его ждала толпа. Тепло жали руки, поздравляли. Один из соседей подвёз до работы. В Управлении тоже поздравляли, что сохранил честь и звание офицера полиции, не дал втянуть себя в полемику. Но у него много дел. Проверить вчерашние отчёты, раздать задания на сегодня, изучить новую программу, что скинули на почту.
Денис смотрел на сына. Он спокойно спал в кроватке. Жена сидела с Русланом в общем зале, обсуждали результаты экспериментов. А ему надо отредактировать статью и отослать её в научный журнал. Он пошёл в медицинский отсек, в отделение, специально зарезервированное под него. Несколько секций. Палаты, комнаты отдыха персонала, его рабочий кабинет, лаборатория. В отделении было привычно шумно. Дети до года, больные дети. Графика сна и отдыха нет, но ночью чуть тише. Постоянно снуют нянечки и медсёстры. Но вал работ уже прошёл. Основная масса уже выздоравливает. Некоторые, с особо тяжёлыми случаями болезни, в отдельной секции, под усиленным наблюдением. В процедурной он увидел одну из мамочек и дежурных медсестёр. Зашёл.
— В чём дело?
— Зубки режутся, а «Изумрудку» пока нельзя. Сейчас гелем смажем. Пока гелем будем обходиться, потом «Изумрудку» можно будет.
Он посмотрел, как медсестра нанесла гель на десну ребёнка. Его отдали маме. Успокоится через 10–20 минут. Примерно половина детей была с мамами, половина — отказники из Домов Малютки. Будущая рабочая сила компании. Пошёл к себе в кабинет. Сел за компьютер. Ещё раз пробежал глазами статью. Синдром Каровича. Выявили 5 его возможных видов. У него в палате только 3. По двум видам ведётся работа технического персонала, настраиваются диагностические приборы. Но пока не на ком проверить.
Всё, отредактировал. Статья ушла в издательство. Это — затравка для его доклада на научной конференции. Доклада не о проделанной работе, а о достигнутых результатах. Лекарство — модифицированный вирус. Он откинулся на стуле, сказывалась усталость. Постоянная работа без выходных, огромное нервное напряжение. Работы по вирусу сделали в другой лаборатории. Ему привезли только готовое лекарство и схемы для доклада. Ещё надо обойти особо тяжёлых пациентов. Они, до того как попали суда, были на иммунодепрессантах, так что нахватали кучу вспомогательных болезней. Встать, взять медсестёр и электронный планшет, тележку с медикаментами, и в отдельный бокс.
Из более чем двухсот детей четверо не выжили. Двоих не довезли, двое умерли под сканерами. Остальные дождались лекарства. Две мамочки уехали в слезах, но они были готовы к тому, что их дети не выживут. А тут, надежда на чудо. Не у них. Врачи немного циничны. Это последствие того, что каждый день ходишь рядом с «Костлявой», спасая людей от её холодных рук. Не всегда успеваешь. Люди ждут от врача чуда, а он человек.
— 173-го, 47-го, 25-го, 177-го завтра переведите в общее отделение. Больше внимания 17-му и 22-му.
— Хорошо. — ответили медсёстры.
Сейчас они занесут новые данные в дела пациентов и отдыхать. Их сменят ночные дежурные. Ему тоже надо отдыхать. День привычно тяжёлый.
Во сне он почувствовал, как к нему прижалась жена. Он обнял её и провалился в темноту. Он уже не слышал, что она ему говорила. Его самоконтроль «сдал пост» усталости. Пик пройден. Даже тяжелобольным пациентам ни чего не угрожает. Им просто надо больше времени, чтобы восстановиться. Его организму надо отдохнуть от напряжения.
Мила посмотрела на мужа. «Спит. И даже не слышал, что я говорила ему о омоложении. А я хочу быть молодой и красивой. Но это после того, как отниму ребёнка от груди. Тётя Аня обещала составить программу, а Наташа уже сейчас со мной занимается». Но муж спал, и она устала. Ребёнок не отнимал много времени, тем более, что есть «няньки». Помыла, покормила, уложила. Пришлось много читать, освежать в памяти материал. Обсуждали результаты экспериментов. Опять читать, вспоминать, анализировать. Уже третий день. Через два дня Руслан улетит к себе, «на работу». Там начнут новые эксперименты, повторят старые, по новым методикам. Тут будет и её участие. «Какой он тёплый» — думала она, засыпая.
Её вызвали к Леди-босс. Срочно. Ночью. Её хотел кто-то видеть. Очень важный. Ждали на предпоследнем этаже. Обычные офисные залы. В одном горел свет. Значит туда. В зале «Куколка», обе, и старшая, и младшая. На столе коньяк, закуска.
— Привет, девочки. Что обмываем?
— Поиграли удачно. Но к делу. Садись.
Младшая взяла телефон, позвонила. Старшая поставила перед ней включенный ноутбук. Появилась картинка интернет-связи. И знакомое, несколько помятое лицо.
— «Малявка»! Не узнала. Богатым будешь.
— Сука. — простонал он. — Это ты нас заказала.
— Не я. Ты всех заказал. Когда так глупо ко мне полез.
— Тварь.
— А что с ним будет? — спросила она у девочек.
— В реактор. Ребята, грузите. — ответила младшая.
Она видела, как «Малявку» потащили к люку, скинули в него, после чего двое рабочих положили крышку люка на место и стали затягивать болты.
— Он долго там будет?
— Нет. Сейчас затянут, спустят РАСТВОРИТЕЛЬ. 3–5 минут, и он задохнётся от недостатка кислорода.
— А следы? Кости?
— Реактор только что почистили. Месяц его чистить не будут, разве только от железа. За это время песок занесёт кости. Потом грейфером всё погрузят и вывезут на свалку, для её рекультивации.
— То есть, его уже нет?
— Да. Уже нет. Можешь свою подругу успокоить. А то она пугливая больно.
— Хорошо, успокою. Это надо обмыть.
Появился третий стакан. Коньяк потёк в него. Выпили, закусили. Но у неё дела завтра. Девочки тоже заняты. Так что прикончили бутылку, и по домам. Отвёз один из охранников. Пьяной за руль?! Дома обняла подушку. Так хотелось обнять любимого мужа, но его нет. Она не знала, плакать ей, или смеяться. Бизнес беспощаден. И то, что у неё есть такое прикрытие. Его тоже надо поддерживать. Она это знала и делала. Это ей обходилось не дёшево, но в пределах планируемых расходов. Сниженные цены на отдых детей из детских домов, экскурсии и развлечения. Поставки продовольствия в строительную компанию «Куколки»-старшей. Много точек взаимного влияния и поддержки. И это выгодно всем.
Вечером следующего дня она была в гостях у подруги. После произошедшего на яхте та боялась громких звуков, толпы, старалась реже выходить на улицу. А упоминания об их прошлом приводили её в состояние тихой паники. Они сидели на кухне, пили чай, разговаривали. Она видела, что её подруга нервничает.
— Тебя что беспокоит? Ты как на иголках.
У её подруги затряслись руки.
— «Малявка» и к тебе звонил?
Подруга нервно закивала.
— Забудь. Он мёртв. И все его дружки тоже. Оказали сопротивление при задержании.
Подруга перестала дрожать, и
