейла заметила, что Виктор Стукалов смотрит в ее сторону. Он выглядел более бледным, чем обычно, его подавленный вид напугал ее. Когда она встретилась с его блестящими глазами, по спине пробежал холодок. Потом он отвернулся и, печатая шаг, быстро пошел прочь.
Она перевела дыхание, стараясь успокоить биение сердца Если бы только она могла проникнуть в его душу, пробить эту стальную броню и узнать, что кроется за ней. Виктор пугал ее больше, чем кто-либо другой. Даниэлс постоянно испытывал ее. пытаясь уяснить для себя ее слабости. Детова оставалась все так же опасна, она была способна на многое ради достижения собственной цели. Моше, добродушный и приветливый, был предсказуем — он целиком отдавал себя работе. Но Стукалов?
Она покачала головой и порывистым движением пригладила свои длинные волосы.
Столько разных судеб — и все в ее руках! Собрав свои записи, она спустилась с возвышения и направилась к себе. Шейла никак не могла выбросить из головы глаза Стукалова — глаза одержимого.
* * *
Президент Атвуд вошел в Оперативный Стратегический Центр в подвальном этаже Белого дома. Билл Фермен оторвал взгляд от табло.
— Ну, что нового? — спросил Атвуд.
Фермен почесал редкие волосы, чувствуя, что на лысине выступила испарина. Его налитые кровью глаза уставились на Атвуда.
— Хаос, Джон.
Атвуд напрягся.
— Мы… проигрываем?
Фермен приподнялся и потянулся за чашкой кофе. Кофе совсем остыл.
— Если б я знал. — Он указал на карту. Повсюду мигали разноцветные лампочки. — Красные лампочки отмечают советские позиции. Белые — НАТО.
Атвуд тряхнул головой — он не заметил, чтобы в расположении лампочек был какой-то порядок.
— Не понимаю. Где линия фронта? Что происходит?
Фермен гневно посмотрел на табло.
— Джон, никто не ожидал ничего подобного. Советы нанесли удар по Бонну, Парижу, Лондону, Гамбургу, Мюнхену, Вене, Осло, Брюсселю и Амстердаму. Перед тем как высадить войско, они бомбили Дрезден и Висбаден. Сразу несколько клиньев в Германии, Австрии и Швейцарии. Англичане отразили атаку русских и отрезали две дивизии на западе от Хитроу. Поляки, очевидно, отказываются от мобилизации, у нас есть неподтвержденные донесения о волнениях в Варшаве. Венгрия объявила нейтралитет, но по спутниковой связи мы установили, что две советские армейские группы подходят с запада к Австрии. Чехословакия хранит зловещее молчание, хотя Советы сосредотачивают огромное войско к западу от Праги, они то ли хотят высадиться на венгерской стороне, то ли вторгнуться в ГДР — ведь восточные немцы вовсе не жаждут воевать с Западной Германией. Ты вряд ли видел когда-нибудь такую дьявольскую неразбериху.
Что касается наших дел, мы засекли и сбили шесть “бэк-файеров”, которые пытались нанести удар по Вашингтону, Нью-Йорку и Бостону. Сегодня утром бомбили Портленд. Разрушений не так много, всего пара кварталов. Погибло около трехсот человек. Мы ведем подводную войну по всей Атлантике.
Джон, фронта как такового нет. Это смерч. Радары улавливают несметное количество самолетов, и мы не знаем, кто есть кто. Дьяволыцина, я получил донесение о советских вертолетах, которые поставили топливо для наших танков!
Атвуд вздрогнул, кровь отлила от его лица.
— Нет линии фронта? Как во Вьетнаме?
— Хуже. Такой войны не было никогда. — Качая головой, Фермен нервно облизывал губы. — Первая мировая война распространила новое оружие. Вторая мировая война показала миру, что такое блицкриг. Но эта? Ну-ну, как во Вьетнаме, ладно. Русские повсюду, мы тоже. Звонил Бейтс. Он хочет бросить на Варшаву дивизию морских пехотинцев, чтобы расшевелить поляков.
— А мы можем это сделать?
Фермен кивнул.
— Если все пойдет хорошо, они не оставят камня на камне от советского тыла. Кажется, Тим думает, что мы можем оттеснить их от Норвегии и таким образом помочь шведам и финнам задержать их армии.
— А если все пойдет плохо?
— Мы будем так же отрезаны от всех, как советская воздушно-десантная дивизия, окруженная под Брюсселем.
— Я подумаю над тем, что нам следует предпринять в данный момент. Нам нужно что-то вроде рейда Дулитла, чтобы снять напряжение. Если нам удастся внести смятение в их ряды, мы овладеем инициативой. Может быть, наступательная операция Теда нас чему-то научила, Билл.
Фермен перевел дыхание и вздохнул.
— Мы еще на один день приблизились к концу света.
* * *
Мэрфи вынырнул из туннелеподобного люка, ведущего к скрещению двух коридоров. Сердце его забилось, когда он оказался в холодном воздухе. Черт побери! Это уж слишком похоже на реальность!
Он осторожно заглянул за угол, осматривая безмолвный коридор. Для устойчивости конструкции Пашти строили коридоры с закругленными потолками; во время учений он не задумывался над этим. Мэрфи задержал дыхание. Интересно, куда подевались забавные машины, которые Ария называл танками? Он снова быстро заглянул за угол и устремился в пустой коридор.
За его спиной раздался странный скрежет.
Мэрфи упал на пол, перекатился и сел на корточки, взяв ружье на изготовку. С немыслимой скоростью на него надвигался Пашти. Мэрфи инстинктивно выстрелил, направив ствол в грудь зверя, но попал в ноги, и зверь замер. Он отполз назад, выбросил старую обойму и вставил новую. Сменив сектор огня, он тщательно прицелился и свалил краба с ног.
