— И этого тебе достаточно?
Он взглянул на Свон.
— Есть многое, о чем нужно подумать.
— Но что ты делаешь?
— Ну, пожалуй, читаю. Путешествую. Слушаю музыку. Разглядываю произведения визуального искусства. — Он задумался. — Я работаю над проектом преобразования Титана, по-моему, это очень интересно.
— И участвуешь в работе Лиги Сатурна — в более общем смысле, как сказал мне Мкарет. Системная дипломатия.
— Да, мое имя выпало по жребию, и мне пришлось тратить на это время, но сейчас с этим почти покончено. Я намерен вернуться на Титан, к своему уолдо-манипулятору.
— Так… над чем же ты работал с Алекс?
В его выпученных глазах появилось тревожное выражение.
— Э… она не хотела, чтобы я об этом рассказывал. Но она часто говорила о тебе, и теперь, когда она умерла, я подумал, что она могла оставить тебе сообщение. Или даже так все устроить, чтобы ты могла ее заменить.
— О чем ты?
— Ну, ты ведь создала в космосе много террариев, и сейчас они входят в ядро Мондрагонского договора. Зная, что ты была ближайшим доверенным лицом Алекс, к тебе прислушаются. Поэтому… может, поедешь со мной и кое с кем встретишься?
— Что, на Сатурн?
— На самом деле на Юпитер.
— Не хочу. Здесь моя жизнь, моя работа. Я достаточно путешествовала по системе в молодости.
Он с несчастным видом кивнул.
— И… ты совершенно уверена, что Алекс ничего тебе не оставила? Что-нибудь для меня — на случай если с ней что-то произойдет?
— Да, уверена! Ничего нет! Она ничего такого не сделала!
Он покачал головой. Они сидели молча, а поезд скользил по черному лику Меркурия. На севере отдельные вершины начинали сверкать в солнечных лучах. Потом на горизонте обрисовался купол Терминатора, скорлупа прозрачного яйца. В целом показавшийся на горизонте город походил на снежный ком или корабль в бутылке — океанский лайнер в черном море, пойманный в зеленый светящийся пузырь.
— Тинторетто понравился бы твой город, — сказал Варам. — Он похож на Венецию.
— Нет, нисколько, — упрямо ответила Свон, напряженно размышляя.
Терминатор огибает Меркурий на манер солнцеходов, он движется со скоростью вращения планеты, скользит по двадцати гигантским приподнятым рельсам, которые удерживают и перемещают в сторону запада город больше Венеции. Двадцать рельсов охватывают планету, словно обручальное кольцо, держась около сорок пятого градуса южной широты, но заметно отклоняясь к югу и северу, чтобы обойти самые высокие горы планеты. Город движется со средней скоростью пять километров в час. Особые «рукава» на его днище плотно облегают рельсы с таким расчетом, чтобы термальное расширение аустенитной нержавеющей стали всегда толкало город на запад, на еще находящиеся в тени, не расширившиеся рельсы. Небольшое сопротивление этому движению позволяет вырабатывать основную часть необходимого городу электричества.
С верха Рассветной Стены, этого серебристого утеса, образующего восточную границу города, можно видеть весь протянувшийся на запад город, зеленый под прозрачным куполом. Город, точно движущаяся лампа, освещает всю местность вокруг себя; это свечение очень заметно, за исключением тех часов, когда к западу от города оказываются высокие горы и отражают горизонтальные солнечные лучи. Даже эти легкие прикосновения рассвета многократно превосходят искусственное освещение под куполом. В этом сиянии ни у чего нет тени; пространство не узнать. Но довольно быстро эти отблески исчезают, отраженный свет гаснет. Эти перемены в освещении для жителей Терминатора существенное слагаемое ощущения движения, поскольку само перемещение по рельсам очень плавное. Перемены в освещении, легкие изменения наклона — все это рождает впечатление корабля, плывущего по черному океану, где волны так огромны, что, когда корабль оказывается в углублении между ними, наступает ночь, а при подъеме на волну — день.
Равномерно движущийся город совершает полный оборот за 177 дней. Виток за витком ничто не меняется, происходят лишь незначительные изменения окружающей местности; она же меняется лишь потому, что среди солнцеходов есть ландшафтные художники, которые полируют зеркальные холмы, вырезают петроглифы, воздвигают пирамиды из камней, дольмены и инуксуки, а еще размещают на них куски металла, которые днем должны расплавиться. Так жители Терминатора постоянно скользят и путешествуют по своему миру, ежедневно приводя этот мир во все большее соответствие со Свон.и мыслями. Все города и все их жители ведут себя примерно так же.
На следующий день Свон вернулась в лабораторию Мкарета. Он опять сидел в своем кабинете и смотрел в пустоту. Свон вдруг поняла, какое это облегчение — иметь на кого сердиться.
Мкарет приподнялся.
— Как прошла поездка с Варамом?
— Он медлителен, груб, замкнут. Скучен.
Мкарет чуть улыбнулся.
— Похоже, он тебя заинтересовал.
— Пожалуйста, не надо.
— Ну, могу заверить, что Алекс находила его интересным. Она часто говорила о нем. И несколько раз намекала, что они занимаются делами, которые она считает очень важными.
Это дало Свон возможность, которую она искала.
— Дедушка, можно я еще раз посмотрю ее кабинет?
— Конечно.
Свон прошла по коридору к комнате Алекс в дальнем конце, вошла и закрыла за собой дверь. Потом подошла к окну и посмотрела на город: с этой точки были видны крыши и зелень.
Она прошлась по кабинету, разглядывая его. Мкарет еще ничего не менял. Свон задумалась, станет ли он это делать, а если станет, то когда. Все вещи Алекс, как обычно, были разбросаны. Ее отсутствие оказалось своего рода присутствием, и на Свон снова обрушилось горе. Пришлось сесть.
Немного погодя она встала и начала более методичный осмотр. Если бы Алекс ей что-нибудь оставила, то где? Алекс всегда старалась вести дела офлайн, не в облаке, без записей, только вживую и только в реальном времени. Но если она сделала нечто подобное, то должна была все продумать. Зная ее, можно предположить — это нечто вроде «похищенного письма», например, записка, оставленная прямо на столе.
Свон перебирала стопки бумаг на столе, по-прежнему думая о своем. Если бы Алекс хотела передать ей информацию, причем без ее ведома… и если данных много, возможно, это не просто листок бумаги. И, возможно, Алекс хотела, чтобы только Свон могла это найти.
Свон принялась расхаживать по комнате, разговаривая сама с собой и внимательно разглядывая вещи. ИИ, управляющий комнатой, знает, что в кабинете присутствует один человек, и, конечно, настроен на голос и сетчатку этого человека.
