Дрожа от нетерпения, Игин ввел задачу в компьютер. Взглянул на дисплей и облегченно вздохнул. Умозрительная модель оказалась правильной! Отсюда следует…
Увы, еще ничего не следует! Сгусток частиц — это всего лишь совокупность хаотически ориентированных «микроловушек». Чтобы получить одну большую «ловушку» их нужно «организовать», собрать воедино так, чтобы получилась та ячеистая система, о возможности которой говорил Борг.
Радость открытия оказалась кратковременной. Для Игина снова начались трудные дни. И бессонные ночи.
На этот раз интуиция молчала. Не было подсознательного чувства, что успех вот-вот придет. Возобновилась депрессия. И бороться с ней Игин устал.
В самый критический момент прилетел Оэл.
— Я, и только я, виноват в смерти Строма, — сказал он во время первой встречи. — Не могу простить себе ошибки.
— С кем не бывает, — повторил Игин слова Борга.
Еще час назад он чувствовал себя глубоко несчастным. Как ни удивительно, необходимость утешить Оэла придала ему сил. Собственная неудача отошла на второй план.
— Мы все ошибались, и по многу раз. Я тоже чувствую себя виноватым перед Стромом. Но причина его гибели не во мне и не в вас. Как ни больно это говорить, виноват он сам. Всегда спешил, пытался приблизить будущее.
Рисковал, шел напролом… Впрочем, не нам его осуждать.
— Вероятно, вы правы, — задумчиво проговорил Оэл. — И все же до конца дней своих буду ощущать бремя вины.
— Работа избавит вас от этого бремени.
— Я и приехал, чтобы работать.
— Ваша помощь была бы неоценима.
— Располагайте мной!
— Ловлю вас на слове, — обрадовался Игин. — И давайте сразу же примемся за дело. Вот на чем оно застопорилось…
Игин рассказал Оэлу о своих поисках и, казалось, непреодолимых затруднениях, с которыми столкнулся.
— И дальше ни шагу, — посетовал он.
— Принцип формирования орбитальных сгустков остроумен, — с похвалой отозвался Оэл. — Очень изящное решение! Таким способом вы избавились от необходимости выводить на орбиту гигантский вакуум-корректор или монтировать его там из модулей меньшего размера. Не забудьте только о фокусирующей электромагнитной линзе. Ее нужно будет предварительно подвесить на стационарной орбите. Поток частиц, выбрасываемых с космической скоростью ускорителем, будет, проходя через линзу, сжиматься в узкий пучок.
— Это мысль, — в свою очередь похвалил Игин. — Но остается нерешенной главная задача: как превратить сгусток частиц в закономерно ориентированную структурную систему, в одно целое?
— Задача не из трудных, — успокоил Оэл. — Вы не учти одно обстоятельство: под действием электромагнитных волн частицы слипнутся, такой эффект был известен еще нашим предкам.
Игин побагровел от смущения.
— Стыжусь своего невежества!
— И напрасно, — заверил Оэл. — Я сам не знал об этом до недавнего времени.
Копался в ученых архивах и натолкнулся… Был поражен не меньше вашего.
Новая технология опровергает старую, так мы привыкли считать. Но в недрах сколь угодно старой технологии таятся истинные сокровища. Отсюда мораль…
— Надо вовремя оглянуться!
— Без этого не может быть взгляда вперед, — добавил молодой ученый.
И снова Ктор стоял у саркофага Джонамо. Холодный хрусталь отделял его от жены. Борг уверяет, что она жива.
— Вы что, не верите мне? Мгм… Терпите, говорю я вам! Будьте мужчиной, вы же Председатель! — сказал старик прошлый раз.
— Я отчаялся ждать. Мне кажется, что прошло бесконечно много времени.
— Так нельзя, нужно взять себя в руки. Ну ладно… мгм Обещаю, что не умру, пока… Словом, пока все не выяснится. Сами понимаете, я не проживу слишком долго. Да.
Не меньше часа простоял Ктор у саркофага, но видел вовсе не усыпальницу.
Под хрустальной крышкой, на теле Джонамо, миллионы датчиков. Саркофаг герметичен, вентилируется смесью инертных газов и кислорода. Температура и давление в нем поддерживаются с высокой точностью.
Это лишь кажется, что здесь мавзолей. На самом же деле — храм науки. И все в нем преисполнено ожидания. Ждут матрицы счетчиков, медленно ползущие ленты самописцев, дисплеи компьютеров.
Ктор так часто и подолгу всматривался в них, что они стали для него давними знакомцами — у каждого свое лицо. Лица с замершими чертами… Когда они дрогнут, заулыбаются, заговорят?
Как всегда, пожелав Джонамо доброй ночи, Ктор направился в соседнее помещение. Всмотрелся и замер: все жило, перебрасывалось цифрами, светилось, жужжало, щелкало.
Поток информации ворвался в храм электроники.
А следом за ним появился Борг. Оставалось гадать, как он мог проявить такую оперативность. Не караулил же поблизости? Ошеломленный Председатель даже не понял: до него или уже после, а может, одновременно с ним возник здесь старый ученый.
Впрочем, сейчас он не казался старым: порывистые движения, осанка юноши, зоркий взгляд. Ктор не замечал ни всклокоченной бороды, ни мшистых бровей, ни густой сети морщин.
Борг был молод!
Исчезла даже стариковская медлительность речи, ее не прерывало больше излюбленное «мгм…», голос был звонок и совсем не похож на стариковское бормотание.
— Это победа! — бросился навстречу Ктору Борг. — Голубчик вы мой, поздравляю! Недолго вам ждать, совсем недолго. Видите, — обвел он рукой приборы, — работает наша Джонамо, работает. Через нее откликнулась Гема.
Все это сейчас записывается, обрабатывается, расшифровывается. Изобилие информации, и какой! Цены ей нет! Вот разберусь в ней, тогда и умереть можно…
— Что вы! Вам еще жить да жить… — ошеломленно проговорил Ктор. — Я вижу, вы и не стары вовсе, каким-то чудом помолодели…
— Дорогой мой юноша! Увы, эта моя «молодость» скоро пройдет. Просто в такие минуты нельзя быть старым. Нельзя быть старым, говорю я вам.
Краска залила лицо Председателя. Как он был несправедлив к Боргу, приписывая ему безответственность, самонадеянность, чванливость. Все это время старик переживал не меньше, чем он сам. Прав Игин, Учителю можно и нужно верить.
— Ведь правда, она вернется? — как-то по-детски, не решительно спросил Ктор.
— Обязательно вернется, — подтвердил Борг. — Теперь уже скоро. Вот что, молодой человек. У меня мало времени. Совсем мало времени. А я должен успеть. Да. Прощайте! И не приходите сюда, говорю я вам.
— Как? Вообще не приходить?
— Вообще. Впрочем… Придете, когда позовут.
Прошло несколько дней. Известий от Борга не было. В свою очередь Ктор сдерживал себя, чтобы не надоедать ему. И вот однажды вечером информ-компьютер предупредил, что по глобовидению передают сообщение особой важности.
