Совершенно неожиданно Варлан поняла, что предначертано ей судьбой. Она просто обязана любым способом передать эту информацию Тем, Кто Правит. Не сводя глаз с экрана, она размышляла над тем, как это осуществить.
* * *
Бетани Линдквист перевернулась на другой бок, оперлась на локоть и в шестой раз перевернула подушку. Перекатившись на живот, она попыталась отогнать беспокойные мысли. После пяти минут бесплодных попыток заставить себя вообще ни о чем не думать – в результате мысли снова бешено закрутились в ее голове – она подняла голову и, открыв глаза, посмотрела на часы у изголовья кровати. 01.37.
Вздохнув, Бетани села в постели, опустила босые ноги на покрытый ковром пол и встала. Двигаясь на ощупь по темной каюте, она отыскала халат и скользнула в его нежные шелковистые объятия. Подойдя к двери, распахнула ее и шагнула за порог. Закрыв за собой дверь Бетани, стараясь не шуметь, направилась к офицерской столовой. Проходя все дальше в глубь пустынного космического корабля, она задумывалась о причинах своего неспокойного сна.
Первая, конечно же, заключалась в том, что на следующий день они окажутся на парковочной орбите Земли. Все время перехода от точки Годдард – Солнце Бетани провела перед экраном внешнего обзора, наблюдая за тем, как постепенно увеличивается в размерах Земля. Родная планета человечества вскоре превратилась из мутного, размытого пятна в четко различимый обитаемый мир. Бетани пришло на ум сходство Земли с Альтой, но она быстро напомнила себе, что по определению все должно быть как раз наоборот.
Пристально вглядываясь в удивительно тонкий слой земной атмосферы, Бетани думала о многих тысячах поколений людей, живших под защитным покрывалом воздуха. Ее мысленный взгляд устремился в глубины океана, в толщу воды, и на ум ей приходили воспоминания о когда-то виденных изображениях коралловых рифов, затонувших кораблей и айсбергов размером с добрую гору. Бетани удивленно вглядывалась в знакомые очертания континентов, увидеть которые собственными глазами можно было лишь в мечтах. Принимая во внимание возбуждение, вызванное скорым прибытием на Землю, неудивительно, что теперь ей не спалось.
Вторая причина заключалась в том прорыве, которого Бетани достигла вчера в отношениях с Варлан. Последний допрос вначале ничем не отличался от всех предыдущих, и на нем обсуждалась философия рьяллов. Затем Бетани и Варлан продолжили дискуссию, начатую в их первую встречу, состоявшуюся на Корлисе. Это было сравнение того, как люди и рьяллы относятся к своему потомству. Бетани рассуждала о любви родителей – своих соплеменников – к детям. Варлан ответила ей своим рассказом о том, что рьяллы испытывают такие же чувства к своим отпрыскам.
– Но вы же не можете знать, кто ваши дети! – воскликнула Бетани.
– Конечно! Когда приходит время откладывать яйца, то инстинкт берет верх. Я выкапываю ямку в теплом песке, откладываю туда яйца, после чего засыпаю их. О том, что происходит в следующее мгновение, я мало что помню. Если бы я хотела узнать, какие из них станут именно моими отпрысками – желание, считающееся у моего народа извращением, – мне понадобится посторонняя помощь, чтобы отметить мое гнездо и проследить за ним до той минуты, когда из яиц вылупится потомство. В рьяллском обществе детям не обязательно знать своих родителей. Детей воспитывают все вместе и любят их абсолютно так же, как люди – своих.
– Вот видишь, в конце концов у нас с тобой есть нечто общее, – заметила Бетани.
Варлан какое-то время молчала. Но после паузы заговорила снова, осторожно и даже с нежностью в голосе:
– Возможно, ты права, Бетани из клана Линдквистов. Возможно, что мы даже более близки, чем я сначала подумала.
Затем последовала долгая дискуссия, во время которой Варлан признала, что могла ошибаться, уверовав в неизбежность вражды между людьми и рьяллами. Вскоре Бетани совершенно неожиданно прекратила свою беседу, дав Варлан возможность обдумать услышанное.
Бетани все еще продолжала думать о своей пленнице, когда подошла к тесному камбузу, примыкавшему к кают-компании. К вящему удовольствию дежурных членов экипажа, холодильник был постоянно заполнен съестным. У Бетани возникло желание подогреть немного молока и выпить его у себя в каюте. Она никого не ожидала встретить здесь в столь поздний час и поэтому очень удивилась, увидев Грега Олдфилда. Тот сидел за столиком над тарелкой холодного мяса и сыра.
– Добрый вечер, мисс Линдквист, – поприветствовал ее первый секретарь посольства, отрезая от бруска сыра тоненький ломтик.
– Добрый вечер, мистер Олдфилд.
– Для моих друзей я просто Грег.
– А я для моих – просто Бетани, Грег.
– Не хотите перекусить вместе со мной, Бетани?
– Нет, спасибо. Я зашла сюда за молоком.
– Тоже неплохо. А мне молочка не нальете?
– Вам холодного или подогретого?
– Холодного, пожалуйста.
Бетани подошла к холодильнику, достала два стеклянных стакана, наполнила их молоком и поставила один в микроволновку. Через минуту она уже сидела за столом напротив Олдфилда.
– Никак не можете уснуть? – поинтересовался дипломат.
– Не могу. Наверное, я слишком возбуждена скорым прибытием на Землю.
– Для вас это будет великий день, представляю себе.
– Шесть поколений моей семьи ждали того, что случится завтра, – сказала Бетани. – Да, согласна, завтра будет великий день.
– Знаете, я вот о чем хотел вас спросить, – произнес Олдфилд. – Вы не расскажете мне, как стали доверенным лицом посла Земли на Альте?
В ответ на просьбу Олдфилда Бетани рассказала о Грэнвилле Уитлоу и его стремлении добиться присутствия землян на Альте. Она рассказала также о сделке, которую тот заключил, – о передаче трех крейсеров Галактического флота новоиспеченным военно-космическим силам колонии. Рассказала и о поколениях клана Уитлоу, которые целое столетие лелеяли свою заветную мечту. Когда она закончила свое повествование, то прочитала во взгляде дипломата возросшее уважение.
– Я об этом ничего не знал. Когда мы приземлимся, я должен буду довести услышанное до сведения моего руководства. Подобная верность достойна того, чтобы быть оцененной по заслугам.
– Единственное, чего бы мне хотелось, – это передать послания моего дяди кому следует.
– Вы передадите их лично самому Координатору.
* * *
Мостик «Дискавери» был переполнен. Помимо Дрейка и вахтенных здесь присутствовали адмирал Гоуэр, первый секретарь посольства Олдфилд и Бетани Линдквист. Для того чтобы создать комфортные условия для адмирала и дипломата, Дрейк приказал установить здесь два временных амортизационных кресла. Из-за них в центре управления стало еще теснее. Кроме того, кресла мешали самому Дрейку. Однако к этим неудобствам капитан отнесся более чем спокойно, потому что соседнее с ним место наблюдателя все же осталось свободным для Бетани.
