Завывает лишённый всякого значения ветер, отнимая у него тепло, отбирая надежду, распределяя тепло его изнурённого тела по чёрному небу, задувая солёное пламя его жизни, промораживая до костей, опустошая и изнуряя. Он чувствует, что снова падает, и знает, что на этот раз глубже, туда, где тишина и холод абсолютны и не зовёт ни один голос, даже его собственный.
(Завывание, будто ветер.) Кому это так от меня досталось, что он пожелал бы поговорить со мной?
(Молчание.)
Кому это так от меня…
(Молчание.)
Кому?..
(Шёпот.) Послушай: «Джинмоти с…»
…Бозлена Два.
Два. Кто-то когда-то говорил. Он был Оборотнем, он был ошибкой, несовершенной копией.
Он играл в другую игру, не в эту (но он всё ещё намеревался отнять жизнь). Он наблюдал, ощущал, что чувствовал другой, но чувствовал больше.
Хорза. Крайклин.
Теперь он знал это. Игра была… игрой-катастрофой. А место… мир, где обруч первоначальной идеи был вывернут наизнанку… орбиталь: Вавач. Мозг на Мире Шара. Ксоралундра. Бальведа. И (и когда он отыскал свою ненависть, он вбил её в стену пропасти, как крюк для верёвки) Культура!
Разрыв в клеточной оболочке, вытекающая вода, освобождающий свет. Он ведёт к возрождению. Тяжесть и холод, и яркий-яркий свет…
…Дерьмо. Негодяй! Всё пропало из-за бездны сомнения в себе самом… Волна ярости и отчаяния пробежала над ним, и что-то умерло.
Хорза сорвал лёгкие наушники. Он лежал на диване и дрожал, горящие от жгучей боли глаза уставились в прожектор на потолке зала и на сражавшихся зверей, сейчас полумёртво висящих на трапециях. Он заставил себя закрыть глаза, потом снова распахнул, вырываясь из темноты.
Бездна сомнения в нём самом. Крайклин был побеждён картами, которые заставили целеустремлённого игрока поставить под вопрос собственную идентичность. Хорза успел, прежде чем сорвать наушники, ухватить из мыслей Крайклина впечатление, что командир наёмников вовсе не был охвачен ужасом, а лишь дезориентирован. Но атака достаточно сбила его с толку, чтобы он проиграл круг, а больше его противникам ничего и не надо было. Крайклин вышел из игры.
Куда худшее действие это оказало на него, Хорзу. Он пытался быть Крайклином, зная, что не был им. Это целая история. Он был уверен, что у каждого Оборотня возникла бы та же самая проблема…
Дрожь прошла. Он уселся прямо и сбросил с дивана ноги. Надо идти. Крайклин сейчас уйдёт, значит, и ему надо уходить тоже.
Соберись!
Внизу, за игровым столом выиграла безгрудая женщина и сгребла свой выигрыш. Крайклин злобно посмотрел на неё. Его ремни были развязаны. По пути с арены он подошёл к обмякшему, ещё тёплому трупу своей последней «жизни», которую подняли со стула.
Он пнул труп. Из толпы донеслись испуганные крики.
Хорза встал, повернулся и уткнулся в жёсткое, неподатливое тело.
— Могу я теперь посмотреть ваш билет, сэр? — спросила женщина, которую он недавно обманул.
Хорза нервно улыбнулся и почувствовал, что до сих пор немного дрожит, что глаза у него красные, а лицо заливает пот. Женщина пристально и без всякого выражения смотрела на него. Несколько человек на террасе повернулись к ним.
— Я… мне очень жаль… — медленно проговорил Оборотень и похлопал себя по карманам. Женщина схватила его за левый локоть.
— Может, вам лучше…
— Послушайте! — Хорза наклонился к ней поближе. — Я… у меня его нет. — Он хотел достать из кармана кредит. Колено сотрудницы взлетело вверх; одновременно она завернула его левую руку за спину. Это было проделано профессионально, и Хорзе пришлось подпрыгнуть вверх, чтобы смягчить удар коленом. Он расслабился, вывернул левое плечо и рухнул, но не раньше, чем его свободная рука царапнула щеку женщины (и это, как стало ясно ему в падении, было инстинктивной реакцией, а не осознанным действием. Почему-то эта мысль его развеселила).
Сотрудница схватила другую руку Хорзы и зажала обе его кисти за спиной перчаткой-удавкой. Она вытерла кровь со щеки.
Хорза стоял на коленях и стонал так, как стонал бы человек с вывихнутой или сломанной рукой.
— Всё в порядке; небольшая проблема с билетом. Пожалуйста, не отвлекайтесь, — сказала сотрудница. Потом она подняла руку, и перчатка-удавка потянула вверх и Хорзу. Он притворно закричал от боли, а потом его потащили по ступеням к проходу. — Семь три, семь три, мужчина, код зелёный, дорожка восемь по часовой стрелке, — сообщила женщина в микрофон на обшлаге.
На дорожке Хорза заметил, что она слабеет. До сих пор больше никто из безопасности не появился. Шаги женщины позади сбились с ритма и замедлились. Он услышал хрип. Двое пьяных, привалившихся к автоматическому бару, с усмешкой посмотрели на неё; один из них даже повернулся на стуле.
— Семь… тр… — начала было сотрудница, но тут колени её подломились. Хорза упал вместе с ней. Мускулы женщины обмякли, но перчатка-удавка по-прежнему держала. Хорза вправил плечо, повернул и дёрнул. Рвущиеся нити поля перчатки, разрываясь, оставили на запястьях следы. Сотрудница лежала с закрытыми глазами и слабо дышала. Хорза надеялся, что оцарапал её не смертельным ногтем, но у него не было времени подождать и проверить, так ли это. Скоро её начнут разыскивать, а он не мог себе позволить дать Крайклину такой выигрыш во времени. Вернётся ли капитан сразу на корабль, как предполагал Хорза, или будет продолжать наблюдать за игрой — в любом случае Хорзе хотелось быть рядом с ним.
Его капюшон при падении откинулся назад. Он снова его накинул, потом подхватил женщину, подтащил её к бару, где сидели пьяные, посадил на табурет, скрестил руки на стойке и положил на них голову.
Пьяный, наблюдавший за случившимся, ухмыльнулся Оборотню. Хорза попытался улыбнуться в ответ.
— Присмотрите за ней, — сказал он. На полу рядом с табуретом лежало пальто второго пьяного. Владелец его был слишком занят заказом новой порции выпивки и ничего вокруг не замечал. Хорза поднял пальто и накинул его на плечи женщины, чтобы прикрыть форму. — Чтобы не замёрзла, — сказал он первому пьяному. Тот кивнул.
Хорза спокойно пошёл прочь. Второй пьяный, до этого не замечавший женщину, получил свою выпивку из прорези перед собой, повернулся к товарищу и хотел что-то сказать, но обнаружил полулежащую на стойке женщину, толкнул её и сказал:
— Эй, тебе понравилось моё пальто? Не желаешь чего-нибудь выпить?
Прежде чем покинуть зал, Хорза посмотрел вверх. Животным уже не сражаться никогда. Под мерцающим ободом дневной стороны Вавача, высоко в воздухе в большой молочно-белой мелкой луже крови лежал один зверь. Его могучее четырехлапое тело образовывало «X» над событиями арены, тёмный мех и тяжёлая голова были изрезаны и в белых пятнах. Другое существо болталось на трапеции, теряя капли белой крови и медленно вращаясь. Оно висело на сжатой когтистой лапе и было таким же мёртвым, как и его упавший противник.
