М-да. Чудо-юдо. Такой вот атмосферный ракетный мониторчик. В духе конкордианских крохоборов. Наши, если бы озаботились, истратили бы кучу миллиардов терро и серых клеток в головах конструкторов.
А тут все просто.
Стандартный «газосос». Восемь больших жестких баллонов с гелием, меду ними платформа с маршевыми движками. Монтируй всё что душе угодно. Хоть обсерваторию, хоть добывающую аппаратуру, хоть модули ракет — размеры подходящие и автономность почти вечная.
Ведь эффективно — не отнять!
Построить их можно до черта. И попробуй вылови паразитов в атмосфере гиганта! А дел могут наделать… Если, к примеру, полсотни «Митридатов» разом шваркнут пятью сотнями ракет — готов перегруз всего эскадренного ПКО! Особенно если они дадут залп в то время как наши корабли будут втянуты в бой с орбитальной группировкой противокосмической обороны Паркиды.
— Теперь о выделенном контингенте. — Продолжил Шубин, заложив левую руку за спину. — На вылет идут 2-ое гвардейское авиакрыло, 14-ое отдельное авиакрыло и 11-ое учебное авиакрыло, точнее, его остатки, приданные 2-му ГОАКР и 14-му ОАКР. Из состава 2-го ГОАКР выделены две комплектные эскадрильи. И-02 пока отдыхает. «Митридаты» не должны обладать большой живучестью, посему уничтожение возлагается на штурмовые эскадрильи, без торпедоносцев. В ходе рейда вас будет прикрывать на орбите 7-ой дальнепатрульный полк в составе двадцати трех истребителей барража «Гриф». «Грифам» приданы две «Андромеды-Е» с генераторами газопылевой и электромагнитной маскировки «Завеса». Да, к Бирбу вы пойдете тоже под «Завесой». Вылет через час. Схемы боевой нагрузки выданы и в данный момент исполняются техслужбой. У меня всё. Вопросы?
Бирб.
Дьявол!
Верх мечты!
Всю жизнь хотелось повоевать на газовом гиганте. Когда любое серьезное повреждение — смерть! Ведь катапультироваться нельзя! Расплющит давлением, убьет радиацией, изжарит страшным жаром на глубине!
Мы уже два часа шли к цели. Режим полета — инерционный, полное радиомолчание. Звезда Вахрам, оранжевая корона системы, сияла ярко и уверенно. Ведь Бирб — это «теплый Сатурн», газовый гигант в относительной близости от материнской звезды.
Кольца — в наличии, причем шикарные! Не даром он — «Сатурн»!
Еще в наличии имелся призрачный свет желто-красной туманности, раскинувшей свою асимметричную, изорванную сеть на полнеба. Это следы очень давнего взрыва сверхновой.
Показались щели между кольцами. Значит, мы были уже рядом.
Мы — три колонны звеньев, идущие параллельно с парой «Андромед-Е» в головах. Нас закрывало исполинское дифракционное облако и шлейф газа.
За «Завесой» не видно даже выхлопа двигателей, когда они включены.
Справа мы — 2-е ГОАКР, по центру — четырнадцатое отдельное, слева истребители барража «Гриф» — наша «крыша».
В моей голове гуляло эхо остаточной гордости.
И вот в чем было дело. После инструктажа я не поленился забраться в корабельную сеть через коммуникатор, чтобы узнать, какой такой Митридат?
Потом, уже на полетной палубе, когда младлей Харитонченко (из выживших «стюардесс») решил блеснуть и принялся ругать клонов за тупоумие: как же так, Митридат — царь династии Селевкидов, которые с персами всегда воевали, я блеснул в свою очередь. И куда более ярко.
— Ты, Харитонченко, когда звенит, поинтересуйся, откуда и что за звон. — Сказал я. — Ты сейчас говоришь о Митридате VI Евпаторе, царе Понта, чья маменька Лаодика была прямой наследницей Селевка — сподвижника Александра Македонского. Папенька — Митридат V Эвергет — был очень даже перс! А клоны вообще, как я думаю, имели в виду Митридатов Парфянских из династии Аршакидов. Так что не надо ля-ля!
Харитонченко немедленно унасекомился, что и требовалось.
Между тем парсер вывел на экран и забрало шлема справку по Бирбу.
Полный порядок с радиацией. Она есть!
Так фонит, что без спецэкранов за секунду можно схлопотать четыре смертельные дозы.
Что еще… Так. Магнитные бури, скорость ветра до шестисот километров в час, молнии до трех тысяч километров длиной… Сказка!
Большой вопрос как поведет себя защитное поле «Дюрандаля» в такой атмосфере! Хотя Андрей Грузинский клялся, что поле «всеатмосферное», лучше бы его не включать!
«Ладно, чего гадать? — Думал я. — Ввяжемся в драку, а там «будем поглядеть», как сказал перед вылетом Булгарин, а сильно раньше — Наполеон Бонапарт.»
Гигантские кольца — куда больше, чем у Сатурна — превратились в веретено. Эллиптическая геометрия — это значило, что мы приближались к тропическим широтам, атакуя планету между экватором и северным полюсом.
Планета внушала.
Мы подбирались к ночной стороне, так что закраины атмосферы ярились огнем — в противостоянии вовсю пылала термоядерная топка Вахрама. Лучи звезды пронзали облака до полной прозрачности, сообщая им злой бриллиантовый блеск.
Над северным полюсом Бирба переливался острозубый венец сине-голубого пламени. То было северное сияние, которое не гаснет целую вечность, а в диаметре превосходит всю нашу матушку-Землю раз в пять!
Итак, мы целились в зону тропиков. По касательной должны были ввинтиться мы в дневную сторону, которая сейчас была обращена к Паркиде. Там нас поджидали «Митридаты». Или не поджидали.
Я вспомнил, что в прошлое недоброе посещение сих палестин, которое унесло жизни Сантуша, Разуваева и Кутайсова, нас облучали какие-то радары наведения со стороны Бирба. Товарищ Иванов потом все изумлялся и бормотал что-то вроде: «Неужели я был прав и они существуют?!»
При таких вводных я был почти уверен, что есть добыча. Притаились там «Митридаты», чертовы аршакидские величества! Поджидают!
Пять часов в седле.
Тоновый сигнал, возвестивший смену курса.
Острый угол атаки сменился на касательную к границе атмосферы вблизи терминатора.
«Дюрандаль» Бердника закладывает вираж, мой отрабатывает маневр с полусекундной задержкой. Теперь левая плоскость флуггера режет бирбовы кольца, а сама планета разворачивается на девяносто градусов.
Носовые дюзы плюются серией вспышек — мы гасим скорость.
Сейчас начнется. Дневная сторона все ближе, атмосфера сияет расплавленным золотом. Нам туда, в этот лавовый океан.
Есть ионосфера!
— До контакта с атмосферой одна минута. — Сообщил парсер. — Переход на ручное управление. Готовность десять секунд. Девять, восемь, семь…
Рука на РУДе. Ботинок на педали скорости.
— На ручном. — Приказал я.
Флуггер ведущего тонет в золотом море терминатора. Справа туда же ныряют товарищи из четырнадцатой.
