— Так давай помогу, быстрее будет.
— Ай, ты какой, — фермер покачал головой. — Ну давай, раз такой неуёмный.
Вдвоём они быстро загрузили оставшиеся ящики, потом Герхард забросил пакеты с покупками в кабину, забрался следом и терпеливо ждал. У фермера было ещё много дел: рассчитаться с директором рынка за торговое место, получить квитанцию и тогда уже двигать к воротам. Без квитанции охранники с торгашами даже не разговаривали.
Через пять минут Герхард увидел фермера в зеркале заднего вида, тот ковылял от здания администрации, смешно переваливаясь с боку на бок. Вартан подошёл к пассажирской двери, дёрнул за ручку, надавил плечом, стукнул. С третьей попытки скрипучая дверь открылась.
— Выхади, дарагой, пешком пойдёшь.
— Почему? — удивился Герхард, продолжая сидеть, как ни в чём не бывало.
— Патаму! Директор с кассиршей пропал. Опять у них трали-вали. Что за люди?! Падаждать не могли, да? Лубов у них панимаешь. Тэмпература у неё поднялась, дэтэй дэлают. — Фермер покачал головой, снял кепку-аэродром, почесал в затылке. — Ты, эта, можешь падаждать, я от своих слов не отказываюсь. Обещал, значит, отвезу, но я честно нэ знаю: сколько они будут там этот трах-тибидох дэлать. В прошлый раз два часа пропадали.
— Нет, спасибо, — Миллер спрыгнул на землю, подхватил пакеты. — Я уж как-нибудь сам доберусь. Где здесь поблизости стоянка такси?
— Зачем такси? Я брату позвоню, он тебя мигом домчит, — фермер достал телефон, затыкал волосатым пальцем в круглые кнопки. — Слю-юшай, а эта, как его, вызов такси считается добрым дэлом?
Герхард пожал плечами, поудобнее перехватил пакеты. Тот, что с едой всё время норовил выпасть, видно головке сыра не терпелось почувствовать себя футбольным мячом.
— Думаю да, считается.
— Тихо! — фермер выставил руку и быстро заговорил в трубку на незнакомом языке. При этом он сильно жестикулировал, и всё время норовил растопырить пальцы. Герхард с интересом наблюдал за ним, но вот фермер спрятал телефон в карман и подмигнул:
— Вот и всё, дарагой, сэйчас Фарух приедет, дамчит тэбя быстрее вэтра. Ты, эта, извини, так палучилось. Если б не эти тибидошники я бы сам тебя отвёз.
Герхард хотел сказать, что ничего страшного, всё хорошо, но отвлёкся на пакет с едой, тот опять чуть было не вывалился из рук. В этот момент за воротами рынка раздался грохочущий рёв, глухие удары, уханье, какое-то повизгивание, затем хрипло закрякал клаксон.
— А вот и Фарух, дэжурил неподалёку, — Вартан блеснул золотыми зубами, хлопнул солдата по плечу. — Ну, давай. Понадобится в город, нэ стэсняйся, график ты знаешь. Только, эта, тэперь за дэньги ехать придётся.
— Да не вопрос, — улыбнулся Герхард.
За воротами снова простуженно крякнули.
— Иди, — фермер помахал рукой. — Фарух — парень агонь, нетэрпэлывый. Всегда таропится. Наверно уже и счётчик включил.
Миллер кивнул на прощание, потопал к выходу. До выезда с рынка было метров триста, не больше. У ворот стояли охранники в чёрной форме с жёлтыми нашивками, в загоне из сетки заходились лаем собаки. Они бросались на рабицу, волоча за собой длинные цепи.
Когда Герхард поравнялся с охранниками, те не сказали ни слова, только один посмотрел как-то по-особенному. А может просто показалось, у парня немного косили глаза и он всё время старался развести их в стороны.
Миллер вышел за пределы рынка. В тридцати метрах от ворот дымил старый тонированный «Седан» непонятного цвета с рваными дырами понизу крыльев и пятнами ржавчины на дверях и капоте. Рядом с машиной стоял водитель, чем-то похожий на Вартана, только в два раза моложе.
Хозяин развалюхи подпирал дверь спиной и каблуком остроносого ботинка, накручивая в руке деревянные чётки. Приблизившись, Герхард понял, что сближало продавца овощей и лихого наездника. У обоих крупные носы, чёрные усы и огромные кепки на головах.
В машине по-прежнему громко ухало и долбило, словно в багажнике кто-то лежал и сильно бил в стены и крышку.
— Здарова, брат! — закричал водитель, заметив Герхарда. — Друг Вартана — мой друг. Куда поедем?
— Двадцатый километр семнадцатого шоссе… Миллер изогнулся, чтобы не выронить пакет с едой.
— Дарогу покажешь? — Герхард кивнул, подтолкнул бумажное дно коленом. — Тогда поехали.
Фарух оттолкнулся от машины, пнул рядом с замком, дверь отскочила с ужасным скрипом. Брат Вартана уже схватился за руль, когда Герхард окликнул его:
— Эй, мне бы пакеты в багажник убрать.
— Палажи в салон, в багажник нэкуда, там дэдушкин колонка лежит, такой бальшой, всё место занимаэт.
— Тогда помоги открыть дверь. Видишь, у меня руки заняты.
— Пни сильнее — сама откроется, — Фарух показал крепкие зубы. — Нэ бойся, нэ развалится.
Герхард сделал, как сказал хозяин хламиды: пнул по центру двери.
— Куда пинаешь, а? — закричал Фарух. — Ты мне так весь двэр испортишь. Бей аккуратно, прямо по замку.
Герхард пнул и снова безрезультатно, если не считать крупной вмятины на исцарапанной и побитой двери.
— Кто так делает, а? — Продолжая накручивать чётки в руке, Фарух обошёл тарахтящее чудовище. — Смотри, — он ударил носком ботинка в замок. Дверь подпрыгнула и отскочила, чуть опустилась вниз. — Бросай пакеты-шманеты назад. Паехали, зачем зря бензин жечь?
Герхард поставил пакеты на заднее сиденье, сел в продавленное кресло пассажира. Динамики внутри машины хрипло изливали восточные завывания, в багажнике надрывался сабвуфер, в салоне сильно пахло какими-то благовониями. Он потянулся к ремню безопасности, но не увидел его на привычном месте.
— А где ремень?
— Зачэм он тебэ? — прохрипел Фарух, усаживаясь за руль в самодельной оплётке. — Это нэ самолёт. Ты лучше двэр покрепче держи, а то вылетишь на повороте.
Фарух прибавил звук старой магнитолы, с хрустом включил передачу, топнул по педали газа. Двигатель громко зафырчал, прогнивший глушитель выстрелил и трескуче затарахтел под днищем. С ужасными скрипами «Седан» тронулся с места, отравляя воздух вонючими выхлопами.
Всю дорогу по городу Фарух громко ругался. От него доставалось всем: другим водителям, пешеходам, животным и птицам, а если насекомое разбивалось о стекло, тут уж его красноречие не знало границ. Сбрызнув из омывателя, Фарух включал щётки и те со скрипом размазывали жёлтые кляксы по стеклу.
На перекрёстках таксист нещадно газовал, глушитель стрелял длинными очередями, «Седан» рычал двигателем и плевался чёрными облаками.
— Чтобы «ласточка» нэ заглохла, — повторял Фарух, давя на газ. Разумеется, это мало нравилось другим участникам движения. Водители громко ругались, сигналили. В ответ брат Вартана газовал ещё сильнее и сыпал словами на странном языке.
