Я пихнула гаденыша так, что он слетел с кровати и зашипела:
— Сволочь! Ты думаешь, он мною торговать станет? Продаст дружбу за имперские кредиты?
— Риала, успокойся! Я лишаю Симуса компаньона и компенсирую его деловые потери, это нормально. Никто не покушается на вашу дружбу.
Вести такие разговоры лежа на кровати голой практически невозможно. Я обмоталась одеялом, скучковалась, подтянула колени к подбородку и смогла достойно ответить:
— Это твоя точка зрения. Взял меня в заложницы, уложил в свою постель, теперь заставишь на себя работать. Я была против с самого начала, но тебе на мое мнение наплевать.
— Ри, моя маленькая Ри, неужели ты думаешь, что я могу тебя обидеть?
— Можешь? Да ты меня уже обидел, только по мужской тупости своей не понял.
Он разозлился. Все мужчины бесятся, когда их тупыми считают.
— Может хватит меня тупым обзывать? Это ты чего-то не понимаешь. Я сказал, что ты будешь моей, значит будешь. Да ты уже моя, Риала. Зачем бороться с очевидным? Прими то, что есть, и мы будем счастливы.
Может он прав? Я просто дура, которая за деревьями леса не видит? Уперлась в то, к чему привыкла, и не хочу ничего менять просто из упрямства? Да, мне с Дилом хорошо. Врать не стану, так чудесно, как с ним, мне никогда ни с кем не было. Но это постель. А в остальном он абсолютно чужой мне человек. И даже не очень человек. По большому счету я его боюсь. Он — политик, для него отдельные люди — шашки на доске. Может в дамки провести, может съесть, может подставить. Не зря я на него досье собирала, узнала много нового и интересного. Он всех использует, даже мать и отца, и меня тоже собирается. А использованный человек, как использованный предмет, в конце концов оказывается на помойке. Но говорить ему об этом бесполезно. Он меня не слушает, токует, как тетерев.
— Ри, моя маленькая Ри, не будь такой упрямой. Лучше иди ко мне. Я дам тебе все, что захочешь. Создам для тебя чудесный новый мир. Он будет твой, если ты будешь моей. А так как ты уже моя, я дарю тебе этот мир!
Он широким жестом обвел вокруг себя.
— Ага, и серебряные коньки в придачу.
— А коньки тут причем? Это опять твои дурацкие землянские присказки?
— Думай как хочешь. Мне не нужен новый мир, мне старого довольно.
— А если в придачу пойдут не какие-то коньки, а я? Отдаю тебе себя в полное и безоговорочное владение!
Это следует понимать как предложение руки и сердца? Что-то я сомневаюсь.
— Дил, прекрати валять дурака и выслушай меня внимательно. Мне с тобой хорошо. Очень. Но это пока мы из постели не вылезли. Вне ее у нас нет ничего общего.
— Ри, вспомни, как ты меня спасала. У нас есть хотя бы общие воспоминания, не так ли? Ты и я — мы сила вместе.
— Сила? Сомневаюсь. Ты идешь к одному тебе ведомой цели. Но дойдешь ли? Один раз я отвела от тебя беду. Случайно. Если бы мне не пришло в тот день в голову слетать домой отдохнуть, то…
— То меня уже не было бы в живых. Потом ты попыталась меня спасти. Я имею в виду письмо. Это своей роли не сыграло, но порыв я оценил. Ты мой ангел-хранитель, так, кажется, говорили на Земле?
И тут я ляпнула такое, за что потом ругательски себя ругала. С другой стороны, молчать тоже было неправильно. Я принципиально не поддерживаю охоту на людей.
— Ангел-хранитель вряд ли тебе поможет. Когда мы с Симом собирали на тебя данные, кто-то делал то же самое. Противники дышат в затылок и скоро до тебя доберутся. Я ничем не смогу тебе помочь, это не мой уровень.
Дейтон моментально оказался рядом со мной. Его руки легли мне на плечи.
— Нет, Ри, только ты можешь мне помочь. Ты вычислишь моих врагов и их приспешников. Я знаю, ты можешь. А опознанные они мне не опасны. Мы победим их вместе. Я создам новый мир, и ты будешь рядом. Рука об руку.
Я спросила равнодушным голосом:
— Ты собираешься бороться с половиной Галактики и с собственным отцом?
— Мой отец дал мне добро на воплощение моей идеи.
— Именно поэтому его служба безопасности изучает твои счета и договоры твоих компаний?
Дейтон мгновенно напрягся:
— Так, с этого места поподробнее.
— Какие тебе нужны подробности? Когда Сим искал данные по твоим фирмам и счетам, то почувствовал, что по его следам кто-то идет. А когда он говорит «чувствую», это надо понимать как «знаю».
— Очень хорошо! Значит, ты со своим подельником навела на меня имперскую безопасность?
— У меня нет мании величия. Скорее имперскую безопасность заинтересовали те же вопросы, что и меня. А возможности у них, как ты знаешь, побольше тех, которыми располагает мое маленькое агентство.
— Нет, детка, ты именно навела. За это ты останешься и поможешь мне.
Я дернулась, но тщетно. Руки и ноги Дила оплели меня как лианы. Гладили, пощипывали, щекотали. Через пару-тройку минут я обо всем забыла. Приняла участие в этой любовной игре и увлеклась. Зато утром первой моей мыслью было: «Бежать!».
Но сразу бежать не получилось. Мощная рука Дила придерживала меня за талию, и, при попытке выскользнуть из-под нее, к делу подключилась вторая. Над ухом раздался голос:
— Куда, если не секрет?
— В туалет. Писать хочу, — мяукнула я.
Есть такая стратегия — смутить. Обычно упоминание простых физиологических отправлений на мужчин действует как кипяток. Они отдергивают руки и отпускают тебя по нужде. Но это земляне. Имперец не повелся.
— Сейчас я тебя отведу, моя радость.
Схватил на руки и отнес в санузел. Надо ли упоминать, что после ночи любви я была совершенно голая? Было одеяло, но его я уронила. Дил плюхнул меня на унитаз и отвернулся.
— Давай, делай свои дела, мойся, я подожду.
Вышел и запер за собой дверь. Дела я сделала, помылась, а заодно осмотрела помещение с точки зрения побега. Воздуховод узкий, не пролезть. Две стены капитальные, а две выходят в мой же номер. Трубы намертво заделаны в стены, никакого дилатационного шкафа. Бесперспективняк. Если ты не можешь победить, единственно верной тактикой будет бегство, но что делать, если оно невозможно? Терпеть и ждать момента.
Мои приключения приучили меня к терпению. Я буду ждать удобного момента с выдержкой удава и воспользуюсь им со скоростью молнии. Дил не видел меня в деле, в этом мое преимущество. Если бы видел… Я бы уже сидела в каменном мешке. Но сейчас я у него на должности любимой женщины, а их в каменные мешки не запирают. Проявим покорность, он расслабится, и тогда…
Вымывшись, я надела халат и постучалась. Дверь немедленно открылась. Оказывается, Дил успел заказать нам завтрак. После бурной ночи я была голодна как волк и набросилась на угощение. Лопала наравне со здоровым мужчиной, он даже удивился. Причем он налегал на плюшки, а я на ветчину и сыр. Когда я потянулась за очередным куском, Дил заметил:
