же и решительно воспротивился решению Айминя отставлять их открытыми. Альдебаранец сердито возражал, что он-де через пять минут будет идти этим же ходом обратно. Что может случиться за пять минут? Но Вилларс так рыкнул на него, что Айминь мигом сдался. А вскоре я убедилась в том, что правила создаются не просто так.
Беда случилась там, где ее ждали меньше всего. Энрик уже отдраивал последнюю дверь перед отсеком, с которого все началось, в котором нас с киллом и ожидал десантный когг, когда крейсер внезапно очень сильно тряхнуло. Я даже не устояла на ногах и свалилась назад, на ничего не подозревающего Айминя. И без того тусклый аварийный свет замигал и почти погас. Ударившийся грудью об выступающие части двери Энрик коротко и злобно выругался. Айминь сдавленно застонал, видимо, я ему что-то отдавила. А я ошеломленно затрясла головой. Но все это была ерунда по сравнению с тем, что в наступившем полумраке у нас над головой багровым солнцем вспыхнула лампа, предупреждающая о разгерметизации соседнего отсека.
У меня гадко засосало под ложечкой, когда я увидела потрясение на залитом зловещим алым светом лице Энрика. Некоторое время мы не двигались, ошеломленно глядя друг на друга, а потом Вилларс хрипло пробормотал:
— Кажется, судьба сама за нас сделала выбор… Давайте вставать, хватит валяться!
Я поняла, что он имел ввиду: ремонтная палуба, на которую мы пробирались, была запасной и отсюда ход был только один. Он пролегал через разгерметизированный отсек. Следовательно, Айминь не сможет вернуться на мостик, чтобы помочь, как он обещал, команде и капитану Ирреро.
На мгновение сердце больно сжалось. Шансы выжить у команды «Церероса» стремительно таяли. Ухватившись за протянутую руку Энрика и поднимаясь на ноги, вслух я высказала нечто другое, не то, что вертелось у меня в голове:
— Ну сделала и сделала. Значит, Айминь летит с нами. Сначала прикроет команду крейсера, потом все объяснит брату, а потом будем прорываться к базе Внутреннего патруля.
Но Айминь, которого Энрик следом за мной вздернул с пола, хрипло и как-то надрывно закашлялся, а потом возразил:
— Нет. Вы следуете первоначальному плану. А я остаюсь здесь.
— С ума сошел? — Я возмущенно на него оглянулась. — Это же настоящее самоубийство! Нет никаких гарантий, что в отсеке надолго хватит воздуха! Я уже молчу про еду и воду! Нет, даже и не думай! Ты летишь с нами!
Я решительно рванула в открытую Энриком дверь, готовить к отлету когг. Но услышав сиплый, надрывный кашель за спиной, споткнулась. И медленно оглянулась через плечо. Впрочем, уже понимая, что ничего хорошего не увижу.
Даже в багровых отсветах аварийной лампы было видно, насколько неестественно бледным стал Айминь. Нетвердо стоящий на ногах, пошатывающийся будто пьяный, он прижимал к правому боку ладонь, а из-под пальцев медленно стекала, впитываясь в академическую форму густая багровая жидкость.
— Айминь! — Меня будто ветром снесло обратно, я бросилась к альдебаранцу. — Как же ты так? Иди сюда, в когге должна быть аптечка, я сейчас…
Вопреки собственным словам, вместо того чтобы бежать в когг, я метнулась к альдебаранцу. И замерла растерянно, пристально и жалобно глядя в прозрачные, лихорадочно горящие глаза. Айминь горько усмехнулся:
— Не нужно. Мне сейчас только медицинская капсула и смогла бы спасти, но до нее не добраться. А пластыри и инъекторы из аптечки даже не смогут отсрочить конец. Ты же видишь, куда я ранен. Мне уже не помочь, и твой килл прав — это судьба. За все в этой жизни нужно платить. Я сделал немало плохого, женился по приказу брата, чтобы у Миншенга были так необходимые ему кредиты, чтобы скомпрометировать высокопоставленного чиновника связью с преступником, передавал ему засекреченную информацию. Да, я знаю, что мой брат — преступник. Но поступить по-другому не мог. Миншенг стал таким только ради того, чтобы я выжил и получил шанс выучиться, воплотить в жизнь свои мечты. Он добровольно позволил провести над ним эксперименты, чтобы не трогали меня. И очень долго был в моих глазах героем. Я охотно согласился на брак с Виэйлой, хоть уже и встретил тебя. Считал, что хоть так верну брату долг. Все встало с ног на голову, когда Миншенг узнал о тебе, Марго. — Айминь дышал заметно тяжелее и уже с огромным трудом держался на ногах, но жестом не позволил Энрику его поддержать. — Сначала брат заинтересовался твоим способностями. А потом и вовсе решил, что ты способна родить ему одаренных пси-способностями детей. Ведь ты сама рождена от модификанта. И вот тогда я понял, что власть главы рода — это не всегда хорошо. — Айминь со свистом втянул сквозь зубы воздух, пережидая, по-видимому, накатившую боль, но резко выбросил вперед раскрытую ладонь, когда я качнулась к нему с намерением помочь: — Не надо, Марго! Не надо! Просто выслушай! Это мой единственный шанс все тебе рассказать. Я мечтал, что у нас с тобой все будет по-другому, но… Мое время уходит. И так будет лучше для всех. Ни ты, ни Виэйла не виноваты, что я настолько безвольный и безответственный. Даже Миншенг и то обладает более сильной волей. Он смог добровольно принести себя в жертву ради меня, он смог принимать жесткие, но обеспечивающие нашу с ним безопасность решения. А я… просто плыл по течению, ожидая, что кто-то решит все проблемы за меня. — Он перевел дух, а потом попросил: — Идите в когг, задрайте за собой двери. Я постараюсь прожить столько, сколько вам понадобиться, чтобы уйти в гиперпространство. А в момент моей смерти Миншенг получит кроткое сообщение. Он будет знать, что я погиб из-за нападения пиратов на крейсер, пытаясь спасти тебя и доставить к нему. Надеюсь, Марго, мой брат больше никогда не возникнет в твоей жизни. Модификация, которую вживили ему, не только наделила Миншенга безграничными пси-способностями, но и медленно разрушает его тело. Пройдет еще не больше двух-трех лет, и он умрет. И брат об этом знает. Потому и так торопиться завести потомство, продолжить свой род.
Воздуха вдруг почему-то не стало. Даже фигура Айминя перед глазами смазалась и поплыла, будто сотканная из дыма. Рассыпающаяся на атомы реальность обрушилась на меня всей беспощадностью безысходности, выбора без выбора.
Айминь печально улыбнулся дрожащими губами:
— Не жалей меня, не нужно. Я добровольно отдаю все ради того, чтобы ты жила, чтобы нашла свое счастье. Слышишь? Добровольно. Потому что люблю. — Айминь вдруг заторопился, тяжело дыша и глотая окончания слов: — Ты просто выберись отсюда. Вот, возьми, — очень медленно он сунул пальцы в скрытый