- За Кассио. Он первый раз... он давно не был так... таким живым. Спасибо. Спокойной ночи.
Четкий разворот - и нет его. А я-то настроилась на долгую подробную беседу о Кассио. Об его болезни. Об его отношениях с полковником Джервеком. Об... А, да что говорить! Спокойной ночи. Всем.
В сад я вылезла через окно - до чего же узкие у них окна, надо подсказать Джервеку! Выпрыгнула в мокрую траву. Воздух пах дождем и утренними цветами. Неохотно пробовали голоса птицы, пришедшие ночной на смену. Я засмеялась и бросилась вперед - сквозь туман, траву, кусты, деревья, вздрагивая от ошпаривающих кожу ледяных капель. Вымокла мгновенно, и бежала, бежала - вниз по склону к реке, потом вверх, по холму, к лесу; мышцы, застоявшиеся, замякшие от безделья, ныли и сладко пели. Вверх-вниз, нырок под низкие ветки, кувырок, горящее лицо охлаждает роса, подпрыгнуть, повисеть, ветка гнется, повернуться вполоборота налево-направо, позвонки хрустят, тянутся, тянется подрезанная раной мышца спины...
Я разжала пальцы и приземлилась перед запыхавшимся Кассио.
- А вы что?..
- Еле вас догнал, - сказал он, глотая воздух и слова. - Вы так... быстро... можно мне с вами?
Я рыскнула взглядом, принюхалась... а вот и телохранители за теми деревьями. Эти не запыхались. Пожала плечами.
- Да пожалуйста... бежим!
Так, вверх, вверх, мышцы немеют, врешь, одолеем... разве ж это горы, чихали мы на такие горы... Где там парень? Пыхтит, и что ему в голову пришло... Хорошо, из уважения к местным обычаям я надела шорты и майку, не оскорбить бы их высочество своей вульгарной задницей... Ага, здесь овраг, легко, без разбега... прыгнул. Неплохо, но свой темп я уже занижаю. Нажмем!
Вылетев на опушку, я оглянулась. Где он там? Ждать? Наклонилась, опершись о колени и переводя дыхание. Замок - вот он, рукой уже подать... Да где там Кассио? Я прошлась вдоль опушки.
- Кассио!
Зов утонул в тумане, как в вате. Так. Я пригнулась и нырнула назад, под ветки деревьев.
Кассио корчился на траве, хрипя и кашляя. Один их телохранителей поддерживал его, второй что-то негромко говорил в микрофон. Ч-черт... Я присела рядом, вглядываясь в пошедшее пятнами лицо парня.
- Что это с ним?
Мы помогли ему приподняться, но он так и остался стоять на четвереньках, хрипя и мотая головой. Звуки рвались из его груди, клокоча и взрываясь где-то внутри, выдох - кашель, до рвоты... Я положила ладонь ему на ключицы.
- Кассио... тихо... успокойся... дыши... вот так... дыши...
Я взлетела в воздух и в сторону, едва не врезавшись в дерево. Вскочила - над принцем склонился Джервек. Со всех сторон сквозь кусты ломились люди. Ну, наконец-то...
- Кассио, - торопливо говорил Джервек. - Сядь. Наклонись вперед. Хорошо. Доктор, быстрее!
Он поднял голову, сказал с яростью:
- Вы что?! С ума сошли?
Кассио вскинул руку, хрипя:
- Не-е... я сам... сам хо-отел...
- Молчи, - быстро сказал ему Джервек. - Дыши. Вот так.
Я поглядела на сомкнутые над Кассио спины. Хорошо. Ухожу.
Джервек пришел через несколько часов. Остановился в открытых дверях моей комнаты. Сказал официально:
- Приношу свои извинения. Вы не ушиблись?
Я демонстративно потерла плечо.
- Значит, обвинение в покушении на гаятского императора с меня снято? Извинения приняты. Можете идти.
Он, конечно, не сдвинулся с места. Оперся рукой о косяк, точно перед ним лежала невидимая граница, которую не следует пересекать.
- Мне действительно жаль, - сказал более мягко. - Я очень испугался за Кассио.
- Как и в прошлый раз?
Джервек смотрел непонимающе. Я слезла с кровати, подошла к нему.
- В прошлый раз. Когда вы меня взяли в плен. Вы тоже испугались - за Кассио?
Он глядел на меня и молчал. Я требовательно ткнула его пальцем в грудь.
- Ну же, Джервек, скажите! Ноль-штрих-один - что это? Вы мне должны, скажите!
Не сводя глаз с моего пальца, нацеленного ему в грудь, Джервек разжал губы:
- Император в опасности.
- А ноль-штрих-ноль? - спросила я, уже зная ответ.
- Император мертв. Это все, что вас интересует? - спросил Джервек с досадой.
Я отошла и с ногами забралась на кровать.
- Не все. У меня много вопросов - почему, когда, как? Но вы же на них не ответите.
Этот его жест я переводила 'сожалею, но...' Джервек помолчал и сказал нехотя:
- Пришло сообщение: начался обмен военнопленными. Вылет в столицу в пятнадцать ноль-ноль.
Я подпрыгнула.
- И это сейчас, когда началось самое интересное?
Джервек улыбнулся.
- Оставайтесь, - сказал легко.
Я поглядела с подозрением:
- Что-то вы слишком быстро согласились... Нет уж, домой так домой! Я действительно соскучилась. Вы дадите мне попрощаться с принцем?
- Обратное он бы мне не простил. Собирайтесь.
- Мне очень жаль, что вы улетаете.
- Мне тоже, - искренне сказала я.
Мы стояли на посадочной площадке. Втроем, если не считать стаховских телохранителей - а их за людей и так никто не считал.
- Повар Юджина упаковал вам в дорогу небольшой гостинец. Те пирожные.
Я поглядела на Джервека. Он смотрел на меня - но как бы сквозь. Ветер перебирал его волосы.
- Наверное, уже завтра вы будете дома. Вы рады?
- Да, - сказала я, подумав. Днем раньше мне бы думать не пришлось.
- Ваше высочество, время...
Как там у них прощаются? Принц взял мою руку. Коснулся ее губами.
- Я был очень рад познакомиться с вами, леди Маргарет. Джервек много про вас рассказывал, но вы оказались гораздо интереснее. Может, когда-нибудь, когда все это закончится... Вы повторите ваш визит?
- Ну, если полковник вновь так бездарно замаскирует базу...
- Считаете, это было бездарно? - наконец подал голос Джервек. Солнце било мне в глаза и я сощурилась.
- ...или я так же бездарно попаду ему в плен. До свидания, полковник.
Заложив руки за спину, он молча поклонился.
Земля отпрыгнула от нас, как мячик. Я смотрела вниз. Две крохотные фигурки уходили с площадки. А ты ожидала, что они будут махать тебе вслед мокрыми от слез платками?
*** ***
Я вжалась в угол - и потому вошедший увидел меня не сразу. Если бы у него были не такие зоркие глаза (или мне повезло больше), он бы вообще меня не заметил.
Но мне не повезло.
Мы застыли - каждый на своем месте. Я боялась не то что перевести дыхание - моргнуть, а неподвижность все длилась и длилась, и мало-помалу до меня начала доходить вся абсурдность ситуации: Пес и гаят смотрят друг на друга сквозь прорезь прицела, и оба живы, оба все еще живы...
- Так, - сказал он, и я все-таки вздрогнула, но курок, к счастью, не нажала. - Этого-то я и боялся.
