Майлз, склонив голову в приветствии, неторопливо полез в карман, вытащил оттуда два фильтра, засунул в ноздри и глубоко вдохнул, чтобы проверить эффект. Фильтры работали прекрасно и могли задерживать молекулы гораздо меньшего размера, чем у мерзкой органики этих чертовых духов. Затем Майлз выдохнул — через рот. Кавилло следила за его манипуляциями с искаженным от бешенства лицом — уловка не удалась.
— Черт бы тебя побрал, — пробормотала она.
Майлз пожал плечами, как бы говоря: «А что ты от меня хотела?»
— Вы готовы убраться отсюда с оставшимися в живых? — спросил он.
— Сразу же после этой идиотской церемонии. Придется бросить шесть кораблей — они слишком повреждены, чтобы совершить переход.
— Чувствительная для вас потеря. Если верванцы сами не раскусят вас в ближайшем будущем, цетагандийцы наверняка выложат им не очень-то красивую правду. Лучше бы вам здесь не задерживаться.
— Еще бы. Чтоб мне больше никогда не видеть этой дыры! Я уж не говорю о тебе, мутант. Если бы не ты… — она с горечью покачала головой.
— Кстати, — прибавил Майлз, — дендарийцам за эту кампанию заплатили трижды. Один раз — за первоначальный контракт с Аслундом, второй — от Барраяра и третий — от благодарных верванцев. Каждая сторона согласилась полностью покрыть все расходы. В итоге получилась очень кругленькая сумма.
Кавилло прошипела, как змея:
— Молись, чтобы мы никогда больше не встретились!
— В таком случае прощайте.
И они с достоинством вошли в зал, чтобы получить свои награды. Неужели у Кавилло хватит наглости принять медаль за счет «Бродяг», оказавшихся из-за нее у разбитого корыта? Наглости у Кавилло хватило — и обаяния тоже. Майлз смотрел на нее почти с восхищением.
«Первая полученная мной медаль, — думал он, когда комендант с восторженным восклицанием закреплял ее на серебристом лацкане. — А я даже не смогу носить ее дома». Эта медаль, эта форма и сам адмирал Нейсмит снова отправятся в темный чулан. Наверное, уже навсегда. И жизнь младшего лейтенанта Форкосигана показалась Майлзу не слишком привлекательной. Хотя… солдатская служба везде одинакова. Если и существует разница между ним и Кавилло, то она в том, чему они служат. И как. НЕ ВСЕ ПУТИ, А ЕДИНСТВЕННЫЙ ПУТЬ…
Когда через несколько недель Майлз прибыл на Барраяр, Грегор пригласил его на обед в императорскую резиденцию. Они сидели в Северном саду, за столом из нержавеющей стали, знаменитом тем, что его спроектировал император Эзар, дед Грегора. Летом, вероятно, это место находилось в глубокой тени, сейчас же, весною, было неровно освещено свежим солнечным светом, проникающим сквозь молодую листву. Охрана несла свою службу незаметно, слуги, пока Грегор не звонил в колокольчик, держались вне пределов слышимости. Умиротворенный первыми тремя блюдами, Майлз прихлебывал обжигающий кофе и нацеливался на второе пирожное, покрытое толстым слоем крема. Или он переоценивает свои силы? Что ни говори, императорское угощение вкуснее, чем рационы контрактных рабочих, которые они делили когда-то, не говоря уж о подметке Кавилло.
Но и Грегор смотрел на знакомый с детства мир новыми глазами.
— Знаешь, все-таки космические станции однообразны. Сплошные коридоры, — заметил он, глядя на укромную дорожку, огибающую фонтан и теряющуюся среди пестрых первоцветов. — В один невеселый день я перестал замечать, как красив наш Барраяр. Странно, но чтобы вспомнить о нем, я должен был потерять его. Почти.
— Да, бывали моменты, когда и я не мог вспомнить, на какой станции нахожусь, — согласился Майлз с набитым ртом. — Я против излишеств, но станции Ступицы Хеджена слишком уж утилитарны. — При последнем слове он поморщился.
Разговор коснулся недавних событий в Ступице. Грегор по-детски расцвел, когда узнал, что Майлз тоже не отдавал приказов, находясь в боевой рубке «Триумфа». Этим занимался Танг, а на Майлза свалился кризис с гауптвахтой.
— Когда сражение начинается, большинство офицеров остается без дела: события меняются молниеносно, и кто в состоянии отреагировать на них? — рассуждал он. — Если у тебя есть хорошо работающий тактический компьютер и, при везении, человек, имеющий нюх на такие вещи, держи руки в карманах и посвистывай. У меня был Танг, у тебя…
— И хорошие глубокие карманы, — отозвался Грегор. — Я все думаю об этом. Мне казалась почти нереальной вся эта заваруха, пока я не навестил лазарет. И не понял, что маленькая искорка на экране отняла у одного руку, а другой из-за нее обморозил легкие…
— Да, с этими огоньками непросто, — согласился Майлз. — Если ты позволишь им себя обмануть. — Он откусил большой кусок пирожного, отхлебнул кофе. — А кстати, ты ведь не сказал Иллиану правды о балконе. — Это был не вопрос, а констатация факта.
— Я сказал ему, что был пьян и сам не знаю, как слез вниз. — Грегор сосредоточился на цветах. — А откуда ты знаешь?
— Когда он говорил о тебе, я не заметил в его глазах страха.
— Я просто… умолчал кое о чем. К чему ворошить старое. Ты ведь тоже не сказал ему об этом, и я тронут твоим молчанием.
— К твоим услугам. — Майлз отхлебнул еще глоток. — Окажи мне ответную любезность. Поговори об этом с кем-нибудь.
— С кем? Только не с Иллианом. И не с твоим отцом.
— А как насчет моей матери?
— Гм. — Грегор откусил наконец от большого куска торта, на котором чертил до этого вилкой замысловатые узоры.
— Она, наверное, единственный человек на Барраяре, который не видит разницы между Грегором-человеком и Грегором-императором. Мне кажется, все наши ранги для нее просто детские забавы. И она умеет молчать, — добавил Майлз.
— Я подумаю об этом, — очень ровным голосом отозвался Грегор.
— Мне не хочется быть единственным, кто… Я чувствую, когда что-то выше моих сил, — тихо добавил Майлз.
— Даже так? — Грегор поднял брови.
— Конечно. Я обычно не обманываю.
— Хорошо, я поговорю с твоей матерью.
Майлз ждал.
— Обещаю, — добавил Грегор.
Почувствовав огромное облегчение, Майлз взглянул на третье пирожное. Порции, пожалуй, маловаты.
— Теперь тебе лучше?
— Гораздо. — Грегор опять принялся чертить борозды на толстом слое крема.
— Честно?
Теперь борозды пошли поперек.
— Не знаю… Не в пример тому бедняге, который разыгрывал тут меня в мое отсутствие, моего согласия никто никогда не спрашивает.
— В некотором смысле все форы — рекруты.
— Другой фор может исчезнуть, и никто его не хватится.
— А разве тебе не будет меня немного не хватать? — жалобным голосом спросил Майлз. Грегор невольно улыбнулся. Майлз оглядел сад. — По сравнению с островом Кайрил твоя работа не кажется такой уж тяжелой.
