— Какая… какая дикость! Ужасно!
В его голове уже рождались удивительные новые строки. Десвендапур хотел бы тут же забыть их — но не мог.
Чило перевел дух.
— Что да, то да. Теперь нам не узнать пароль к грузовозу. Мы тут застряли.
Поэт уставился на двуногого своими многочисленными зрачками.
— Я не о том! Я имел в виду, как ужасно, что погибли два разумных существа.
Чило выпятил нижнюю губу.
— Ну, а по-моему, в этом нет ничего ужасного. Эй,— протестующе воскликнул он,— уж не думаешь ли ты, будто я нарочно их грохнул?
Десвендапур боязливо шагнул в сторону прохода, ведущего к дому.
— Да брось! Разговор зашел чересчур далеко, я малость отвлекся, а они попытались на меня напасть.
Инопланетянин не ответил. Чило начал сердиться.
— Слушай, я правду тебе говорю! Они думали, я собираюсь пристрелить их после того, как они запустят машину. А я вовсе не собирался. Само собой, мне хотелось их убить, но все-таки я оставил бы их в живых. Все, о чем я по-настоящему мечтал,— убраться отсюда, чтобы не опоздать на встречу. И, кстати, прежде чем психовать, вспомни, что они тут говорили насчет твоей колонии и всего прочего. Если бы мы их тут оставили, они бы действительно продали эти сведения. Поэтому взгляни надело с такой стороны: мне пришлось убить их, чтобы защитить твоих соплеменников в заповеднике.
— Они могли бы убедить других попытаться найти улей, но без точных координат никогда бы его не нашли. Никогда!
Десвендапур по-прежнему обвиняюще смотрел на двуногого. По крайней мере, обидчивому Чило казалось, будто транкс смотрит на него обвиняюще.
— Ладно, неважно,— бросил наконец вор.— Они убиты, а мы живы. Поверь мне, их смерть — отнюдь не потеря для человечества.
— Смерть любого разумного существа — потеря.
Человек резко произнес несколько слов, смысла которых транкс не понял.
— Не знаю, как насчет человечества в целом, но, сдается мне, ценность каждого из нас все же различна.
Он грубо ткнул стволом труп, валявшийся у его ног. Браконьер Маруко не шевельнулся. Отбраконьерствовал.
Чило подошел к стойке с инструментом, сунул ружье в свободное гнездо — заряжаться, потом задумчиво уставился на застывший грузовоз.
— Я могу попробовать расшевелить ублюдка, но, если эти двое не были полностью уверены, что их никто не разыщет, и не были круглыми идиотами, вариантов пароля может быть более двух миллионов.
Он выглянул в ближайшее окно.
— Ты видал, какая тут местность? Никакого жилья кругом. Одни автоматизированные фермы. Можем попробовать добраться до одной из них…
— Не думаю,— возразил Десвендапур.
— Почему?
Чило, который наконец-то отдышался, вопросительно уставился на транкса.
— Покат ы боролся с нашими похитителями, я слышал голоса из их переговорника. Некто с весьма властным голосом спрашивал, куда делся человек по имени Маруко. Когда ответа не последовало, связь была прервана со словами: «Ничего, ублюдок, скоро увидимся». Я не решился бы интерпретировать последнее высказывание как то, что говорящий вот-вот появится, но, однако, понял его как обещание прибыть в обозримом будущем.
— Да, ты прав. О черт!
Чило лихорадочно размышлял.
— Я и забыл про ихних покупателей. Когда они появятся, лучше, чтобы нас здесь не было.
Он брезгливо уставился на человеческие останки на полу.
— Помоги-ка мне перетащить этих субчиков.
Монтойя стал разыскивать панель с кнопкой, открывающей дверь вручную — Чило знал, что она наверняка должна здесь быть.
— Мы собираемся выполнить некий официальный погребальный ритуал?
Ужас и отвращение, которые вызвало у поэта двойное убийство, не могли помешать ему записать детали того, что обещало быть потрясающе интересным человеческим обрядом.
— Скорее, неофициальный.
Чило отыскал панель с кнопками, поочередно включил уборку, освещение, мойку и наконец нажал кнопку, открывающую двери. Пластиковая заслонка поползла наверх. В ангар хлынул ледяной, очень сухой воздух.
Они вместе дотащили трупы до края ближайшей пропасти и спихнули вниз. Обмякшие куски мертвой плоти скатились по каменному откосу и исчезли в клубах облаков. Десвендапур был разочарован отсутствием каких бы то ни было обрядов. Он-то предвкушал экзотические пляски или песнопения! Но двуногий пробормотал лишь несколько слов, и эти слова, как показалось поэту, не были исполнены особого благоговения или почтения к усопшим.
Покончив с тяжким долгом, они вернулись в опустевший гараж. Десвендапур по мере сил помог человеку отчистить пол от крови. Когда Чило счел дело сделанным, он отступил на несколько шагов, утирая пот со лба и созерцая результаты работы. Десвендапур уже знал, что испускание прозрачной жидкости служит двуногим млекопитающим средством регуляции температуры тела, и сам неоднократно наблюдал это в лесу, однако зрелище пота, стекающего по коже, завораживало его, как и прежде.
— Ну, все! — Чило перевел дух.— Когда явятся покупатели, они не поймут, куда делись их ненаглядные жулики. Они, конечно, увидят, что воздушное судно на месте — тут уж ничего не попишешь,— но вряд ли немедленно решат, что с браконьерами что-то неладно. Искать их, конечно, станут, но с оглядкой и не спеша. К тому времени, как найдут тела — если вообще найдут,— и догадаются искать кого-нибудь вроде нас — вроде меня, во всяком случае,— мы уже будем на полпути к заповеднику. Если двинуть вдоль реки, она выведет меня в Синтуйю, где я сяду на воздушное судно до Лимы. И у меня еще останется предостаточно времени, чтобы успеть в Гольфито.
Чило вернулся к стене и вынул заряженное акустическое ружье из гнезда.
— Дорогая игрушечка, между прочим.
Он покрутил в руках суперсовременное оружие.
— Можно сказать, мы не зря сюда прогулялись. Теперь заберемся в кладовку и смоемся, пока нянька не пришла.
— Не могу.
Чило уставился на инопланетянина.
— Что значит «не могу»? Здесь-то ты точно оставаться не можешь!
Он указал на окно, выходящее на голое плато.
— Типы, которые явятся сюда за покойной парочкой, не задумаются запихать тебя в клетку.
«И никто на этом не заработает ни гроша»,— подумалось ему.
— Я им все объясню. Я скажу, что хочу изучать их,— усики зашевелились.— Быть может, нам удастся достичь взаимного соглашения.
— Да пошел ты со своим изучением знаешь куда!…— взорвался Чило. Транкс заметно дернулся. Монтойя вспомнил, что транксы весьма болезненно реагируют на повышение голоса, и взял себя в руки.
— Дес, ты не понимаешь. Те люди, которые сюда явятся, будут ужасно нервничать, ведь им не удалось связаться с этими двоими. Они прибудут быстро и бесшумно, и первое, что увидят — гигантского лупоглазого жука, бродящего на свободе вместо того, чтобы сидеть в клетке, как полагается домашнему животному. Почти наверняка они не станут задерживаться, чтобы насладиться ароматом роз — или жука, пахнущего, как розы. Они вполне могут разнести тебя на сотню кусков прежде, чем ты успеешь им «все объяснить».
