Хорза дважды ударил, попал сначала по воде, потом, в жёстком столкновении жидкости и тел, во что-то твёрдое. Было холодно, шея болела. Не представляя, в какой стороне верх, оглушённый ударом по голове, он беспорядочно замахал руками. Его что-то тащило. Он ударил снова, попал во что-то мягкое, перевернулся на ноги и оказался стоящим в воде глубиной чуть больше метра. Он начал пробиваться вперёд. Сумасшедший дом — свет, грохот и брызги повсюду, и кто-то висит на нём.
Хорза снова заколотил вокруг себя. Тучи брызг на мгновение опали, и в двух шагах справа он увидел стену причала, а прямо перед собой корму гигантской лодки. Она была в пяти-шести метрах от него и медленно двигалась назад. Сильный ураган пахнущего маслом и гарью воздуха сбил его с ног и снова швырнул в воду. Над ним сомкнулись брызги. Рука отпустилась, и Хорза ушёл под воду.
Он вынырнул наверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как его противник бежит сквозь брызги, вслед за медленно идущей по доку лодкой. Хорза попробовал броситься вдогонку, но было слишком глубоко. Ему приходилось перебирать ногами, как в замедленном кино, и так наклонять своё туловище, чтобы оно всё время тянуло его вперёд. Вихляя из стороны в сторону, он бежал за человеком в сером пальто, подгребая для скорости ладонями, как вёслами. Голова болталась, спина, лицо и шея ужасно болели, но он по-прежнему оставался охотником. Мужчина перед ним, кажется, был готов скорее бежать, чем бороться.
Трескучий выхлоп двигавшейся лодки пробил новую дыру в брызгах вокруг них и открыл звезду в трёх метрах над грушевидным днищем над поверхностью воды. Сначала бегущий перед ним человек, а потом и сам Хорза были отброшены назад ударом горячего, удушливого дыма. Становилось мельче. Хорза заметил, что уже может выбрасывать из воды ноги и двигаться быстрее. Над ним снова пронеслись шум и брызги, на мгновение скрыв добычу. Потом обзор прояснился, и он увидел, как большая лодка вышла на сухую бетонную поверхность. С двух сторон вверх поднимались стены дока. Мужчина перед ним свернул к короткой площадке, выводившей из мелкой, по щиколотку, воды на бетон, споткнулся и едва не упал. Потом он устало побежал за лодкой, которая теперь быстро двигалась по ровной поверхности дока.
Хорза наконец с плеском вырвался из воды и начал преследование истекающего водой серого пальто.
Мужчина поскользнулся, упал и покатился. Когда он уже собрался встать, Хорза налетел на него, и оба опрокинулись. Хорза ударил мужчину в лицо, на которое не попадал падающий сзади свет, но промахнулся. Мужчина пнул его и попытался опять бежать, но Хорза бросился ему под ноги. Мокрое пальто хлестнуло его по голове. Встав на четвереньки, Хорза перевернул противника на спину. Это действительно был Крайклин. Хорза размахнулся для удара. Бледное, выбритое лицо под ним исказилось от ужаса. Из-за спины Хорзы, откуда доносился сильный шум, упал яркий свет… Крайклин закричал, глядя не на человека, который носил его собственное лицо, а мимо него, за его спину. Хорза обернулся.
Прямо на них неслась чёрная, вздымающая брызги масса; высоко вверху горели огни. Взвыла сирена, потом нос лодки оказался над ним, ударил, распластал, уничтожая барабанные перепонки грохотом и давлением… и давил, давил, давил… Хорза услышал сдавленный хрип; он был прижат к груди Крайклина, и их словно гигантским пальцем растирало о бетон.
Вторая лодка на воздушной подушке; вторая в том ряду, что он видел.
С резкой болью, пронзившей от головы до пят, будто какой-то гигант пытался смести его с земли большой и жёсткой метлой, тяжесть над ним приподнялась. На её место заступила полная темнота, шум, будто предназначенный расколоть череп, и бешеное, турбулентное, распластывающее давление воздуха.
Они были под днищем большой машины. Она висела прямо над ними, медленно двигалась вперёд или — было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть — стояла над бетонной поверхностью, возможно, намереваясь опуститься и раздавить их.
Удар в ухо, как часть водоворота этой хлещущей боли, швырнул Хорзу боком во тьму. Он прокатился по шершавому бетону, повернулся, как сумел, на локтях, упёрся одной ногой, а второй ударил туда, откуда пришёл удар. И почувствовал, как под его ногой что-то вмялось.
Хорза встал на ноги, горбясь от мысли о бешено вращающихся лопастях пропеллера над собой. Вихри и водовороты горячего, наполненного масляной пылью воздуха раскачивали его, как танцующую в бурном море маленькую лодочку. Казалось, будто он марионетка в руках пьяного. Вытянув руки и спотыкаясь, он двинулся вперёд и наткнулся на Крайклина. От столкновения они опять едва не упали на землю. Хорза что было сил ударил в то место, где, по его мнению, должна была находиться голова Крайклина. Кулак ударил в кость, но он не знал, куда именно, и на тот случай, если вернётся ответный удар или пинок, отпрянул назад. В ушах шумело, голову сдавливало, будто в тисках. Он чувствовал, как глаза вибрируют в глазницах; казалось, он вот-вот оглохнет, но тут почувствовал удар в грудь и в горло, перехвативший дыхание и заставивший его захрипеть. Вокруг можно было разглядеть слабые признаки границы света, будто они находились под центром лодки. Хорза увидел что-то, просто смутное тёмное пятно на этой границе, бросился к нему и ударил ногой снизу вверх. Он опять попал, и тёмное пятно на границе света исчезло.
Вокруг него дул ураганный ветер. Он прокатился по бетону и ударился о лежащего на земле Крайклина. Голова Хорзы получила ещё один удар, но он оказался слабым и почти не причинил боли. Оборотень нащупал руками голову Крайклина, поднял её, ударил раз и ещё раз о бетон. Крайклин сопротивлялся, его руки колотили по груди и плечам Хорзы, но это ему не помогло. Светлая область по ту сторону нечёткой фигуры на земле все увеличивалась, приближалась. Ещё раз ударив Крайклина головой о бетон, Хорза бросился плашмя на землю. Задний край днища проскрёб над ним; его ребра заболели, а на череп будто кто-то взгромоздился. Потом всё исчезло, и они оказались на свободе.
Большая машина унеслась прочь, разбрасывая последние брызги. Вторая была в пятидесяти метрах сзади, в доке, и приближалась к ним.
Крайклин совершенно неподвижно лежал в двух метрах от Хорзы.
Хорза подполз к нему, заглянул в глаза; они ещё немного двигались.
— Я Хорза! Хорза! — закричал он, не слыша собственного голоса.
Лицо, которое было вовсе не его лицом, исказилось от разочарования, и это было последнее, что должен был увидеть Крайклин. Хорза ухватил голову лежащего, резким рывком повернул её и сломал шею — точно так же, как когда-то Заллину.
Ему как раз хватило времени оттащить труп к краю дока, чтобы убраться с дороги третьей и последней лодки. Поднятое днище пронеслось в двух метрах от того места, где он полулежал-полусидел, хрипящий, потный, привалившись спиной к холодному мокрому бетону, с открытым ртом и колотящимся сердцем.
