нужно срочно позарез, а быстро у них еще никто не научился.
– Это, который Константиныч? – уточнил Авдей.
– Ян Константинович, – поправил Ярик. – Он самый.
– А продуть бумаги, это… – задумчиво повторил Авдей, пытаясь расшифровать профессиональный, видимо, термин.
– Это значит прогнать и утвердить по всем инстанциям, – пояснил Ярик, – с максимальной скоростью.
– Ты у него все еще работаешь что ли?
– Нет. Но иногда он по старой памяти просит, когда вопрос совсем не терпит. Не хочется отказывать, связи терять, да и сноровку, – подмигнул Ярик. – Вдруг и себе пригодится так же что-то выбегать в этих коридорах! А Ян Константинович хоть и махинатор, но нормальный мужик.
На следующий день в очередной администрации с очередной коробкой конфет и всем остальным, что положено по райдеру, Ярик проталкивался по людному коридору, заставленному столами, стульями и людьми, к заветной двери. Ярик старался не обращать на людей внимания, тем более не вглядываться в их разные, но одинаковые лица, словно боясь заразиться. Выражение этих лиц говорило, что люди уже для себя решили, кто они в этой жизни, и лишь иногда они позволяли себе беспомощные выбросы гордости:
– Куда вы претесь!
– Туда же, куда и вы, – надел снова вежливо-хамскую маску Ярик, припомнив, что здесь или нагло, или долго.
– По ногам давайте еще!
– Не обращайте внимания и извините.
– Здесь все туда стоят!
– У меня по записи ровно на четыре, – отпустил учтиво-высокомерно-важно Ярик.
– Здесь, может, у всех по записи!
– Значит, мне только спросить! – давно уже не боясь никого разозлить, молвил Яр.
– Молодой человек, имейте совесть! – неожиданно очень смелой интонацией одернул Ярика еще кто-то из очереди.
– О! Митек! Здорово! А ты здесь откуда, мил человек? – удивился, подняв голову, Ярик.
– Прет, никого вокруг не видит, – по-свойски наехал на него Митек.
– Если честно, даже не смотрю по сторонам, – признался ему на ухо Ярик. – Здесь как с патрулями, лучше в глаза не смотреть! Только там, потому что тебя сразу остановят, мол, едешь, волнуешься, а здесь совесть проснется. Потом ищи новую работу! А ты здесь чего?
– Да туда, куда и все.
– К Рыбийжирской?
– К ней. Вторую неделю пытаюсь попасть. И ты к ней же?
– Ну, да. У меня запись на четыре часа. Не проворонить бы.
– Рыбийжирская не терпит опаздывающих? – съязвил Митек.
– Не терпит! Это точно! Это же простои и убытки! А мог бы быть кто-то другой по записи на это время, кто бы не опоздал, – обрисовал ситуацию Ярик. – А что у тебя?
Ярик посмотрел документы Митьки, молча забрал их с собой и через несколько минут вынес их, и, забрав Митьку из очереди, вышел на улицу.
– Слушай, спасибо большое. Как ты все так быстро сделал? – удивился Митек.
Митек обратил внимание, как резко преобразился Ярик в лице и интонациях, покинув казенные кулуары, в обычного Ярика, которого он знал уже семь лет.
– Когда тебе нужно успеть еще в три места до вечера, а все печати должны быть завтра на столе у директора, то поневоле научишься все делать быстро. Хорошо, хоть шеф не ограничивал никогда ни в чем. Так сказать в представительских расходах! И особо не контролировал, – он подмигнул Митьку, мол, иногда и для себя пользовался возможностями.
– Но, честно, говоря, я тебя не узнал. Даже не ожидал от тебя такого! – Митек процитировал несколько из услышанных фраз Ярика.
– Сам ненавижу. Но здесь либо так, либо долго! А долго нам некогда! Ладно, с этим делом все. У тебя как дела?
– Да у меня все нормально, – сухо ответил Митек.
– А вот вид у тебя, как будто тебе чего-то не хватает, – заметил Ярик.
– Всегда чего-то не хватает. В этом смысл жизни! – многозначительно ответил Митек, задрав брови.
Но фраза прозвучала не как ответная юмористическая зарисовка, а как выношенная эпитафия.
– В философию подался? – заподозрил неладное Ярик и так же многозначительно улыбнулся другу. – Как Тамилка?
– Тоже нормально, вроде, – пробурчал Митек.
– Мне Ноннка рассказывала, что вы опять поразбегаться решили. Она говорит, в последние полгода вы вообще зачастили с этим.
– Вот женщины! Нет бы задуматься! Они сначала всем подругам все расскажут! – всплеснул Митек
– Ага. Нет бы задуматься, – повторил Ярик, указывая на машину впереди, – а потом поворотник включать. Сначала моргала влево, потом переключилась вправо, теперь снова влево. Так вы-то из-за чего поссорились? – вернулся Ярик к теме. – Из-за того, что она принесла в дом третьего котенка? Ноннка просто, как вариант, предположила такую версию.
– Да ну, че ты такое говоришь, при чем тут это?
– Не че, а что! – подколол Митька Ярик, чтоб немного разбавить краски.
– Да что ты такое говоришь, при чтом тут это? – членораздельно повторил с поправками Митек.
– Так все равно лучше, – улыбнулся Ярик. – Ладно, тогда рассказывай сам, на что вы на этот раз наступили.
– Ты же все и так знаешь от Ноннки.
– Неа. Причины она не рассказала. Только придумывала. Ты же знаешь, у них эта женская солидарность против мужиков… Грудью встанут! К сексу допустят! Но не раскажут! Так что, рассказывай.
– Вот скажи, – чуть помолчав, разродился Митек, – что хочет услышать женщина на вопрос «Ну, как?», перекрасившись из рыжего цвета в черный, учитывая, что три месяца назад она перекрасилась из черного в рыжий?
– Могу предположить, что она хочет услышать, по крайней мере, что-то отличное от «мне все равно». А ты, наверное, сказал, что тебе все равно, какого она цвета, и что тебе надоело, что она постоянно его меняет. Это из-за этого вы разругались?
– Нет, конечно. Это я так, вспомнил. Просто мы разные, наверное, – добавил он, чуть помолчав, пока не загорелся зеленый светофор, как бы разрешив ответить.
– Помнится, лет пять назад ты говорил, что вы чуть ли не во всем похожи. Шутил еще, хорошо, хоть пола разного!
– Помнится, – подтвердил Митек. – Но оказалось, мы не идеально друг другу подходим.
– Вот ты даешь! Идеально друг другу могут подходить только пробка и дырка в ванной! – огорошил Митька Ярик. – Но ведь у вас было столько общего!
– С тех пор прошло какое-то время, – многозначительно произнес Митек.
– Не на столько большое, – возразил Ярик, – чтобы стать совсем другими людьми.
– Когда ты меняешься сам, это естественно. И происходит это не быстро, как правило, – рассказывал или, скорее, рассуждал Митек, возможно даже на ходу пытаясь поймать то самое ощущение, которое далеко не любой человек сможет расшифровать с первого раза. – Когда люди вокруг меняются, это тоже нормально и плавно. Но когда люди меняются в твоих глазах… А это происходит внезапно! Это даже пугает.
