– Вице-королева, к вам мэр Кузнецов.
Все проделано специально так, чтобы было проще отказаться его принять, если Корделия так захочет. И она хотела, но не смогла бы оправдать такой поступок. Теперь, когда не было Йеркса, ей придется наводить мосты с Кузнецовым. Йеркс был порой шумноват, но, по крайней мере, приучен поддаваться на уговоры. Сама Корделия голосовала за Моро. Очередное разочарование было не внове: в молодости на Колонии Бета при голосовании она, как правило, оказывалась в меньшинстве. «Лапуля Фредди, в самом деле!» Бетанским избирателям потребовались годы, чтобы избавиться от этого болвана.
Корделия вздохнула:
– Пригласи его.
Кузнецова сопровождала женщина постарше, в которой Корделия узнала члена городского совета. Но они занимались управлением Кейбурга, избавляя от такой необходимости имперское правительство, очко в их пользу. Обменявшись с ними приветствиями, Корделия с приклеенной к лицу дружелюбной улыбкой указала на удобные стулья по другую сторону комм-пульта. Пара выглядела решительно и нервно. Корделия сменила заготовленную как обычно приветственную фразу «Чем же Правительство Его Императорского Величества может сегодня быть полезным Каринбургу?» – на более нейтральную, хотя все еще дружелюбную, поскольку хотела сдвинуть беседу с мертвой точки:
– И что же вы хотели сегодня донести до моего сведения, мэр, советник?
Кузнецов наклонился и выложил на черное стекло комм-пульта несколько потертый планшет.
– Это, – высокопарно начал он, – официальная петиция против планируемого перенесения Имперской планетарной столицы из исторического Каринбурга в незначительный провинциальный город. Мы уже собрали более пяти тысяч подписей и совершенно точно можем собрать больше. Если они понадобятся, чтобы голос тех, кому мы служим, прозвучал громче.
– Отличное упражнение в демократии, – заметила Корделия, не дотрагиваясь до петиции. Многие барраярские иммигранты постарше с недоверием относились к подобным инопланетным процедурам, другие же расторопно приняли их, заново изобретая всевозможные способы набирать голоса с головокружительной скоростью. Поднаторевшие в том, что касалось выборов, комаррцы держали первенство. Более этичные кадры из местных волонтеров шли с ними наравне в этой «гонке вооружений», но обогнать все же не могли.
– Как бетанка, – произнесла женщина-советник, госпожа Нойе, – вы, разумеется, не можете оставить петицию без внимания.
Корделия откинулась в кресле и скрестила руки на груди.
– Я не бетанка уже около сорока лет, но да, я вас понимаю. Процедура правильная. Но сам предмет спора неверен.
– Попытка украсть у нас столицу задушит рост Каринбурга, – спорил Кузнецов, – уничтожит его шанс на славу!
«Вот именно», – подумала Корделия, но вслух сказала:
– Никто не предлагает нанести вашему городу смертельный удар. Все что здесь находится, тут и останется. Включая базу и гражданский космопорт: центры развития, которые никто не собирается закрывать, – по крайней мере, в ближайшее время. Она поджала губы, – Подумайте также о том, что размер – не единственный показатель славы. Какое здесь сейчас население, около сорока тысяч? Так же, как во Флоренции, в Италии во времена Высокого Возрождения. Так где наш Леонардо да Винчи? Наш Микеланджело? – Она не стала добавлять «Где наш Брунеллески?» – любимый сумасшедший архитектор Эйрела со Старой Земли, — потому что возводить гениальные строения в обреченном городе было бы трагедией.
– Мы были первым — и передовым — поселением колонистов на Сергияре, – сказал Кузнецов. – Наша история значима для мира.
– Да, я сама тут была первой, – сухо сказала Корделия. В те времена Кузнецов, наверное, пачкал пеленки где-нибудь на Барраяре. Нойе по возрасту годилась на роль его старшей кузины. – История — да, славная — нет. Кейбург, вернее, база создавалась как тайное хранилище военных запасов, чуть позже — как площадка для шаттлов и весьма гадкий концентрационный лагерь. Там происходили довольно некрасивые вещи. Неудачное нападение на Эскобар нельзя, знаете ли, назвать самой светлой страницей барраярской истории. Никто тогда не удосужился составить рациональные планы заселения, все занимались интригами старой Партии Войны. О мирной колонизации одной из лучших землеподобных планет, открытых за последние два поколения, они вряд ли задумывались: слишком много тяжелой и кропотливой работы и слишком мало возможностей быстро урвать себе славы. Да и отдачу получишь нескоро.
Кузнецов, не будучи фором, пожал плечами и вынужденно согласился. Он не питал отвращения к труду, как успела заметить Корделия; и, в конце концов, сейчас выполнял те обязанности, за которые получал жалование. К сожалению.
– Гора Тера не извергалась тысячи лет, – заспорила Нойе. – Может пройти еще не одна тысяча до следующего извержения.
Корделия поправила:
– Сотни лет. Крупнейший выброс, который снес ее верхушку, датируется примерно тысячей лет назад, но с тех пор периодически случались более слабые извержения. Геодезическая шкала за последние несколько тысяч лет есть в публичном доступе. – И все еще дополняется с появлением новых сведений, к сожалению, недостаточно быстро. «Нужно больше людей». – Вулкан не потухший, просто спящий, и поскольку трещина под ним продолжает смещаться и расширяться, то строить долгосрочные прогнозы будет сложно. Нет, в ближайшие десять лет извержения не прогнозируется, иначе я бы уже постаралась эвакуировать население Кейбурга. В следующие сто? Возможно. Двести? Почти наверняка.
– На Старой Земле есть города, веками существовавшие вблизи вулканов, гораздо более активных, чем этот, – сказал Кузнецов, – они отстраивались и продолжали жить.
– Да, но они были основаны до того, как люди узнали, что такое тектонические плиты. Люди тогда воспринимали подобные геологические катастрофы как божью кару, не имея лучшего объяснения. А после научного прорыва это можно объяснить просто инерцией. И близорукостью. И ложным доводом о невосполнимых издержках. Мы не можем оправдаться незнанием. Издержки никогда не будут меньше, чем теперь. А инерция — то самое свойство общества, которое я, да, пытаюсь уменьшить.
– Калеча будущее Каринбурга! – возражал Кузнецов.
Корделия хотелось рвать на себе волосы.
– Будущее Каринбурга – поток лавы! – Она нахмурилась. – Если сначала его не разрушат землетрясения. Хотя Эйрел как-то заметил, когда мы с ним это обсуждали: «Не землетрясения убивают людей, их убивают подрядчики», – и, думаю, в чем-то он был прав, но тем не менее.
