Пилот осторожно вывел истребитель через один из разбитых куполов центра управления, и «семерка» непривычно медленно и плавно полетела к родному уже «Локи».
— Товарищ император, если честно: у «Локи» есть шанс взять Клондайк? — донеслось наконец из сферы.
— У «Локи» есть возможность принять на борт всех пленных в случае успеха, — сказал офицер. — У истребителей такой возможности нет. Поднимай эскадру, капитан. Поведешь сам.
— Есть поднимать эскадру.
И капитан Гончар, и «товарищ император» понимали, что ни один истребитель из вылета не вернется.
Отдав приказ, далее «товарищ император» в боевую деятельность объединенной эскадры не вмешивался. И капитан Гончар, и тем более капитан Овчаренко лучше него знали, как организовать боевой вылет истребителей. Он только коротко потребовал, чтоб амазонок оставили в «императорском» резерве, и дальше просто угрюмо наблюдал, как надвигается на них темная громада «Локи». В принципе его должно было подсвечивать солнце, орбита Клондайка находилась достаточно близко от звезды, но защитно-маскировочное покрытие «Локи» пока что справлялось с обязанностями, и разглядеть его было не так просто. Но с новыми возможностями офицера — возможно.
— Не знал, что в «Локи» есть сервисные выходы, подходящие для истребителя, — заметил он. — Что, вы вот так в любой корабль пролезете?
— Теоретически, — процедил пилот, филигранно вписываясь в проем. — А практически надо, чтоб на порте предварительно кто-то отключил аварийку и открыл замки, а снаружи это не так просто, как кажется всяким дилетантам…
— Но Борис может, — утвердительно сказал офицер.
— … и еще надо, чтоб техники поблизости не болтались, а их в ремзоне полно, особенно у русских. Мы же такие, берем количеством! В «Локи» наши генералы тысяч пять втиснули б! А у европейцев штатный экипаж — полторы тысячи, зато в каждом закутке стоят датчики давления, их тоже как-то надо отключить, чтоб не заорали, а они конструктивно неотключаемые…
— Но Борис — может? — настойчиво переспросил офицер.
— Техников убрать не может, — очень неохотно сказал пилот.
Офицер с сомнением посмотрел на него, но возражать не стал.
Втроем они кое-как вытащили старшину из истребителя, перенесли в экспериментальную мастерскую, и лишь оттуда офицер вызвал парамедиков.
— Вот это правильно! — обрадовался стрелок. — И не надо всяким лишним знать, где мы были да что там делали! Любопытство — это вообще недостаток! Сопряженный с угрозой здоровью, вот!
И бросил на офицера красноречивый взгляд.
— Остаетесь в моем резерве вместе с амазонками! — предупредил офицер. — Чтоб без разрешения — никуда! Я все вижу!
— Глаз-алмаз! — охотно поддержал стрелок. — Взгляд-рентген!
— Вот именно, — откликнулся офицер, и улыбочка стрелка увяла.
Парамедики прибыли не сразу, зато со всем необходимым оборудованием в руках, как принято у европейцев. Выслушали рекомендации офицера, вежливо попросили дать им возможность нормально работать и укатили безвольное тело старшины в медблок.
«Товарищ император» вышел в стартовую зону. Там царила предполетная суета. Как принято у русских, техники и пилоты пытались все сделать в последний момент. А сервис-команды, оставшиеся от прежнего экипажа «Локи», работали методично, тщательно и неторопливо. В результате над стартовой зоной висело плотное, почти осязаемое облако ругани — и не только на русском.
— Да пошла эта целесообразность к чертям собачьим! — вдруг прошипел офицер.
Быстрым шагом он вернулся к «семерке». Стрелок, загружающий в приемники кассеты с боезапасом, почему-то поморщился.
— А я что говорил? — заметил пилот из-под истребителя. — Я говорил, он вернется!
— Товарищ император! — проворчал стрелок. — По законам войны вам надо быть где? В навигаторском посту, вести «Локи» в атаку на Клондайк! Какого черта вы тут забыли? Я Сергею щелбана проиграл!
— Да пошли эти законы знаешь куда? — взорвался офицер. — Истребителей на смерть не отправлю, и все! Не для того бунт устраивали, чтоб снова телами заваливать врага! Где эти чертовы оружейники с ракетными подвесками? Где, я спрашиваю?
— Европейцы, — флегматично заметил пилот и выбрался из-под истребителя. — Идут. Да, кстати: расходники я поменял, хоть сейчас на Клондайк и обратно. Двадцать четыре хорды под завязку. И это последние, больше российских нет. На чем летать станем?
— На европейских, — угрюмо сказал офицер. — На европейских SS с европейскими расходниками.
Явились оружейники. Не спеша, но удивительно быстро подвесили ракеты. Офицер посмотрел контроль времени и проглотил замечания: европейцы, никуда не спеша, управились быстрее специалистов генерала Кожевникова. Старший наряда еле заметно усмехнулся и приложил пальцы к каскетке. Офицер смущенно козырнул в ответ и запрыгнул в люк от позора подальше. Стрелок без напоминаний занял командирский компенсатор и включил связь.
— «Локи»! — позвал офицер сердито. — Капитан Овчаренко, ты сейчас за старшего? Три-ти-ти, щука-таймер-аверс! Как понял?
— Смотря что понял, — осторожно отозвались из пилотажной. — Что последний приказ отменяется — не дураки, коды знаем, поняли. А откуда вы передаете, пока что нет… А хотелось бы, ибо жутко интересно…
— Из-за вашей спины! — привычно огрызнулся офицер. — Капитан! Европейцев видишь?
— Нет, и еще долго не увижу. Я же не ваша особая служба, мне радарные группы требуются, знаете ли! — непочтительно отозвался капитан. — Включатся, посмотрю!
— Тогда… — офицер прикинул координаты. — Тогда минус, двадцать, двадцать, начинай движение! И когда увидишь европейцев, дай-ка по ним из «Торов»!
— Из «Торов»? Не попадем! У нас не канониры, а смех в тельняшках…
— А должны попасть!
— Ну… а смысл?
— Не знаешь, для чего из «Торов» стреляют? — удивился офицер. — Пусть европейцы отбивают, тренируются! А ты им следом открытым текстом, что здесь зона интересов свободной России! И кто влезет, того грохнем! «Нибелунга» грохнули, и их грохнем! Понял?
— Вроде да, — неуверенно пробормотал капитан. — Мол, в сердце владений европейцев — вдруг зона интересов свободной России, и чтоб не лезли, а то убьем. Чего тут непонятного… а европейцы поймут?!
— Не поймут — грохнем! — отрубил офицер. — Пусть на «Нибелунга» посмотрят! Кстати… на «Нибелунге», как у вас? Майор!
— Бегаем! — прохрипел издалека десантник. — Экипаж, падла, прыткий, фиг догонишь! Спортсмены, наверно! Но резервный центр и огневые посты наши, спасибо «тринадцатому»!
— Отлично. Пилотажной смене начать движение на минус, двадцать, восемнадцать!
