и это состояние позволило ему оценить все возможные варианты контакта с летающим тартарианином и почувствовать его – не мысли – внутренние движения сознания.
«Остановись! – задиристо бросил Ясен мысль-вызов. – Чего тебе надо?»
Крест приблизился, снижая скорость, накрыл их своим бугристым телом, завис над обнявшейся парой.
Ясен уловил родившийся внутри креста вихрь световых лучиков, образовавших сетчатую структуру удивительно красивой формы. Это было похоже на цветок, живущий по своим законам, и одновременно внечувственный г л а з, рассматривающий людей с удивлением и недоверием. Он потянулся к ним, как бы желая пощупать непонятный объект, и Ясен понял его эмоциональную окраску. Тартарианин задал вопрос:
«Кто ты?»
«Скажи, что ты сын Предтечи!» – прилетела мысль Истомы.
«Ясен Велич, сын Влада Велича».
«Скажи, что ты сын…»
«Меня называют сыном Предтечи», – добавил он без особого желания.
«Цветок» мыслей-переживаний тартарианина изменил форму.
Ясен почувствовал новый поток ментальных вибраций, который можно было уложить в слова русского языка как:
«Нас послали за тобой».
«Кто послал? Человек по имени Кроули?» – Одновременно с вопросом Ясен послал мысленный образ Кристофера Кроули.
Вспышка невидимого света размыла «цветок» в облачко, из которого выросла иная информационно-геометрическая конфигурация – в виде медузоподобного купола со щупальцами. Купол накрыл Ясена и Истому, щупальца потянулись к ним с явным желанием познакомиться.
«Бежим!» – отреагировала Истома.
«Спокойно, он просто пытается оптимизировать связь. Надо помочь ему».
«Как?»
«Попробуем проникнуть внутрь креста. Там живёт колония тартариан. Крест – это всего лишь их обитель».
«Я… я боюсь…»
«Не бойся, я с тобой! Помоги мне!»
Показалось – гигантская глыба чёрной породы свалилась сверху и всосала в себя людей. Ясен даже инстинктивно выставил над головой руки, защищаясь от многотонной тяжести. Но это было ложное впечатление. Крест остался на месте. А поток сознания Ясена, усиленный Истомой, действительно нырнул в недра «куска» тартарианского космоса.
То, что он увидел и услышал, передать словами не представлялось возможным.
Ощущения можно было разложить на категории типа «чёрный свет» и «твёрдое ничто». Остальное не переводилось ни на какой язык и воспринималось как кипение информационной «лавы» в жерле вулкана. На голову обрушились уже не световые узоры, но ливни и ураганы, грозящие затопить и раздробить сознание на части по мере погружения мысль-воли Ясена в глубь чужого космоса.
И всё же он сумел уберечься от гроз и волн, вцепившись в «борта лодочки своих эмоций», и выплыть обратно, не потеряв человеческого «я», а точнее – «мы», потому что вместе с ним «плыла» в океане неведомых энергоинформационных структур и переживаний Истома.
Ясен ощутил себя стоящим в объятиях девушки.
Крест тартарианина ломала и корчила какая-то сила. Казалось, он бьётся в конвульсиях и вот-вот развалится на куски.
«Уходи! – собрал Ясен силы на совет. – Скажи всем, что я не нуждаюсь ни в советчиках, ни в начальниках, ни в поводырях!»
Неизвестно, понял ли тартарианин сказанное.
Крест потрясла крупная вибрация, на песок под ним посыпались чёрные тающие хлопья. Задымив, как древний паровоз, он подался в сторону, постепенно набирая скорость, оставляя за собой хвост опадающей чёрной пыли.
Последнее, что услышал и понял Ясен, было:
«Ты будешь…»
Улетел.
– Что он сказал? – прошептала Истома; её била крупная дрожь.
Ясен очнулся. Его тоже «колбасило», потеря энергии от контакта с тартарианином была очень значительной, отчего хотелось лечь на песочек и уснуть. Но он всё же нашёл в себе силы передать девушке «тёплое дыхание», снизив негативное влияние стресса.
– Он сказал: ты будешь.
– Что это значит? – Истома продолжала цепляться за него, подняла голову.
И тогда он её поцеловал.
Впрочем, поцелуй был недолгим, скорее эдакое робкое касание губ. Ясен тут же попытался отодвинуться от геянки, но она не дала это сделать.
– Ещё…
Он с недоверием заглянул в глаза девушки, мерцавшие таинственным зовущим светом, потянулся к ней губами.
Из-под ног в расщелину сорвался камень.
Оба невольно вздрогнули, посмотрели вниз, потом друг на друга.
– Упадём – костей не соберём! – пробормотал Ясен.
– Не упадём, – слабо улыбнулась Истома. – У тебя очень крепкие руки.
Он разомкнул объятия, сделал вид, что поправляет комбинезон. Момент был упущен, и поцелуй в условиях надвинувшейся суровой реальности уже не был романтическим продолжением взглядов.
Отдохнули несколько минут, посматривая на пустое белёсое небо, полизали желеобразный «кефир».
– Почему он улетел? – спросила наконец Истома. – Он же мог нас запросто раздавить.
– Это не входило в планы тартариан.
– Но его ведь послал Кроули.
– Он проверял.
– Что?
Ясен помолчал, вспоминая необычные «переговоры» с тартарианской колонией, проживающей внутри креста. Её можно было сравнить как с командой корабля, так и с семьёй, разместившейся внутри геометрически правильного объёма – креста.
По рассказам учителя он знал, что раньше никакая связь с тартарианами была невозможна. До них не доходили передачи людей, а если и доходили, то исследователи не получали внятных ответов. Массив Тартара
