В гостиной за столом, где еще не остыли остатки праздничного обеда, собрались втроем — Нивг остался на дежурстве, а Шог-Ра по настоянию альгерда ушла к себе, как только Иван и Эмма вернулись, переодевшись в сухое — вытаскивая незадачливого лодочника на берег, курсанты промокли до нитки. Гостю, а точнее — гостье, также выделили смену одежды, а также налили полный бокал вина, который та опрокинула едва ли не залпом.
Итак, за столом сидели трое: Голицын, Маклеуд и… Николь Декуар.
Француженка бережно прижимала к себе мокрую черную сумочку с оборванным ремнем — футляр для фото— или видеокамеры. Иван помнил, что когда Николь волокли из воды, она только и повторяла: «Фотоаппарат! Осторожно! Фотоаппарат!»
— Третий раз… — стуча зубами, выговорила гостья. — Третий раз уже! Сначала машина, потом фуникулер, теперь, вот, эта лодка… Просто рок какой-то, честное слово!
— Рок и есть, — невесело усмехнулся Иван. — В определенном смысле…
— Что? — хлопнула ресницами Николь.
— У лодки заглох мотор? — спросила вместо ответа Эмма.
— Да. Задымился вдруг — и заглох — в самый ответственный момент. Мне говорили, что там очень узкий проход среди рифов, я была настороже, но такой подлянки никак не ожидала!
— А машина — красный «Пежо» модели этого года с французскими регистрационными номерами? — продолжила задавать вопросы Маклеуд.
— Да… А откуда вы знаете? Впрочем, да, вы же как раз должны были там проезжать… Отказали тормоза — на серпантине, прямо на повороте, чудом в пропасть не вылетела. Еле вывернула — прямо в стену. Но уж лучше так. Подушки сработали, обошлось. Машина застрахована, так что тут я не особо переживаю. А потом еще фуникулер… Там можно по шоссе спуститься, но я же без руля осталась, попуток не было, а на такси, я решила, дорого получится. Можно на канатке. Говорили, надежная, за все время ни одного сбоя. И на тебе! Застряли на самой середине пути! Потом мне сказали, что одна из кабинок сорвалась и разбилась. Моя тоже качалась на ветру, скрежет был такой, что кровь в жилах стыла! А потом, когда меня сняли, я видела: она все-таки тоже упала! Еще бы десять минут — и все! Не верите? — она обвела горящими глазами присутствующих.
— Ну, почему же? — с видимым равнодушием пожала плечами Эмма. — Наоборот, охотно верим. А сюда-то зачем пожаловала?
— Я журналист. Веду расследование. Хотела… в смысле, хочу — задать вам несколько вопросов.
— Никаких вопросов! — не задумываясь, отрезал Иван.
— Погоди, — остановила его Маклеуд. — А что именно тебя интересует? — повернулась она к Николь. — И главное — зачем?
— Затем, что журналистское расследование веду, я же сказала!
— Ну, и что расследуешь?
— Цепочку загадочных событий, начавшуюся летом в Швейцарии. На первый взгляд — загадочных. И, вроде бы, никак одно с другим не связанных. Но если копнуть поглубже…
— И ты копнула?
— Это моя работа! — с неприкрытой гордостью произнесла француженка. — И пусть последнее время крупные издания избегают со мной сотрудничать — все из-за той идиотской русской истории, — она бросила неприязненный взгляд на Ивана, — остались еще места, где ценят хороших журналистов! А этим… Этим я еще докажу! Они еще сами ко мне приползут! Умолять будут чиркнуть для них хоть пару строчек! А я тогда еще подумаю, с кем стоит работать, а с кем нет!
— Звучит обнадеживающе! — с серьезным лицом заметила Эмма. — И что же ты такого раскопала?
— Так я вам и рассказала! — усмехнулась Декуар. — Это мой репортаж!
— Да твой, твой! — успокаивающим тоном заверила француженку Макдеуд. — Но ты же, вроде как, собиралась вопросы задавать? Должны же мы знать, на какую тему?
— Это — пожалуйста, — оживилась Николь. — Первый: что и куда перевозила яхта «Game Over», второй: кто и с какой целью на нее напал, третий: кто и зачем устроил взрыв возле русского консульства, четвертый: кто напал на полицейский патруль, завладев автоматическим оружием — кстати, в Женеве такое впервые за много лет, даже взрывы чаще случаются, пятый: что это был за нелепый конный переход через швейцарско-итальянскую границу, и как Эмма Маклеуд и Иван Голицын — он же Оливье Дезайи, как мы помним, — она лукаво посмотрела на курсанта, — стали вдруг Мартой Спрунтуле и Густавсом Куксиксом? И кто такие их спутники Янис Тимерманис и Кристина Тамсоне? И, самое интересное, кто, в то время пока Марта Спрунтуле штурмовала альпийские перевалы, читал под именем Эммы Маклеуд доклад в Мельбурнском технологическом институте?
— Гм, это действительно самое интересное… — пробормотала себе под нос австралийка.
— Скажу сразу, ответы на все эти вопросы у меня, разумеется, имеются, — заявила Николь. — Но хотелось бы послушать вашу версию.
— Думаю, что твой список неполон, — заметила Эмма. — Я бы к нему добавила, как минимум эти: «почему отказали тормоза у новенького «Пежо», «что случилось с фуникулером» и «странная судьба лодочного мотора».
— Сразу видно, что ты далека от журналистики, — усмехнулась Декуар. — Все это, конечно, важно для меня лично, но едва ли имеет какое-то отношение к моему расследованию.
— Ошибаешься, — невозмутимо возразила Маклеуд. — Имеет, и самое прямое!
— Ну разве что… Ты хочешь сказать, что это были покушения?! — ахнула Николь. — Но кто… Точнее, кто, кроме… Это что, ваших рук дело?! — она невольно отпрянула от стола.
— Вот еще! — фыркнула Маклеуд. — Стали бы мы тогда вытаскивать тебя из моря!
— Да, логично… — напряжение, охватившее, было, француженку, немного спало. — Но тогда я не понимаю…
— Вот! — подняла вверх указательный палец Эмма. — Вот с этого и следовало начинать!
Большую часть разговора с Николь Иван в итоге пропустил — пришло время заступать на дежурство, поэтому о результатах он узнал от Нивга — для француженки Яниса Тимерманиса.
— Мадмуазель Декуар поживет с нами до февраля, — сообщил альгерд. — Добровольно, что немаловажно!
— Что вы ей рассказали? — спросил Голицын.
— Максимум того, во что она была готова поверить. Подробности вам сообщит Маклеуд.
— Аш-сун! — вскинул голову Иван. — Я понимаю, что вы все просчитали… Но ей нельзя доверять! Декуар, я имею в виду! Она будет притворяться невинной овечкой, но как только решит, что у нее в руках сенсационный репортаж — тут же предаст! Так уже было…
— И что она может сделать? Ее мобильный телефон сильно пострадал от воды, но на всякий случай я его изъял. К компьютеру у нее доступа не будет. Попробует уплыть с острова? Скатертью дорога, как у вас говорят! Побег для нее означает верную смерть — Серая Печать есть Серая Печать — и она теперь, похоже, это отлично понимает. Так что серьезной угрозы я не вижу. Впрочем, это, конечно, отнюдь не отменяет необходимости тщательно приглядывать за нашей гостьей. У вас все вопросы, курсант?
