хотя бы часть того, что ты уже наболтал, за твоей штукой придет такое количество охотников за головами, отправленных собственными сородичами и бывшими компаньонами, что ты у Доминиона политического убежища потребуешь.
Хатт снова заворчал своим басовитым голосом.
— Мистер Грамма заявляет, что у него есть могущественные союзники и покровители, которые прибудут ему на выручку, стоит только им узнать о том, что он в плену. И тогда ваши страдания будут нескончаемы.
— Ключевой момент — «если узнают», — сделал логическое ударение Штебен. Вздохнув, мужчина поинтересовался:
— Добровольно ты рассказать мне о своих упомянутых товарищах явно не хочешь, так? Ни о Тайбере Занне, ни о том по чьему приказу ты клонировал баронессу Д’Аста, ни о том где сейчас находится оригинал?
Хатт смачно плюнул в Штебена, но тот уклонился т оскорбительной влаги, объема которой хватило бы на то, чтобы захлебнуться.
— Это было грубо, — констатировал Штебен.
— Мистер Граппа говорит, что даже его плевок ценнее, чем ваша жизнь, оперативник Штебен, — сообщил дроид-переводчик. — Его друзья придут за ним и нас всех ждет кара.
— Все это мы уже слышали, — заверил контрразведчик, направляясь к выходу из камеры.
Когда металлическая переборка ушла в сторону, он посмотрел на хатта, который давным-давно начал без устали молотить языком, но продолжает строить из себя невинного альдераанца, застигнутого в арсенале с самодельным взрывным устройством.
— Уверен, что не хочешь ничего сказать до того, как я уйду? — поинтересовался Штебен.
Граппа пролаял ответ на хаттском.
— Мистер Граппа сообщает подробности казней, которым подвергнет вам, когда окажется на свободе, — сообщил дроид-переводчик.
— Что ж, — вздохнул Штебен, отворяя дверь. — Приятно, когда ты хоть кому-то настолько глубоко западаешь в душу. Проходите, ребята, настало ваше время. Но, Граппа, я знал, что ты это скажешь. Сегодня у тебя будет особенная компания металлических шариков.
Оперативник Контрразведки посторонился, пропуская внутрь бывшей кладовой одного за другим полдюжины имперских дроидов-дознавателей, прикупленных на черном рынке с месяц назад.
Хатт вновь заговорил, но теперь его голос сочился испугом.
Очевидно его истыканная иглами и неоднократно порезанная тончайшими скальпелями шкура вспомнила о том, что такое быть в манипуляторах подобного типа дроида.
А сегодня их ровно на пять больше, чем обычно.
Значит болевой порог будет достигнут в шесть раз быстрее.
— Мистер Граппа просит извинения за свои слома и говорит, что был бы не против побеседовать с вами с глазу на глаз…
— Обязательно, — заверил его Штебен. — Как только «шарики» закончат, мы поговорим.
Заперев дверь, он дал команду штурмовикам из числа надзирателей позвать его через шесть часов.
За это время дроиды-дознаватели закончат всю грязную работу, а он сможет подбить и сопоставить некоторые ранние записи.
А так ж имелась большая необходимость проверить ряд других источников, чтобы сформировать общую картину происходящего.
Дел Граппы-хатта и его подручных, завязанных на сотрудничестве с «Консорциумом Занна» и клонированием баронессы Д’Аста, дурно пахло и требовало максимального внимания к деталям.
* * *
Бронестворки тактического отсека «Алого рассвета» разошлись в стороны.
— … скоординированный удар поставит их на колени, — продолжала докладывать свое видение ситуации генерал Вентресс, указывая на отметки неприятеля на голографической панели.
— Попрошу прерваться, — произнес Шохаши, отстраняясь от голографического терминала и, опершись на трость, наклонил голову так, чтобы заглянуть за спину стоящей напротив него датомирке.
— Контр-адмирал Шохаши, сэр! — раздался бодрый, но все еще с нотками слабости знакомый голос. — Капитан Брандей прибыл для дальнейшего прохождения службы!
— Молодец какой, — тряхнула короткими белоснежными волосами Вентресс, поворачиваясь в сторону вошедшего. — Можно гаркнуть еще громче. Оперативному планированию это никак не повредит.
— Отставить, генерал Вентресс, — скомандовал Шохаши, увидев скривившегося от такого «теплого» приема Брандея.
Обойдя голотерминал, он подошел к товарищу, который, словно пародируя старшего по званию, опирался на трость.
Правда, простую, металлическую, которую по обыкновению выдают в госпиталях выздоравливающим, имеющим проблемы с опорно-двигательным аппаратом.
— Рад вас видеть, капитан Брандей, — не скрывая своей сдержанной радости, Эрик пожал руку командиру «Вершителя».
— Как и я, сэр, — заверил офицер.
Скосив глаза в сторону датомирской ведьмы, которая стояла, опершись задом на край голопроектора и смотрела на обоих мужчин с кислой физиономией, сложив руки на груди, он едва заметно кивнул.
— Вас я тоже рад видеть, мэм.
Вентресс изобразила нечто, вроде фигурального салюта, после чего повернулась к голограмме, сделав вид, что происходящее меж двумя сослуживцами и друзьями ее совсем не интересует.
— Из госпиталя не сообщали о том, что ты вышел из комы, — осторожно заметил Шохаши.
— Знал бы ты скольких трудов мне стоило скрыть это в тайне, — хмыкнул Брандей. — Два дня в бакта-камере, когнитивные и физические тесты ради получения выписного листа. И вот, с первым же попутным кораблем отправился на флагман. Решил сделать сюрприз.
— Он удался, — согласился Шохаши. — За время твоего отсутствия многое произошло.
— Да, слышал уже, — закивал Брандей. — Траун умер и воскрес…
— Ты не должен был этого знать, — прищурился Шохаши. — Эту информацию доносили лично.
— А ее и донесли, — согласился Брандей. — До Штормаера. Мы вместе покинули Центральный военный госпиталь на Сьютрике IV.
Самое лучшее военное лечебное учреждение, где трудились лучшие из лучших специалисты медицинского профиля Доминиона, обеспечивало централизованное лечение, восстановление и реабилитацию всех военнослужащих Вооруженных Сил Доминиона.
Эрик по памяти вспомнил, присутствовал ли командир «Ярости Бездны» на том совещании.
Да, присутствовал.
Четвертый ряд, седьмое место.
— Не знал, что Штормаер тоже находился на излечении.
— А он там и не был, — заявил Брандей. — Сказал, что военно-медицинская служба Доминиона реквизировала у него МС80 «Дом Один», который он захватил во время Битвы при Слуис-Ване. Корабль сильно поврежден, штаб-квартира флота сочла его восстановление как боевой единицы слишком дорогим. А вот военные медики подсуетились и добились того, чтобы этот мон-каламарианский уродец превратился в госпитальное судно. Штормаер лично доставлял его на Сьютрик IV — будут переделывать звездный крейсер прямиком на орбитальной ремонтной мастерской. Мы пересеклись с капитаном в госпитале, где он навещал некоторых своих специалистов, кому не посчастливилось пострадать. Ну, он меня и подкинул до штаб-квартиры флота. Благо что все допуски уже вернули и в прежней должности восстановили.
— Рад за тебя, — хлопнул по плечу товарища Эрик.
Брандей скривился, зажмурился и с шумом втянул в себя
