Когда он случайно зашел в это кафе, оно было практически пустым. Ему хотелось всего лишь выпить чашку кофе. Средних размеров кафе-бар, вмещающий человек пятьдесят; столы со скамьями за невысокими перегородками, которые давали возможность клиентам чувствовать себя более или менее изолированно друг от друга и в то же время позволяли, приподняв голову, наблюдать за обстановкой в зале.
Толпа нахлынула буквально за какие-то полчаса после 23-00. В основном это были особы мужского пола. Женщин было мало, но были. Приходили по две-три подруги и оттягивались за спиртными напитками, курением и обменом всевозможными впечатлениями. На находившихся в зале мужчин они почти не обращали внимания. Возможно, они ожидали определенных, своих мужчин. Через некоторое время образовались танцевальные пары. Заведение понемногу наполнялось.
Две девицы лет двадцати стояли у конца стойки бара, кого-то поджидая. Виталий, охранник и менеджер по залу, как он себя называл, стоял у двери, около трех автоматов – "одноруких бандитов". Публика в основном расселась по кабинкам. Мужчины кучковались по курительным комнатам, женщины сидели за столами.
Он сидел за пластмассовым столиком один, уложив на соседний пластмассовый же стул свою сумку. В раздумьях потягивая кофе, он не заметил, когда те две девицы, которые кого-то поджидали у входа, присели за его столик с каким-то молодым неприятным субъектом.
– Расслабляешься, парень? – это был скорее не вопрос, а утверждение. Невзрачный сопровождающий девиц смотрел Уилту в лицо и криво улыбался.
– Есть какие-то проблемы? – Уилт не поменял позы и никак не показал своих эмоций. Перевел взгляд на девиц. У обеих был раскрыт рот в призывной улыбке, блестели глазки. Они были все еще свежи и пока не утратили красок своей молодости.
– Девушки хотят с тобой познакомиться, не желаешь? – Уилт промолчал.
– Хочешь, обе с тобой пойдут, но можешь и выбрать, это недорого.
Уилт хотел было послать этого сутенера куда подальше, но, увидев призывный, почти умоляющий взгляд одной из этих симпатичных мордашек, он неожиданно для самого себя решил: – Я хотел бы побыть с ней, – кивнув в сторону девицы с призывным взглядом. Краем глаза он отметил благодарный кивок девицы, она опустила ресницы. – Но у меня нет условий, – добавил Уилт.
– Нет проблем, парень, сто баксов вперед, и мы все устроим.
Сутенер засуетился. Они вышли из кафе, на стоянке сутенер подозвал машину. Втроем они добрались до нужной улицы. Уилт вышел вместе с девушкой, и машина сразу же уехала.
Обычно все свое снаряжение Уилт оставлял на базе. Выходя в город, как он называл подобные вылазки или прогулки по городским джунглям, он брал с собой только нож.
Когда они с девицей уже почти дошли до конца любовного процесса, вдруг раздался стук в дверь.
Уилт натянул на себя брюки, накинул рубашку, не заправляя ее в брюки, застегнул на две пуговицы. Взял со стола свой нож, зажал его в левой руке и спрятал ее за спину. Правой рукой он повернул ключ в замке и приоткрыл дверь.
В коридоре стоял парень лет 30 с забинтованной головой, не тот, первый, но видимо из той же категории подонков, и что-то гнусавил – "Дядя, пока, нам пора", или что-то вроде этого.
Уилт нарочито медленно вышел из комнаты, пряча левую руку с ножом за спиной.
– Ты кто? Муж этой девицы? Ее мужчина? Или сутенер?
– О чем ты говоришь, дядя! Я – все для нее. Привет, "персик"!
– Постой, мы не закончили разговор. Я тебя спросил – "Кто ты ей?".
– Да пошел ты…!
– Нет, так дело не пойдет. Если ты ей никто, а только сутенер, то мы с тобой поговорим.
При этом Уилт скользящим движением руки вонзил нож в правый бок парня на одну треть, остановился и произнес:
– Одно твое лишнее движение, и я перережу тебе кишки.
Гнусавик, не ожидавший такого подхода, замер, побелел и попытался что-то произнести. Он боялся пошевелиться. Он явно не предчувствовал такого выпада со стороны "дяди", которого посчитал слишком старым, чтобы с ним связываться. Сутенер почувствовал, как нож мягко вошел в его плоть и охнул. В первый момент не от боли, а от неожиданности такого поступка со стороны "старичка". Затем, видимо, его мозг просчитал последствия этого удара, и он охнул во второй раз уже от боли и предчувствия своего конца.
– А теперь скажи, зачем ты пришел, кто ты такой и чего ты хочешь? Только правду. Иначе я погружу нож глубже. Отвечай!
Парень стал оседать на пол. Но "дядя" ему этого не позволил. Продолжая держать нож в боку сутенера, другой рукой Уилт поддержал его, чтобы тот не свалился, как мешок, на пол.
– Пока ты еще не потерял сознание, отвечай!
– Я, я, я… помогаю ей…
– Значит, ты сутенер! – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Уилт и провернул нож, как отвертку.
– Пока, подонок, увидимся на том свете…
Вернувшись в комнату, Уилт обнаружил, что девица уже полностью оделась.
– Кто это был?
– Это тот, который меня постоянно мучит, требует денег и бьет.
– А первый, там, в кафе?
– Ну, тот не опасен.
– У тебя есть место, где спрятаться? Нам надо срочно отсюда выбираться.
– Я найду, спасибо вам. А как же вы? Вы его убили? – В глазах девицы Уилт прочитал ужас и опасения за его жизнь, если, конечно, его привлекут к судебному разбирательству.
– За меня не беспокойся, быстро уходи отсюда и забудь этот адрес, ты здесь никогда не была. Мы с тобой сегодняшним вечером просто погуляли по парку, поняла?
Не торопясь, Уилт оделся, по привычке осмотрел помещение, где он только что занимался сексом с девицей, которую как ветром сдуло, и закрыл за собой дверь комнаты. В двух шагах от двери, привалившись к стене, полулежал ее бывший сутенер, теперь уже покойный. Перешагнув через него, Уилт вышел на улицу.
Эти воспоминания двухнедельной давности несколько поскребли душу. Но Уилт не сожалел о сделанном. Подобных подонков он отправлял на тот свет не задумываясь. "Суд, да разбирательства, защита и т. д. А от грязи надо избавляться радикальным способом. Сколько жизней подобная сволочь загубит, пока его достанет правосудие; да и достанет ли, вот в чем вопрос".
Его мысль перескочила на разговор с Говардом. В принципе, он мог бы забыть этот звонок своего бывшего шефа, ведь теперь он – не в его команде. Что же заставило его собраться и принять решение выполнить эту миссию? Наверное, сильная воля, за что его и уважали его парни.
* * *
Воля – что это? Желание, спровоцированное инстинктом и поощряемое разумом? Подсознание дает толчок, а разум выполняет данный импульс? Тогда получается, что так называемую волю провоцирует якобы осознанное действие, а на самом деле бессознательный инстинкт. Осознанным оно становится уже в действии, на поверхности, как инстинкт, осмысленный разумом. Когда люди говорят "он сам волен решать", они не замечают противоречий в своем суждении. Субъект волен решать потому, что у него появилось это, "воля"; т. е. он уже ограничен заданными параметрами, которые можно назвать границами его воли.
