Берсеркер медленно продвигался по спуску, состоявшему из гальки, небольших камней и какой-то растительности, которая при каждом его шаге вырывалась из почвы вместе со своими корнями и увлекаемая движением монстра скатывалась вместе с галькой и камнями вслед за его ступнями. На это движение за своей спиной берсеркер не обращал ни малейшего внимания. Все его сенсоры были настроены на вставшую на его пути скалу, из которой шли слабые сигналы его напарника. Что это? Откуда это? Что оно собой представляет? Его сенсоры не позволяли ему просчитать и ответить самому себе на все подобные вопросы.
Остановившись перед неожиданным мертвым, как говорили его сенсоры, препятствием, из которого, тем не менее, исходили слабые импульсы его партнера, он запросил базу. Получив согласие и дополнительную мощность, он направил на вставшую на его пути глыбу импульс-щупальце. Аркад почувствовал, луч-щупальце пытается проанализировать его молекулярную структуру. Если луч пропустить внутрь, то монстр обнаружит разум. Этого допустить было нельзя. Решение надо было принимать мгновенно. Двоих таких монстров не удержать внутри своей оболочки. Одного необходимо срочно уничтожить, а со вторым разобраться потом, может быть, его можно будет перепрограммировать.
Аркад выпустил из своей оболочки электромагнитные поля в виде зигзагообразных молний, очертив ими берсеркера, проник в его ретрансляционный узел, заблокировал его и этими полями стал выжигать его внутренние цепи. Одним из своих сенсоров он
обнаружил, что гуманоиды, сгрудившиеся в одной из пещер за его спиной, наблюдают за этой молчаливой схваткой двух непонятных им чуждых существ, одно из которых представляет из себя металлического монстра, об ужасе встречи с которым говорилось в легендах их народа, а другой вообще непонятен – то ли такой же монстр, то ли просто скала. Не иначе как сами боги послали им защиту в виде скалы, которая поглощает их убийц!
Несколько мгновений спустя берсеркер, стоявший перед Аркадом, рухнул, не имея внутренней энергии, превратившись в груду бесформенного металла. Однако его сенсорные позывные все еще продолжали работать, посылать сигналы, так, так и так. Аркад зафиксировал их и направил ложные сигналы на базу берсеркеров о том, что на пути встала непонятная преграда и некоторое время уйдет на ее идентификацию. Этого времени Аркаду вполне хватало, чтобы справиться с другим монстром, окруженным его плазмой, и к тому же нужен был некоторый запас времени, чтобы успеть приблизиться к базе берсеркеров на орбите без помех.
Аркад направил ментальный луч в пещеру, где прятались гуманоиды. В ответ на свой позыв он получил клубок эмоций. Там было все. У одного существа преобладал страх. У другого – любопытство. У третьего – тревога за свое племя. У остальных – целый набор противоречивых чувств, сотканный из любопытства, страха, обреченности. Аркад направил луч на эмоции третьего. На языке аборигенов он послал мысль: вы свободны, выходите, не бойтесь моей формы. Аркад угадал – этим существом, на мозг которого он направил свой луч, действительно был предводитель. Он направил свой взор на непонятную ему глыбу, и Аркад ощутил сомнения и страх. Но не страх перед ним, а страх за свое племя. Что будет с племенем, если он послушается голоса внутри себя и выведет свое племя перед этим непонятным существом, которое прикидывается скалой?!
Нежно касаясь нейронов мозга предводителя, Аркад направил волну спокойствия и убеждения, что страх предводителя за свое племя беспочвенен. Одновременно он направил короткие сигналы-щупальца внутрь цепей берсеркера, которого он окружил своей плазмой.
Нащупав входной канал, он стал медленно продвигаться мыслью по множеству разводов энергетических линий, постепенно приближаясь к самому главному узлу. Когда он в него проник, от неожиданности он чуть было все не испортил, настолько в этом узле было скоплено нечеловеческого извращенного знания и ненависти к разуму. Малейшая заминка Аркада привела бы к саморазрушению электронного разума, который, безусловно, присутствовал в этом наборе железа, Аркад его почувствовал. Быстро направив сигнал на точку, ответственную за команду саморазрушения, одновременно он стал медленно захватывать один центр импульсов за другим. Наконец, почувствовав, что все основные, в том числе и моторные, центры под контролем, он попытался вступить в диалог с главным нервным узлом, который мысленно для себя он уже назвал мозгом.
– Зачем ты разрушаешь подобных тебе?..
Не получив ответного сигнала, Аркад продолжил:
– Не имеет значения, какова твоя форма, главное, что ты мыслящий. И потому я все же хочу от тебя получить ответ: Зачем ты стремился уничтожать разумное? Что тебе дает подобное уничтожение? Ты получаешь наслаждение, новое знание, что?
Видимо, до электронного разума берсеркера не сразу дошло, что это не сбои в его системе, не помехи, которые создают иллюзию присутствия в его нервных узлах другого разума, а именно он, этот другой незнакомый ему разум сейчас находится в нем, в его главном нервном узле, отвечающим за сознание. Покачав эту мысль внутри себя, как люльку, удивившись, – как это возможно, – берсеркер вдруг обрадовался.
Раньше при Создателях и потом, после того как он и ему подобные уничтожили своих Создателей, – видимо, когда-то программа начала давать сбои, – он был одинок. С помощью своих сенсоров, конечно, он мог общаться со своими партнерами. Они были во всем подобны ему. Программа запрещала им обсуждать между собой свои действия и внешнюю информацию. Только функции того или другого и безусловное, без обсуждения, согласие на их выполнение. Любое отклонение от этих параметров рассматривалось их базой, или маткой, как сбой в программе, после которого для любого такого берсеркера наступало вечное небытие. С такими же, как он, напарниками можно было обмениваться информацией по условиям подлета к той или иной системе, распределению функций по очистке планеты от разумных существ. Ну, еще обменяться сигналами, кто будет выполнять функцию охраны, кто уничтожения и так далее. До сих пор его разум, хотя он иногда и томился в своем предназначении, устраивало это интеллектуальное одиночество. За многие столетия это общение стало пресным. Но он к нему привык.
Мгновенно просчитав возможности получения новой информации, а главное – информации о другом разуме, с которым можно было пообщаться на любые темы, разум берсеркера чуть было не сжег себя сам от избытка переполнивших его электронных эмоций. Настолько это было для него откровением, как если бы он заново открыл для себя всю Вселенную.
Аркад уловил слабые нерешительные импульсы: кто ты? как ты оказался во мне?
