– Ладно, – проворчал Президент, – только я приму дополнительные меры безопасности. Второй ствол упрется в затылок твоему брату. А кроме того, расположенные вон там автоматчики, – он небрежно махнул рукой вверх, где под сводом помещения темнели бойницы с тускло отсвечивающими в них стволами, – при любом необычном развитии ситуации откроют ураганный огонь на поражение. Ну а после этого, как я обещал, займутся вашей дамой… очень плотно займутся. Так что если вы чего задумали, у вас есть время передумать. Поскольку никаких шансов у вас нет.
Рангар и Зоров кивнули, ничем более не выразив своих эмоций. Даже сейчас оба были уверены, что предмет, по удивительному наитию названный Зоровым “устройством для молекулярной заточки”, не подведет. Ибо на самом деле он представлял собой резервуар со сжиженным газом под названием гамма-Т-нейротоксин. Разгерметизация контейнера приводила к очень быстрому переходу жидкой фракции в газообразную, молекулы которой обладали исключительно высокими летучими свойствами. Трех молекул нейротоксина хватало, чтобы вызвать у человека и высших белковых животных мгновенный паралич, напоминающий кататонический ступор. Вдохнувший гамма-Т-нейротоксин человек немедленно костенел, превращаясь в живую статую. Зоров и Рангар надеялись, разрабатывая свой план, что, если им удастся обмануть хитрого, осторожного и недоверчивого диктатора, сработают их “ошейники” и защитят от действия опасного газа. Ну а дальше, как говорится, дело техники…
Когда “заточной брусок” был доставлен и два гвардейца заняли свои позиции за спинами Рангара и Зорова, Рангар, чье сердце колотилось так, что казалось, трещали ребра грудной клетки, незаметно задержал дыхание и нажал черную кнопку… Не дыша, сымитировал заточное движение по лезвию меча… одно… второе… Газ шипел едва слышно, вытекая из многочисленных вскрывшихся отверстий, но для Рангара это шипение казалось громче рева Ниагарского водопада.
И тут он уловил как бы свежее дыхание, коснувшееся его лица, – так всегда включался “ошейник”. Затем обострившимися до немыслимых пределов чувствами, среди которых были и шестое, и седьмое, и двенадцатое, он ощутил превращение гвардейца за спиной в статую отнюдь не Командора, и рискнул вдохнуть воздух…
“Ошейник” работал!!!
– Господин Президент! – громко обратился Рангар к настороженно вглядывающемуся в происходящее властителю. – Мой меч готов и я прошу разрешить заточить меч брата. – Это была условная фраза “Все в порядке”. Впрочем, Зоров и сам понял, что все в порядке, смертельная бледность схлынула с щек, и глаза засияли так ярко, что он вынужден был сильно прищуриться, чтобы не выдать себя.
Президент кивнул, разрешая, и в это мгновение молекулы гамма-Т-нейротоксина достигли трибуны, беспрепятственно проникнув через проволочную сеть. В пародийную статую на самого себя превратился Президент, да и у остальных видок был не лучше. И только Лада на противоположной стороне галереи растерянно вертела головой, уже догадавшись, что сумасшедший план Зорова сработал, и боясь еще верить этому…
А Рангар и Зоров уже действовали в лучших традициях “призраков”. Вырвав автоматы из рук окаменевших за их спинами охранников и подхватив свои мечи, они метнулись к галерее – Зоров к трибуне, Рангар к Ладе. Двигались они столь стремительно, что очереди автоматчиков из-под купола, куда газ не успел пока распространиться, лишь надщербил бетон пола да изрешетил незадачливых коллег-истуканов. Зоров, одним броском преодолев сетчатое заграждение, устремился к выходу. Туда уже бежал, держа жену за руку, Рангар. И в этот момент замолчали и бившие сверху автоматы, и несколько автоматчиков, в излишнем азарте перегнувшиеся чуть дальше, чем следовало, в полном соответствии с законами физики сорвались вниз… вот только летели они странно, застыв в гротескной неподвижности, но шмякнулись о бетон вполне натурально. Гамма-Т-нейротоксин достиг купола здания.
За тройную дверь, ведущую на внешнюю кольцевую галерею, газ добраться либо не успел, либо его выдуло сильнейшим сквозняком; как бы там ни было, их встретили гвардейцы, хотя и растерявшиеся от лихости событий, но хорошо усвоившие, что вначале надо стрелять, а уж потом – думать. Их поползновения длинными очередями пресекли Рангар и Зоров.
– Наверх! – крикнул Зоров, увидев ввинчивающуюся в бетонные перекрытия этажей лестницу. – На крыше должна быть вертолетная площадка!
Он оказался прав, хотя прорываться им пришлось не просто с боем, а в условиях “огневого контакта повышенной плотности”, где уже не только фантастическая реакция, но и просто чудо спасало порой отважную троицу. Ну и, возможно, тот факт, что Зоров тащил на плече бесчувственного Президента. Как бы там ни было, в его массивное тело не угодила ни единая пуля, а вот Лада получила пулю в левое плечо, Рангару прострелили мякоть правого бедра, а Зоров приветил свинцовый подарочек по касательной к черепушке, содрав шкуру и обнажив кость черепа; лишь каким-то чудом (а точнее, запредельным усилием воли) он не потерял сознание…
Зоров оказался прав – и на плоской крыше здания стояли дюжины две вертолетов. Перебив немногочисленную и совершенно ошалевшую охрану. Лада с висящей как плеть рукой, прихрамывающий Рангар и пошатывающийся от темноты в глазах и веса почему-то резко потяжелевшего Президента Зоров взобрались в ближайший вертолет, и землянин ухитрился-таки поднять его в воздух…
Радость друзей была, увы, недолгой: ракета класса “земля – воздух” угодила точно в хвост вертолету, и он, раскручиваясь корпусом в обратную от вращения основного винта сторону, начал падать вниз, на тускло освещенные отдельными пожарами кварталы Столицы…
Первым очнулся Рангар и вытащил из-под обломков вертолета Ладу, Зорова и по-прежнему закостеневшего Президента. На жену и брата страшно было смотреть от обилия изуродовавших их тела и лица ран и ушибов. Жизнь едва-едва теплилась в них, а где-то со стороны дворца уже раздавались гортанные выкрики команд, в воздух взлетали осветительные ракеты… Их искали.
Рангар прижал окровавленные ладони к таким же щекам и глухо застонал. Это был конец, и у самого великого оптимиста это не вызвало бы сомнений.
С окаменевшим лицом, сейчас больше напоминающим страшную кровавую маску, Рангар проверил автоматы и поставил один из них, почти с полным магазином, на боевой взвод. Его он полностью потратит на преследователей… он покажет, что такое “призрак” в условиях реального боя… Ну а очередь второго автомата, в рожке которого осталось с десяток патронов, придет потом. Он с нежностью и страданием посмотрел на лица Лады и Зорова, сейчас, в беспамятстве, спокойные и умиротворенные, несмотря на кровь и ссадины. Ваша смерть будет легкой, прошептали его разбитые губы, вас я этим садистам не отдам… Страшная кровавая маска, в которую превратилось лицо Рангара, исказилась от ярости, когда он взглянул на лежащего перед ним Президента, это чудовище в людском обличье… и вдруг Рангар едва не вскрикнул от радости! Ибо к широкому поясу Президента, помимо кобуры с пистолетом, был пристегнут футляр с чудо-аптечкой!
