Но Лиз заметила, что я не проявляю к ней особого интереса, и, возможно, дело в том, что я как католик считаю, что нечестно отбивать жену у человека, который освободил из плена, чем попала в точку на сто процентов. «Ну, да, — прокомментировал жену Эли. — Он же ничего не понимает. Он же не из РЦС».
И тогда стало понятно, что объясняться придется Эли. Он боялся ужасно и медлил до последнего. «Все мужики трусы, — прокомментировала Марго. — Ну, за редким исключением».
— Ты на нас не обиделся? — спросила Марго.
— На что обижаться? На любовь?
У любви на четверых обнаружилась еще одна любопытная особенность. Я объяснял это проснувшимся, но неудовлетворенным материнским инстинктом обеих нимф. Роль маленьких мальчиков играли мы с Эйлиасом. Ну, что нужно ребенку? Одеть, накормить, выгулять и уложить спать. Причем с Эли нимфы уже наигрались, а я был новеньким.
Моя нескучная биография при этом в расчет не принималась. Я же поднял восстание, проиграл, был приговорен к смерти, отсидел червонец, командовал космическим флотом, жил в ссылке — и вот теперь опасался, что разучусь не только жарить себе яичницу, но и застегивать пуговицы на манжетах.
Положительно, материнский инстинкт надо было обеспечить каким-нибудь более подходящим объектом. Тем более, что на РЦС как раз где-то после тридцати считается правильным обзаводиться детьми.
Три часа пополудни. В Габриэле жарко. Климат примерно субтропический. Ну, может быть, чуть-чуть попрохладнее. «У нас и снег бывает, — рассказывала мне Лиз. — Но недолго, пару недель. А в горах можно даже на лыжах кататься».
Я валяюсь в одних плавках в гамаке под яблонями и сочиняю новую книгу. «РЦС: нравы и обычаи», — диктую кольцу. Стираю. Нет, не так. «РЦС: культура и цивилизация». Начинаю составлять план. «Политическое устройство, экономика, образование…» Для последней главы хорошо бы, конечно, поучиться в каком-нибудь местном университете, ну, хоть полгода. Отмечаю для себя.
«Семейные обычаи». Нет, не так. Семейные обычаи, конечно, но лучше: «Сексуальные привычки». Это будет гвоздь программы.
Слышу скрип со стороны ворот. Ну, конечно! Эли опять забыл закрыть калитку. Поднимаюсь, иду закрывать. Это шалопайство, пожалуй, единственная черта, которая меня в нем раздражает. Мне всегда казалось, что сотрудник спецслужб должен быть более дисциплинированным.
Никому, конечно, в голову не придет ворваться в чужой сад, но собака может зайти или лиса, которых здесь, как собак, — тоже неприятно.
Но не уходить же из семьи оттого, что кто-то забывает закрывать двери, особенно, если все остальное — супер.
Впрочем, Эли говорит, что подустал от Бюро и хочет уйти на дипломатическую службу. Ибо звали. Тем более, что он теперь публичная личность, а с такой славой уже никакой работы в поле — только в столице сидеть. А в столице сидеть скучно.
Эли, думаю, больше подойдет, он обаятельный. Только дипломат — это же разъезды. Что опять не вместе? Ну, нет! Надо его как-то отговорить.
Закрываю калитку, оборачиваюсь. Лиз кричит мне из окна.
— Анри, иди кушать! Твой любимый рыбный супчик.
Рыбный супчик здесь варят из домашнего лосося, которого разводят в озере в отдельном загончике. На мой взгляд, жирновато, но, впрочем, с пряностями — ничего.
Иду на запах супчика, поднимаюсь к Лиз на второй этаж.
Будни, а значит, мы одни: Эли на службе, Марго — в университете.
Сажусь за стол у окна в сад, напротив Лиз, нежно беру ее руку.
— У меня пациент через полчаса, — извиняющимся тоном говорит она. — Давай вечером.
Лиз я прозвал «золотой бабочкой», а она оказалась настоящей золушкой: вкалывает больше нас всех, у нее с утра до вечера пациенты. К счастью, у них отдельный вход, и они проходят через другую часть сада, и не беспокоят меня в моем гамаке.
Зашибает «золотая бабочка» примерно, как я, учитывая «Историю Тессы», премию от Бюро, сдачу дома в аренду и пособие от Фонда переселенцев, которое мне тоже зачем-то платят. Ну, да, новый гражданин.
А базовый доход мы получаем все.
После обеда возвращаюсь в свой гамак и продолжаю размышлять над книгой.
Мне падает ссылка от Эйлиаса: «Анри посмотри».
Ссылка приводит на сайт физического факультета Университета Кейнса. Я уже видел нечто похожее. В черном небе, затмевая звезды, взрывается астероид. Трижды: один взрыв, сразу за ним — второй, а потом самый мощный — третий.
«Наши ученые из лаборатории на Геттерн смогли активировать вещество РАТ, — говорит комментатор. — Для эксперимента был выбран небольшой астероид в двух миллионах километрах от Геттерн…»
Я смотрю ролик, и вдруг совершенно четко понимаю, что не мне ставить сидр с Эли, не мне есть супчики Лиз и, валяясь в гамаке, сочинять книги, не мне обсуждать отношения с Марго и вяло препираться с ней за власть в семье, пока ночь не помирит нас, и не мне воспитывать с ними детей, потому что каким-то вселенским законом это запрещено. Потому что прошлое настигнет меня везде и заставит с ним разбираться, как бы далеко я не сбежал.
Не мне быть счастливым…
Глава 27
«Артур, здравствуй!
Я обещал приехать на твою свадьбу, но с тех пор многое изменилось. У меня появилась семья. Но это очень странная семья для Кратоса. Боюсь, меня могут не понять, а оставить дорогих мне людей на РЦС и никого не взять с собой было бы нечестно. Это две прекрасные женщины и мужчина: Марго, Лиз и Эйлиас. Да, это то, что ты подумал.
Боюсь, что мое присутствие на твоей свадьбе поставит императора в сложное положение, даже, если я буду один, и никто не заинтересуется особенностями моей новой семьи. Я уверен, что Леонид Аркадьевич не горит желанием возвращать меня на Сосновый, но есть приговор Народного Собрания, который он обязан исполнить. Он уже заменил Чистое на Сосновый, но вряд ли пойдет на большее.
Увы! Возвращение в РЦ не входит в мои планы. Добровольно я туда не поеду. Увезти насильно меня не смогут, потому что я гражданин РЦС. Если где-либо творят насилие над гражданином РЦС — флот РЦС появляется на орбите. Не думаю, что это порадует императора. Что бы я о нем ни говорил, подставить его не хотел бы ни в коем случае.
Надеюсь, что ты поймешь меня и не обидишься.
Что тебе подарить на свадьбу? У нас делают очень приличные кольца связи — рекомендую. Могу купить тебе и Марине. Но это мелочь. Что еще? В желаниях себя не ограничивай. Не думаю, что я чего-то не смогу исполнить.
Зато у меня есть предложение. Что вы с Мариной думаете о том, чтобы приехать на мою свадьбу? Кстати, можете поучиться в одном из наших университетов. Вроде были такие планы? Как мой сын ты имеешь право на бесплатное обучение в любом учебном заведении Мистрали. Для Марины, думаю, тоже сделают любезность как для дочки императора Кратоса — это же такая реклама для университета!
Что ты об этом думаешь?»
Близилась осень. Яблоки выросли величиной с кулак, порозовели и начали периодически падать в траву, так что мой гамак перестал быть безопасным местом для работы.
Мы с Эли выбрали три бочки: одну под черри и две — под сидр. Бочки собственно производил местный предприниматель, коих на его сайте было сто видов из разного дерева по разной технологии и для разных напитков. Точнее, как здесь водится, бочки сами себя производили, а хозяин только придумывал виды и сорта.
Меня сводили на витражное производство госпожи Ли, объявив, что я знаменитый Анри Вальдо и пишу книгу про РЦС. Клодель приняла меня с распростертыми объятиями, провела по всем цехам, накидала бесплатно эскизов и фотографий, видимо, сочтя потенциальным рекламным агентом. Для производства человека не требовалось: все работало само, вплоть до отгрузки.
На сайте с бочками я обратил внимание на большой выбор оборудования для изготовления, чего покрепче.
