— Запирается, сволочь, — расслышал Неллью негромкий голос офицера. — Но ничего, господин директор, это он сейчас перед нами хорохорится, скоро он живо заговорит.
Неллью скользнул безразличным взглядом по лицу пленника и вдруг узнал его. Если сменить разодранный ватник на аккуратную серую форму и слегка пригладить торчащие во все стороны короткие темные волосы, перед ним представал… один из охранцев Тарануэсского аэропорта! Да, да, тот самый, который привел их к боссу, а затем провожал в комнату, отведенную им на ночь!
— Ли, — сказал Неллью, толкнув Ворро в бок. — А мы ведь знаем этого парня. Узнаешь?
— Точно! — Ворро с интересом взглянул на продолжающего упираться пленника. — Эй, парень, а откуда ты здесь взялся? Вас что, из аэропорта вышибли или ты сам в свободные охотники подался?
Голос Ворро громко раздался в пустом коридоре. Солдаты прекратили тащить пленного, и он, потеряв равновесие, грохнулся на колени.
— Господин авиатор?!… - с удивлением прошептал он, глядя на Ворро.
— Что?! — немедленно заинтересовался офицер. — Вы его знаете? Откуда? Кто вы? Впрочем, это неважно. Вы что-то знаете об этой банде?
— Не надо, — торопливо подал голос бывший охранец. — Я сам скажу! Все скажу!…
На следующем допросе присутствовали Ворро и Неллью как живые детекторы лжи, а также Ринчар Линд, постоянно корябавший что-то в потрепанном блокноте, извлеченном из кармана пальто. Кира Гордиса с ними не было. Он по-чинетски попрощался с Ворро и ушел, заявив на прощание, что в лаборатории готовится какой-то важный эксперимент, а потому у него нет времени на всякие глупости. Пленный охранец, уже вполне тихий и спокойный, сидел посреди комнаты на шатком стуле и рассказывал, рассказывал, рассказывал, покорно отвечая на вопросы деловитого капитана и даже что-то показывая на большой карте. Почему-то при этом он все время косился на Ворро.
Как говорил бывший охранец, проблемы у них начались примерно через неделю после появления в столичном аэропорту Ворро и Неллью. Парочка набегов, предпринятых самозванным бароном с целью пополнения числа подданных, привлекла к себе повышенное внимание городских властей, понемногу пришедших в себя после окончания бомбежек. Охранцы, несмотря на весь свой гонор, не смогли противостоять полиции и национальной гвардии и после короткого боя были выбиты со своей базы и обратились в бегство. Растеряв около трети личного состава, они в конце концов оторвались от преследователей и через две недели скитаний были приведены непреклонным боссом в окрестности Муизы. Здесь, вдали от крупных центров, они намеревались предпринять вторую попытку…
— Ладно, — подвел итог офицер. — Тоже мне, великие завоеватели… Увести!
— Вы помните, я дал показания добровольно, — заискивающим тоном напомнил пленный. — Это мне зачтется?
— И зачтется, и воздастся. Уберите его!
Дожидаясь, пока солдаты выведут смирного охранца, офицер раздраженно постукивал костяшками пальцев по крышке стола.
— Вот, что, господа, — недовольно сказал он, обращаясь к директору исследовательского центра. — В своем послании вы сильно недооценили силы нашего противника. У меня не хватит сил, чтобы справиться с ним.
— Но, господин капитан! — поднялся с места покрасневший директор. — Мы всего лишь ученые. Не требуйте от нас, чтобы мы поступали как военные профессионалы. И разве у вас мало солдат? Этих бандитов не больше шестидесяти, а у вас под началом целая сотня!
— Их целых шестьдесят! Шесть десятков хорошо вооруженных и обученных совместным действиям людей, занимающих позиции на другом берегу широкой реки и, притом, в разрушенном городе с массой убежищ и укрытий. Я не могу отправить своих людей на штурм в такой обстановке.
— Простите, не понимаю вас, — подал голос полный пожилой мужчина, сидящий рядом с директором. — Но разве несколько ваших солдат не смогут ночью переправиться на тот берег, тихо снять их сторожевые посты, а потом и весь ваш отряд скрытно пересечет реку, чтобы взять их, как говорится, тепленькими?
— Мы с вами не в кино, господа. И у меня под началом не коммандос, а обычные солдаты-призывники. Реку можно переплывать в любом месте, ее берега противником не охраняются. Вопрос, как захватить его врасплох прямо в логове?!
— Послушайте, — нарушил наступившую тишину Ринчар Линд. — А почему бы нам не использовать авиацию?
— Что?
— Он имеет в виду нас, — объяснил Ворро. — Но хочу сказать, что это авантюра. Я не согласен.
— Вы? — спросил капитан. — А кто вы такой?
При этом он посмотрел на директора, который удивленно пожал плечами.
Ворро коротко посвятил собравшихся в курс дела. Как заметил Неллью, его друг уже научился тратить на описание их приключений не больше десятка фраз.
— Да, я помню, — директор посмотрел на Линда. — Рискованный план, но вы правы: это наша единственная надежда.
— Я бы сказал, тень надежды, — заметил Линд.
— Но, тем не менее, ваши усилия достойны уважения. Однако вы говорили о полете в Чинерту, а не… м-м-м… военных действиях. Если молодые люди…
— Молодые люди хотели бы высказать и свое мнение, — бесцеремонно перебил его Ворро. — По моему мнению, все это – разговоры в пользу бедных. Я был бы не против слетать в Чинерту, если по дороге можно будет сделать остановку в Лимеолане. Более того, у нас с напарником есть свои счеты к этой банде, и мы бы не отказались сбросить им на голову что-нибудь тяжелое. Но неужели вы, уважаемые господа ученые, не помните, кому здесь принадлежит небо? Да пришельцы не дадут мне даже оторваться от земли!
— Вы ошибаетесь, — возразил ему еще один из участников собрания, невысокий человек лет сорока со взъерошенной шевелюрой. — Пришельцы не настолько всеведущи, как вам кажется. А в последние два дня они вообще снизили активность до минимума.
— Это-то я знаю, — проворчал Ворро. — Но мне как-то не хочется надеяться на счастливый случай. Меня уже разок сбивали, и это не то удовольствие, которое хотелось бы повторить еще раз.
— Ни о какой случайности речи не идет, — торжественно сказал взъерошенный. — Пришельцы находят свои цели в воздухе благодаря радарам. Мы научились их засекать и создали прибор, который предупредит вас об опасности. Если вы успеете быстро сесть, вам ничего не будет угрожать.
— Такие штуки хорошо проделывать на вертолете, — хмуро сказал Ворро.
— А если я вам скажу, что мы уже испытывали наш прибор и не потеряли при этом ни одного самолета?
— Черт бы вас побрал! — вдруг засмеялся Ворро. — Вы меня соблазняете самым жутким образом! Ну что же, если вы согласитесь лететь со мной, я готов!
— Пожалуйста! — в тон ему ответил взъерошенный. — Принимаете вызов?
— Принимаю. Вот только знаете ли вы, как меня правильно использовать?
— А об этом уже не беспокойтесь, — довольно улыбнулся офицер. — Я обязательно что-нибудь придумаю.
"Это все всерьез, — убеждал себя Неллью. — Это все по-настоящему. Сейчас мы взлетим, и я сделаю все, что должен сделать…".
Убеждалось плохо. Все вокруг казалось слишком обычным и будничным. По правую руку – нависающие сбоку длинные ангары музея авиации, с другой стороны – широкое поле с торчащей из-под снега высохшей травой, за ним – белые корпуса исследовательского центра в обрамлении частокола оголенных деревьев. Под ногами – неширокая взлетная полоса, словно расчерченная в белую клетку снегом, набившимся в щели между бетонными плитами. Даже самолет был вполне обычным и знакомым – учебная спарка на базе легкого истребителя "Стрела", устаревшего и снятого с вооружения еще до войны.
Необычными были обстоятельства. В последний месяц Неллью не раз предавался мечтаниям, в которых он видел себя за штурвалом истребителя, сбивающего вражеские "Молнии", или в штурманской кабине бомбардировщика, готового обрушить свой груз прямо на космический корабль чужаков. Но ни в одном сне ему не могло привидеться, что воевать ему придется против филитов. Это было как-то неправильно, и Неллью все никак не мог заставить себя поверить в реальность происходящего. Вчера он сам принимал участие в выработке плана, что-то предлагал, спорил, доказывал, но это было только игрой, упражнением для ума, фантазией на заданную тему. Но вот наступил тот час, когда фантазия должна была превратиться в действительность. Маленькую войну за власть над обломками погибшего мира…
— Эй, Кисо, ты в порядке? — негромко окликнул его Ворро. — Если что, тебя еще не поздно заменить.
— Нет, Ли, я готов, — твердо сказал Ворро, стараясь вернуть себе спокойствие. — Я сделаю все, что надо.
В этот момент он осознал, что не может отступить. И не только от страха перед тем, что Ворро сочтет его трусом. Босс и его банда первыми нарушили законы, божеские и человеческие, повернув оружие против своих. Общество должно иметь право защищаться от подобных отщепенцев, карая их за то зло, которое они приносят в мир…
