медицинском кресле толстяк.
— Кто вы по профессии? — задал я новый вопрос. — Кем работаете?
— Профессиональный повар. Работаю буфетчиком.
— Какое отношение вы имеете к кинским морским звездам?
— Они обитают на моей родине.
— Приходилось ли вам на них охотиться?
— Нет.
— Почему тогда вы назвались охотником на кинских морских звезд?
— Меня попросили так поступить.
— Кто попросил?
— Господин Чоко Лади иль Кин.
— Он объяснил, зачем ему эту нужно?
— Да.
— И зачем же?
— Ему срочно понадобился сопровождающий для груза звездочек. Прежний его сотрудник заболел, требовалась замена.
— Под «звездочками» вы имеете в виду кинские морские звезды?
— Да.
— Что заставило вас согласиться на предложение господина Чоко Лади?
— Он обещал мне заплатить. Десять тысяч кредитов. А в случае отказа грозил, что меня вышвырнут на улицу — буфет, где я работаю, принадлежит его деловому партнеру.
— Были ли вы должным образом подготовлены для роли сопровождающего такого груза?
— Со мной провели инструктаж по работе с транспортными контейнерами.
— На ваш взгляд, этого было достаточно для успешного рейса?
— Меня убедили, что да. Оказалось — нет.
— Поясните, почему — нет?
— В нужный момент моих умений не хватило. Контейнеры стали выходить из-под контроля почти сразу. Понемногу, но неуклонно.
— И как вы поступили?
— Я запаниковал. Признаться в собственной несостоятельности не осмелился. Решил переложить решение проблемы на экипаж звездолета. Кто, как не они, подготовлены к такого рода неожиданностям?
— Вы правда так считаете? — хмыкнул я.
— Да.
Действительно, что за глупый вопрос!
— Итак, каковы были ваши действия?
— Поняв, что не справляюсь, я подкорректировал настройку контрольных панелей — с тем, чтобы световой аварийный сигнал поступал с некоторой задержкой — и покинул трюм. Звездолет находился в стадии разгона. Я знал, что, посмотрев в иллюминатор, временно утрачу рассудок — таково свойство моего организма. В этом состоянии последующая встреча со звездочками была бы мне не страшна. Но важно было подгадать так, чтобы случившееся со мной быстро заметили и вмешались… Что, очевидно, мне удалось. Даже не пришлось проситься в рубку, как я планировал изначально…
— Вы идиот?! — не выдержав, вмешалась в ход допроса до сих пор молча присутствовавшая при записи Ксен. — Мы все чуть не погибли! Да и вас тупо могли не откачать, проведи вы перед иллюминатором еще десяток ударов сердца!
— Нет, я не идиот, — ровным тоном ответил кинянин. — Просто не видел другого выхода. И я верил, что экипаж решит проблему. Это же звездолетчики! Они такие!
— Но вы подтверждаете, что не справились со своими обязанностями сопровождающего, из-за чего гибель части груза сделалась неизбежной? — покачав головой, подытожил я.
— Части груза? — удивленно переспросил Шулей, впервые за время разговора как-то эмоционально окрасив свою фразу. — Я был уверен, что груз пропадет полностью.
— Что ж, больше вопросов не имею! — заявил я. — Конец записи в бортовом журнале!
* * *
Последнее, что стоит рассказать об этом злополучном рейсе: незадолго до посадки Дик таки попыталась приготовить нам из пайков на обед что-то по подсмотренному ею недавно у Шулея рецепту. Увы, результат оказался совершенно несъедобен — только зря продукты пропали. Неудаче юнги никто особо не удивился, но девочка сильно расстроилась…
— Что ж, капитан, думаю, мы сможем рассмотреть ваше дело послезавтра в полдень, — любезно кивнул мне начальник порта, он же, по совместительству, шеф местной полиции и — самое для нас сейчас главное — арбитр по коммерческим спорам: как я и опасался, платить нам грузополучатель наотрез отказался. Больше того, еще и убытки намеревался вменить!
Что до нынешнего моего собеседника, то был это крепко сбитый мужчина витков сорока пяти, судя по имени — Валд Шер иль Космо — выходец не с суверенной планеты, а со спутника или астероида с экстерриториальным статусом — вроде небезызвестного космокоровского КК-177 на орбите Огуа.
— Может быть, все-таки получится завтра? — с уже почти угасшей надеждой попросил я.
— Вы же у меня тут не один такой сутяжник, капитан, — развел руками Валд Шер иль Космо. — И каждое дело нужно тщательно изучить! Взять вот хоть этих ваших кинских звезд… Не поверите, отродясь о таких не слышал!
Шаккр, как я тебе, к ордену, завидую, мужик! Сам бы о них вовек не слышал!
— Значит, придется хорошенько вникнуть в тему! — продолжил между тем арбитр. — Войти, так сказать, в курс… Так что завтра — наверняка нет!
— У нас есть запись в бортовом журнале… — начал было я.
— Капитан, мы с вами ходим по кругу! — резко посуровев, прервал меня начальник порта. — Разумеется, ваш журнал будет в установленном порядке осмотрен, полагаю — завтра, а запись — скопирована и оценена в совокупности с прочими материалами дела! Все — в надлежащее время! А сейчас убедительно прошу более меня не задерживать — как я вам уже сказал, у меня масса забот, и угадайте, в чьих интересах, чтобы работа не стояла, а шла своим чередом? А то, глядишь, до вашего дела у меня и послезавтра руки не дойдут! Это понятно?
— Понятно, начальник, — вздохнул я. Что послезавтра, что послепослезавтра — и то, и то было для нас одинаково поздно. — Прошу извинить за мою настойчивость. Просто так уж вышло, что во времени мы крайне ограничены…
— Время — вообще ресурс дефицитный! — философски — и, вроде бы, уже не столь раздраженно — заявил Валд Шер иль Космо. — И мое уж точно стоит не дешевле вашего! — строго добавил, однако, он. — Так что в последний раз повторяю, капитан: не занимайте его попусту!
— Да, — понуро кивнул я. — Еще раз простите. До свидания, начальник.
— Всего доброго, капитан!
«А не намекал ли это он так, что не прочь получить взятку?» — задумчиво предположила Аран, когда мы уже возвращались на корабль через пыльное летное поле.
«Тоже мелькнула такая мысль, — угрюмо бросил ей я. — Но орден знает, какие тут у них царят порядки! Не ровен час сунешься с подношением — а окажется, что ничего такого он в виду ни разу не имел и вообще оскорблен
