– Стоп, Эл. Должен тебе напомнить, что ты тоже кое-кого использовала для своих целей. Тома – для обеспечения своей безопасности; командора, который тебя учил. Судьба возвращает тебе должок. Так что обижаться – не справедливо.
– Ой, Димка! Есть тут, с чем поспорить. Я то делаю, и делала из любопытства и бескорыстно, кроме сделки с Томом, но мы не очень-то обманывали друг друга. Он узнал кто я и откуда. Что до остальных, то в их высокие мотивы я не верю. Хотя нет, не так. Рассел Курк, кажется, единственный, кто хочет докопаться до истины честно.
– Ты прямо таки безрадостную картину рисуешь. Кругом одни враги. Ложись и умирай. Ты не объективна и не последовательна.
– У меня есть неплохой план. Риск велик, но зато, какой будет опыт!
– Не разделяю я твой азарт, – сказал Димка. – Зачем это все? Что ты хочешь доказать?
– Ничего. Я хочу потягаться с обстоятельствами. Сама кашу заварила, сама ее и буду расхлебывать.
– Какая самонадеянность! Я. Я. – с пафосом сказал Димка. – Не ты, Эл, будешь расхлебывать, а мы.
Эл облокотилась на подлокотник. Лукавый взгляд устремился на Димку. Он смотрел ей в лицо и не мог предугадать, что она сделает.
– Во всяком случае, я на вас очень рассчитываю. Одной мне не справиться.
– Хочу плату за услугу, – потребовал Димка.
– Какую? – Эл подняла брови, делая вид, что не знает.
– Домой хочу. Дай слово, когда все кончится, мы вернемся.
– Даю слово, – Эл решительно протянула ему ладонь.
Димка хотел ее пожать сильно, по-мужски, и ощутить в ответ крепкое элькино рукопожатие. Нет, он этого не сделал, а поднес пальцы Эл к губам и поцеловал.
Он смутился в тот же миг, ощутив горячую волну и то, как краска заливала лицо. Эл тоже не ожидала, но скрыла удивление, сощурив глаза. Потом она улыбнулась.
– Сообщение, капитан, – хриплым голосом сказал бортовой секретарь.
– Ну что еще? – вдруг вырвалось у нее.
Опять эти голоса. Эл их не любила и надеялась, что хоть тут его нет. Ошиблась.
– Совет Космофлота отложил заседание на некоторое время, точно не указано. Приносят вам извинения.
– Так!
Эл откинулась на спинку кресла с такой силой, что оно закачалось.
– Злишься? – спросил Димка.
– Не-а, – ответила она. – Восхищаюсь Ставинским, это он. Не выпускает меня из цепких лап.
– Ну, Эл, ты приписываешь ему чрезмерное могущество. Он не в силах влиять на совет. Узнать бы, что стало истинной причиной.
– Летим к Лондеру, – встрепенулась она. – Все к лучшему.
Она задала курс автопилоту.
Димка тактично молчал, не обсуждал, что видел, не донимал ее расспросами. Она была очень ему благодарна. Он испугался. Удивительно, как быстро он справился с собой. Эл оценила его мужество. Старый друг сдержал удар.
Эл подумала о том, каково ему было эти годы. Они договорились не хныкать и не жаловаться, когда все трое готовились пересечь время. Она вспомнила, как с первых дней он из рук не выпускал симулятор полетов. Он заявил, что будет пилотом, ни что другое его не интересует. Алик прилежно учил язык, изучал окружающую обстановку, вживался в новую роль. Димка жил только полетами, язык учил по командам на экранах и имитации бортового голоса. На тестах в академию его не приняли ни на один курс, кроме летного, в то время как она и Алик учились сразу по шести дисциплинам. Он и в пилоты бы не попал, но Димка удивил будущих воспитателей курса тем, что сходу запомнил пилотажную инструкцию и поднял вверх учебный катер, на котором летали старшекурсники. Он внимательно выслушал, как летать и взлетел, до Димки никто из начинающих таких трюков не показывал. Первый год Димка только летал. Сердиться на него было не возможно, он с таким азартом занимался любимым делом, что ему прощалась безалаберность в других дисциплинах. Эл и Алик писали за него тесты, ремонтировали его учебный катер. Ругаться с ним было бесполезно, он выслушивал их претензии, кивал, соглашался, извинялся и летал дальше. Потом Дмитрий словно очнулся. Одного пилотирования стало недостаточно. Он бросился нагонять упущенное, прошел технический курс, курс разведки, на котором они с Эл стали лучшими, потом ему приглянулись астрофизика и химия, попутно он увлекся историей, философией и теорией контактов с другими цивилизациями. Так к концу обучения Дмитрий освоил все то же, что остальные. С выбором специализации вопроса не возникло – только пилот, зато с припиской в дальнюю разведку. Он мечтал, что они полетят всей компанией в одну экспедицию. Поэтому он поссорился с ней перед отлетом на Тобос. Дмитрий был возмущен ее поступком. Она летела одна, без друзей. Обиделся, устроил настоящий скандал, назвал ее предателем, заявил, что знать ее больше не желает. За день до отлета он вдруг смягчился, пришел провожать, попросил прощения и смотрел, как побитая собака. Только тогда Эл поняла, что поступила с друзьями несправедливо, оставила их ради призрачной мечты.
Эл искоса посмотрела на него. Теперь Димка возмужал, не был похож на прежнего мальчишку, в его облике читался сильный характер. В деловой обстановке он был собран, суров и серьезен, но вдруг ему приходила на ум шалость и вся серьезность слетала. Эл всегда ценила в людях благородство и доброту. Димка без ложных преувеличений обладал и тем, и другим. Единственное, что смущало ее, то, что он ничего не делал сам, а все больше по просьбе или за компанию. Чтобы не затевала их команда, Дмитрий никогда не был лидером, он только следовал за ней или за Аликом, который всегда относился к Димке, как к младшему и учил его, что делать. Димка от жизни на вторых ролях не страдал. Скорее наоборот. Зато он был надежным другом, что снова доказал во время ее приступа. Димка был надежен.
Она припомнила полигон, тот самый, о котором Том говорил Курку. Димка был одним из тех, кто туда попал. Это он пел песни, сидя в нише. Димка с ней не пошел, чуть ли не единственный раз, когда он согласился остаться, потому что он был уверен, что их обязательно найдут. Она поручила ему ребят, а сама ушла искать выход, шла и была уверена, что он не сдвинется с места, а значит, они все будут живы. Каждый из них тогда определил свою судьбу и манеру добиваться результатов. Эл пробивала дорогу, а Дмитрий предпочитал только помогать.
Впереди трудное время. Теперь она не сомневалась, Дмитрию она может доверять, как самой себе. Интересно посмотреть на него в новых обстоятельствах, каков будет Димка? Она стала улыбаться своим мыслям, он это заметил и с любопытством посматривал в ее сторону.
Его удивило, что отмена Совета не произвела на Эл впечатления. Когда он представил себя на ее месте, начал волновался. Он не смог бы так спокойно погрузиться в свои мысли. У Эл получилось. Он повернулся и стал откровенно рассматривать ее. Ее лицо оказалось так близко. Спокойные ясные глаза и легкий румянец на щеках придавали ее внешности безмятежность. При том, она улыбнулась ему улыбкой все понимающего друга. Сколько всего таилось в этой голове. Он вспомнил, что она говорила о каком-то плане.
– А какой у тебя план, Эл?
