Потом я на три дня загремел сюда при Данине, но Даниил Андреевич не успел здесь ничего поменять, и все было, как десять лет назад.
Миниплан приземлился у входа.
— Выходим, — сказал Евгений Львович и открыл дверь.
Я был благодарен ему за то, что он обошелся без фирменных шуточек местного персонала, вроде «Домой приехали».
Мы вошли за стеклянные двери, и они мягко закрылись за спиной. Я знал, что хрупкость эта обманчива. Их даже импульсный деструктор не берет. И открыть нельзя иначе, чем с кольца со специальным кодом. В общем, я переступил черту свободы и несвободы.
Хотя, что я мог до этого? Браслет на моей руке никто не отменял. А значит, сигнал с него виден на компьютерах всех ближайших отделений полиции. Сейчас, наверное, он виден на компьютере Центра.
За столом у входа сидел единственный охранник, горела лампа. Вполне себе гостиничная стойка, ничего угрожающего. Светло-зеленая форма с фениксом на нагрудном кармане: то ли врач, то ли полицейский. Для тех, кто в курсе — сотрудник ПЦ. Но все же портит впечатление.
Ройтман мягко подтолкнул меня к столу.
Подошел вместе со мной.
Камилла встала рядом.
— Добрый вечер, Витя, — сказал Ройтман охраннику.
— Да уже утро скоро, Евгений Львович, — ответил он.
— Зарегистрировали Анри?
— Да, конечно. Уже все в базе. И все данные, и согласие мсье Вальдо.
Евгений Львович кивнул и обратился ко мне:
— Анри, это значит, что сигнал с твоего браслета виден на портале Центра, и на кольцах охраны, естественно. Если ты вдруг окажешься за периметром, будет тревога.
— Я понял, — сказал я. — Евгений Львович, ну, не в первый раз. Не окажусь я за периметром.
— Очень плохо, что не в первый раз, — заметил Ройтман.
— Простите, что испортил вам статистику, — сказал я.
— Посмотрим. ПЗ составим — будет видно, испортил или нет.
— Мсье Вальдо, — сказал Витя, — ценные вещи сюда.
И указал глазами на стол.
— У меня нет, — улыбнулся я.
— Анри, все металлические предметы, — пояснил Ройтман, — Нож, если есть. Кольцо обязательно.
— Оружие, — добавил Витя.
— Предпочитаю военные корабли в полном вооружении, — заметил я, снимая кольцо, — но они, к сожалению, в карман не влезают.
Витя юмора не оценил и размеренно продолжил:
— Психоактивные вещества? Наркотики?
— Ох! Они мне так надоели за девять с половиной лет в вашем заведении, что никогда больше!
— Лекарства? — спросил охранник.
— Евгений Львович, лекарства-то зачем?
— Чтобы ты овердозу не выпил от отчаяния.
— Камилла, это законно? — для порядка спросил я.
Она кивнула.
— А! Есть, — сказал я.
И я извлек на белый свет упаковку ройтмановских таблеток от световой депрессии, которые он навязал мне, когда провожал в ссылку.
Евгений Львович улыбнулся.
— Сдавай, сдавай. Они тебе здесь не понадобятся, а потом все вернут.
— Все? — спросил Витя. — Больше ничего нет?
Оказалось, что кроме кольца и таблеток с меня и взять нечего.
— Нет, — сказал я.
— Тогда нам вон в ту комнату, — сказал охранник и кивнул в сторону закрытой железной двери.
Эту дверь я помнил с прошлого моего визита в это место десять лет назад. Там проводили так называемый «полный обыск»: с раздеванием, заглядыванием во все существующие отверстия тела и просвечиванием рентгеном.
Эта процедура до сих пор вызывала у меня омерзение.
— Нет, нам туда не надо, — сказал Ройтман. — Я Анри вполне доверяю.
Витя задумался.
— Есть согласие, — сказал Евгений Львович. — И по закону он невиновен: ни приговора, ни досудебного соглашения. И к нам ненадолго, в любом случае.
Охранник покачал головой.
— Е-один, конечно, и то, что вы сказали. Но послужной список…
— Это дела давно минувших дней, — сказал Ройтман.
— Ну, ладно. По вашу ответственность, Евгений Львович.
— Конечно, под мою.
— Тогда это вам, мсье Вальдо.
И он выложил на стол кольцо темного металла. Свинец что ли? Я подумал о кольцах, с которыми венчались каторжане.
— Надевайте, мсье Вальдо, это кольцо с доступом к внутренней Сети Центра.
Этой поблажки я не застал. Когда я был в Центре, никаких внутренних колец не было, равно, как и обычных — были запрещены все. Не было и Сети. Никакой. Книги на планшете читали!
Я надел кольцо. Сеть была. Я попытался зайти на «Новый портал». Получилось! На Народное Собрание. Получилось! В пассивном режиме естественно, но получилось.
Витя внимательно смотрел на меня.
— Это внутренняя Сеть? — спросил я.
— Не только, — сказал он. — Пока есть и внешняя. Только весь трафик мониторится. Мне заблокировать кольцо, Евгений Львович?
— Нет никакой необходимости. Будет надо, я сам заблокирую.
— Госпожа де Вилетт, вы будете сопровождать вашего клиента до его комнаты?
— Конечно. Ордер ловите!
Они полминуты обменивались файлами и электронными подписями, так что эта бюрократическая тягомотина порядком мне надоела. Я с ужасом представил, сколько же времени это занимало в бумажную эпоху.
— Мсье Вальдо, кольцо на минуту отдайте Евгению Львовичу, через арочку, и господин Ройтман с госпожой де Вилетт проводят вас домой, — наконец, сказал Витя.
— Вы очень любезны, — сказал я. — Домой это на Е-один?
— Естественно.
Можно было и не переспрашивать.
Глава 5
Я послушался, прошел через арку-металлоискатель, оставив ее совершенно равнодушной, и Евгений Львович вернул мне кольцо.
Мы пошли к лифту. Я поискал этот лифт в меню кольца. Он был неактивен. Значит, с внутреннего кольца не управляется.
Двери благополучно открылись, мы поднялись на второй этаж и оказались в длинном дугообразном коридоре. Я был здесь десять лет назад, когда меня привезли в Центр и еще раз два года назад, когда меня сюда отправил Данин, обидевшись на реплику на банкете.
Направо через большие промежутки три двери с литерами «A», «B» и «C».
Нам налево: «D», «E» и дальше «F».
Подчиняясь сигналу с кольца Ройтмана, перед нами открылась синяя дверь с литерой «E». В меню моего кольца ее тоже не было.
— Евгений Львович, — весело заметил я. — У меня, кажется, кольцо не работает: ни лифтов не видит, не дверей.
— И не должно видеть ни этих лифтов, ни этих дверей, — серьезно сказал Ройтман. — Они тебе не нужны. Без сопровождения ты не должен здесь находиться. Более того, это строго запрещено. Все равно, как за периметром. И тревога будет, если вдруг ты здесь окажешься. Погоди, сейчас оживет твое кольцо.
За дверью был еще один коридор поуже. И слева первая дверь с надписью «E-1». Тоже невидимая.
Мы вошли и оказались еще в одном коридоре. Пошли направо, потом повернули, впереди показался тупик с лифтом. Лифт был активен! Равно как и одна из дверей слева.
— Лифт на первый этаж, — пояснил Ройтман. — Там столовая и выход во двор для прогулок. По блоку можно перемещаться совершенно свободно, если конечно я не сказал быть в определенном месте в определенное время. Вот твоя комната. Открывай.
Я отрыл активную дверь с надписью «E-1-15».
За ней был коридорчик буквально метровой ширины с еще одной дверью. Кольцо утверждало, что дверь ведет в душ и туалет.
Сама камера была площадью метров двенадцать.
Совершенно больничного вида застеленная кровать, с вращающимся стулом рядом, биопрограммер над ней, стол, два стула возле него, шкаф и большое окно во двор. За окном светало. Но в меню кольца окна не было, что говорило о том, что оно не открывается. Зато был кондиционер. Я сделал чуть холоднее и сел на кровать.
— Располагайтесь, гости дорогие, — сказал я. — Как раз два стула.
— Ну, все нормально? — спросил Ройтман у Камиллы. — По закону?
— Да, — сказала она, садясь.
Ройтман, поколебавшись, последовал ее примеру.
— Больница, — сказал я. — Два года назад тюрьма еще чувствовалась, теперь совершенная больница. Или это «E-1»?
