— Проходите.
Дверь открылась, и беглецы оказались в просторном помещении, где находились бойцы, которые знали их в лицо. Одновременно с этим позади раздался глухой взрыв, но это была не мина. Вражеские солдаты кинули в люк гранату, однако вниз не полезли. Несколько раз штурмовые группы противника пытались прорваться к подземным командным пунктам имперцев и в метро, но несли большие потери и откатывались обратно. Под землей новороссы оказались сильнее и, хотя их оставалось немного, они продолжали сражаться и надеялись на помощь.
— Ну, как там? — к Маркину подошел капитан Буртовой, то ли седьмой, то ли восьмой командир лейтенанта за минувший месяц.
— Раненых не вытащить, — Роберт снял шлем и покачал головой. — Они погибли. Всех огнеметчики спалили.
Буртовой, офицер старой закалки и пенсионер, который добровольно отправился на защиту столицы, нахмурился, помедлил и сказал:
— Такова судьба.
— Да.
Роберт хотел пройти дальше и присесть у стены, но Буртовой его остановил:
— Постой, Маркин.
— Что? — лейтенант обернулся.
— Тебя вызывают к Харфагерам.
— На КП?
— Да.
— А зачем?
— Не знаю. Но внизу, — капитан притопнул ногой, — тебя уже ждут.
— Ясно.
Маркин кивнул Бабко:
— Прогуляешься со мной?
— Запросто.
Сержант, который находился рядом с лейтенантом целую неделю — по меркам войны это огромный срок, был не против, капитан тоже не возражал, и воины начали спуск. Коридор. Блокпост. Коридор. Поворот. Лифт. Охрана проверила документы. Движение вниз и выход в метро. Здесь встреча с дружинниками семейства Харфагер, и посадка на дрезину. Короткое путешествие по железной дороге и остановка. Опять лифт, очередной долгий спуск и КП обороны города, который был построен пятьдесят лет назад и с тех пор постоянно расширялся, укреплялся и совершенствовался. По сути это был автономный городок со всеми удобствами на пятнадцать тысяч человек, который мог выдержать удар термоядерной боеголовки, и потому именно здесь спрятались руководители обороны.
— Стоп! — перед входом в личные покои регента, в небольшой приемной, навстречу Маркину и Бабко выступил вооруженный боец в темно-синей броне с гербом Харфагеров на груди, но без шлема.
— В чем дело? — лейтенант невольно сравнил себя, усталого, изможденного, озлобленного, грязного, в побитой броне и с боевым оружием, с холеным и расслабленным телохранителем, который преградил ему путь.
— Ваше Высочество, — дружинник узнал Роберта, — вы должны сдать оружие и боеприпасы.
В душе Маркина накопилось много злости, и он выплеснул ее:
— Ты что, совсем берега потерял!? — лейтенант надвинулся на дружинника. — Ты видишь, кто перед тобой!? Я внук Серого Льва и никому ничем не обязан! Или вы здесь, сидя под землей, уже забыли, кто истинный правитель империи!? Смирно!
Телохранитель, как и большинство клановых бойцов, знал, что любой член императорской фамилии стоит над законом. Никто не смел открыто выступить против детей, внуков или правнуков императора. Это закон, который вбивали в голову и сознание воинов дворянских отрядов на протяжении десятилетий. И потому дружинник, не задумываясь, выполнил команду, перекинул автомат за плечо и вытянулся в струнку.
— То-то же, — Роберт сбавил тон и, понимая, что Бабко дальше не пропустят, кивнул ему: — Останься здесь.
Сержант отошел в сторону, а Маркин двинулся дальше и спустя минуту, в чем был, предстал перед регентом, его братьями и Ярославом Фатеевым. Старшие родственники расположились перед настенным монитором с картой подземных сооружений под Ярградом, и о чем-то спорили. Но когда они увидели Роберта, разговор затих, а Андрей Сергеевич, самозваный регент и местоблюститель престола, подошел к племяннику, обхватил его за плечи и сказал:
— Ты стал настоящим мужчиной, Робби. Нам известно, что ты воюешь с первых дней обороны города и в штабе полтора десятка представлений на твое награждение. Я горжусь тобой. Нет. Неправильно, — Харфагер посмотрел на братьев. — Все мы гордимся тобой.
«Как же я ненавижу, когда меня называю Робби, и как же ненавижу вас, людей, которые предали своего отца, — подумал лейтенант. — Однако очень странно, что меня вызвали к родственникам. Наверняка, они что-то задумали — вон как улыбаются и переглядываются, сволочи, а раньше отпихивали меня прочь, словно безродного щенка».
— Ближе к делу, дядя.
Маркин посмотрел в глаза Андрея Сергеевича, к которому не испытывал никакого почтения, и регент не выдержал. Он отвернулся, подтолкнул Роберта к монитору и сказал:
— К делу, так к делу. Посмотри.
Взгляд лейтенанта скользнул по схемам, которые были покрыты тактическими значками, и он понял, что неоварвары готовятся к очередному штурму. Несмотря на ожесточенное сопротивление защитников, отряды противника смогли проникнуть в подземный мир и закрепиться на нескольких ветках метро. А на поверхности в это самое время начиналась закладка мощных бетонобойных мин, которым предстояло пробить проходы к командному пункту имперцев.
Роберт спросил:
— Сколько у нас времени?
— Три-четыре часа, — в разговор вступил командир бригады «Аркан» генерал-майор Ярослав Фатеев.
— И зачем вам я, простой лейтенант?
— Ты не просто лейтенант, а внук императора.
— Ну и что? Здесь и сейчас это не имеет большого значения.
Дети Серого Льва переглянулись и Фатеев продолжил:
— Вражеский лидер Ираклий Красный выдвинул нам ультиматум. Он требует капитуляции, а взамен обещает нам свободный выход и гарантирует возможность покинуть Яргу.
— Это касается всех? — Роберт поморщился.
— Нет. Только членов императорской фамилии и наших слуг.
— Чушь! — лейтенант покачал головой. — Во-первых, он не сдержит свое обещание. Во-вторых, мы новороссы, и мы не сдаемся. В-третьих, я не имею никакого морального права оставить своих боевых товарищей. И, в-четвертых, я все еще не понимаю, зачем вы меня вызвали.
— Мальчишка! — Забыв свои слова, что племянник стал мужчиной, воскликнул регент. Однако он быстро взял себя в руки и продолжил: — Слушай меня, Робби. Внимательно слушай. Ираклий сообщил, что император вернулся и сейчас собирает войска. А вождь варваров, сражаться с ним не хочет, слишком велики его потери. Однако он обязан выполнить приказ своего повелителя Орландо Таги и захватить Ярград. Поэтому Ираклий отдает должное нашей храбрости и отпускает нас. Но на переговорах должен присутствовать кто-то из членов Семьи. Все просто, Робби. Нашим посланцем должен стать ты, внук императора.
— Нет.
