– Господин капитан, зажгите фонарь, – подсказал капрал Алексей Рутов. – Теперь можно. Приехали. Кракен ушел.
Белый луч мощного фонаря тут же прорезал тьму. Капитан включил его с невероятной поспешностью, и Строгов понял, что тот серьезно нервничает. Весь этот мрачный подземный мир, вместе с его невероятными, немыслимыми обитателями, для Огюста продолжал оставаться чем-то нереальным, чем-то из области кошмарных снов и галлюцинаций. Прекрасно понимая, что сейчас чувствует капитан, Николай вспомнил свои собственные ощущения от встречи с другим не менее темным и зловещим миром. Агава! Вот где была настоящая жуть! Как бы сравнивая, Мастер огляделся по сторонам.
На трехкилометровой глубине их снова встретил туннель. Правда, был он гораздо выше и шире тех, по которым Николаю довелось бродить раньше. И монорельсов здесь было уже целых три – один на левой стене и два на правой. Все разной толщины и разной конфигурации. Ни один из них не походил на те массивные, мощные монорельсы, по которым двигались волардийские экспрессы дальнего следования. Скорее всего, здесь ползали какие-то небольшие локальные погрузчики или технические платформы с оборудованием. Все это наводило на мысль, что «головорезы» сейчас очутились в промышленной или ремонтной зоне.
– И куда дальше? – Моришаль поводил лучом по гладким, словно оплавленным стенам и пыльным уступам монорельсов.
– Я договаривался о поездке в их город, а куда кракен нас приволок на самом деле, это одному богу известно, – Рутов сконфуженно пожал плечами.
– Алексей, глянь на показания своего навигатора. Координаты этого места совпадают с теми, что были раньше… при той, самой первой встрече со старейшинами? – Великий Мастер быстро сориентировался в ситуации.
– Почти. Разница в несколько сотен метров.
– Хорошо, – Мастер удовлетворенно кивнул. – Давайте исправим эту ошибку и добьемся полного совпадения. Нам направо, ведь верно? Там определенно что-то есть. – Строгов уверенно двинулся в темноту.
– Вы правы, господин лейтенант. К тому же энергетическая активность в этом направлении постоянно растет, – подтвердил Алексей и поспешил вслед за командиром.
– Зато у меня все, как раньше, все без изменений. Пол ровный, стены прочные, короче, прогулка удалась, – пробурчал капитан. – Еще бы воздух был нормальным, а то дышать этой гадостью просто невозможно.
Николай только сейчас подумал, что на глубине в три километра действительно должны были возникнуть проблемы с дыханием. Подземелье не вентилируется уже сотни, если не тысячи лет. Ему и Рутову все равно. Их маски вытянут нужные для дыхания компоненты из какой угодно среды, а вот Моришалю… Моришалю и на самом деле не позавидуешь.
– Капитан, будет совсем туго, скажи, – Строгов критически поглядел на своего бывшего командира. – Попросим кракенов вернуть тебя назад, в шлюпку.
– Воздух – дерьмо и пропитан какой-то прогорклой, словно гарь, дрянью, но потерпеть можно. – Капитан и не думал сдаваться. – И надеюсь, кислорода мне в нем хватит. Не может не хватить. Подземелье ведь вон какое огромное.
Моришаль был прав. Туннель резко расширялся, превращаясь в огромный зал, вернее, даже не зал, а цех. Да, именно цех. Это понятие пришло Николаю в голову, как только он увидел нестройные ряды странных агрегатов. Они напоминали огромные шарообразные коконы, сплетенные из паутины трубопроводов и соединенные между собой широкими лентами транспортеров. Технологический процесс здесь, по всей видимости, прервался неожиданно. Машины замерли все одновременно, так и не завершив выплавку, обработку или сборку. Вопрос только, что здесь производилось? Строгов с любопытством разглядывал детали и узлы, которые лежали на лентах транспортеров. Непонятные конструкции. У Николая сложилось впечатление, что механизмы, которые должны были сходить с конвейера, кроме довольно толстого корпуса больше не имели ничего: ни двигателей, ни приводов, ни одной шестеренки или подшипника, ни одного винтика или гайки. Для всего этого внутри них просто не оставалось места.
– Странные аппараты.
Моришаль направил свой фонарь на деталь, выполненную в форме круглого древнегреческого щита. В луче света металл заискрился тысячами мельчайших звездочек, словно был покрыт слоем инея.
– Любопытный материал. – Капитан протянул руку и решил попробовать его на ощупь. Легкое касание, и Огюст резко отдернул ладонь. – Черт, да он мягкий и током, гад, бьется!
– Да ну, не может быть, – Рутов тут же принялся анализировать свойства материала. У совершенного протонного слита это заняло ровно пару секунд. – Ничего особенного. – Капрал просмотрел результаты исследования. – Железяка как железяка.
После этих слов Рутов постучал по краю диска, и тот отозвался глухим протяжным стоном.
– Да ты не снаружи, ты внутри попробуй, – посоветовал Моришаль.
Алексей воспринял этот возглас как приказ и послушно ударил по внутренней вогнутой поверхности щита. Звука не получилось. Более того, Мастер своими глазами увидел, что костяшки пальцев Рутова на сантиметр провалились в толщу металла.
– Ух ты! – воскликнул россиянин и тут же без промедлений ударил по металлу еще раз, только гораздо сильнее. – Действительно мягкий.
– Почти как живое тело! – удивленно выдохнул капитан. – А снаружи кожа из настоящей брони.
– Вот почему всей этой машинерии не требуется внутренняя механическая начинка. Система работает за счет свойств самого материала. Это как металлические мышцы. – Строгов высказал предположение, которое напрашивалось само собой. Это был единственный вариант, хотя он и выглядел довольно фантастическим.
– Хитро придумано, – восхитился Моришаль. – Увидеть бы всю конструкцию в сборе.
– Может, и увидим. Мы ведь еще не все здесь осмотрели и, кстати, пока не добрались до места встречи. – Строгов перевел взгляд на Рутова. – Капрал, сколько нам осталось? Что там говорит твой инопланетный GPS?
– Направо, сто семьдесят метров.
В той стороне, куда указал Рутов, оказались пятиметровые гермоворота. Не совсем такие, как Строгову доводилось видеть раньше, но в целом с простым и понятным принципом действия. Металлические прямоугольные щиты один за другим опускались сверху вниз, словно огромное прочное жалюзи.
– А к нашему приходу, видимо, готовились!
Рутов указал на самый нижний щит. Тяжелая плита была приподнята. Под нее подсунули массивный продолговатый контейнер, с виду напоминавший небольшую цистерну или авиационный топливный бак, один из тех, что подвешивают под крыло самолета. Что-то в этом предмете Строгову показалось знакомым. Но вот что? Ладно, он вспомнит потом. Сейчас надо думать о другом, сейчас ему предстоит невообразимо сложная задача.
