Лоис Буджолд - Гражданская кампания

– Назовите хоть один, – брюзгливо потребовала Катриона.

– Самый простой – у меня мог быть неизвестный сообщник. – Майлз едва заметно повел пальцами, будто перекрывая кислородный вентиль. Никки, естественно, не уловил ни жеста, ни намека. – Так что это несложно. А раз их я могу придумать, могут и другие. И я полностью уверен, что кое-кто из этих других не откажет себе в удовольствии поделиться с вами своими подозрениями.

– Вы это предвидите? – в легкой растерянности спросила она.

– Десять лет службы в СБ даром не проходят. И некоторые из полученных навыков не очень приятны.

Волна ярости начала потихоньку откатывать, оставив Катриону одну на пустынном берегу. Она ведь не собиралась вести столь откровенные разговоры в присутствии Никки, но Формонкриф уничтожил все возможности и далее оберегать мальчика, держа его в неведении. Может, Майлз и прав. Им придется так или иначе решать эту задачу. Всем троим придется, готовы они или нет.

– Сокрытие фактов лишь уводит в сторону. И рано или поздно ты сталкиваешься с голой правдой. Или недоверием. – Он повернулся к Никки. Глаза его были непроницаемыми. – А правда такова, Никки. Я не убивал твоего отца. Он вышел из купола с почти пустым респиратором, который не проверил, а затем слишком долго пробыл снаружи. Я совершил две грубые ошибки, которые помешали мне спасти его. Сознавать это мне довольно неприятно, но исправить я уже ничего не в силах. Единственное, что я могу сделать, это позаботиться… – Майлз осекся и с опаской покосился на Катриону. – Проследить, чтобы о его семье позаботились, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Катриона молча смотрела на Майлза. Тьена, когда он был жив, меньше всего волновала семья – иначе он не оставил бы жену без гроша, позаботился бы о своем добром имени, подумал бы, как вылечить Никки от серьезного генетического заболевания. Хотя самых крупных провалов Тьена – бомб замедленного действия, подложенных под будущее Никки, мальчик по молодости лет не замечал. На похоронах она спросила, какие самые счастливые моменты с отцом он помнит. Никки вспомнил, как Тьен возил их на неделю на морское побережье. Катриона промолчала. И билеты на монорельс, и гостиницу ей подарил – как милостыню – ее брат Хью. Даже из могилы Тьен умудряется вносить хаос в ее жизнь! Пожалуй, Никки было полезно услышать, как Форкосиган предложил взять ответственность на себя.

Никки сидел поджав губы, сосредоточенно переваривая услышанное.

– Но… – начал он и замолчал.

– Должно быть, у тебя возникла масса вопросов, – поощрительно сказал Майлз. – Назови некоторые. Или хотя бы парочку.

Никки опустил глаза, потом поднял.

– Но… но… почему он не проверил свой респиратор? – И, чуть помедлив, выпалил: – Почему вы не поделились с ним своим? Какие две ошибки вы допустили? Что вы такое наврали маме, из-за чего она так рассердилась? Почему вы не могли спасти его? Почему у вас так поранены запястья? – Никки глубоко вздохнул, совсем уж затравленно посмотрел на Майлза и чуть ли не прорыдал: – Я теперь должен убить вас, как капитан Форталон?

Майлз, внимательно слушавший поток вопросов, слегка опешил.

– Прошу прощения, кто?

– Капитан Форталон – его любимый персонаж из сериала, – смущенно пояснила Катриона. – Это пилот скачкового корабля, переживающий всякие галактические приключения с принцем Ксавом и снабжающий контрабандным оружием партизан во время цетагандийского вторжения. Есть целый цикл серий, где он охотится на коллаборационистов, убивших его отца, и мстит, уничтожая одного за другим.

– Я этот сериал как-то пропустил. Должно быть, отсутствовал на Барраяре. И вы разрешаете Никки смотреть такие жестокие вещи, в его-то возрасте? – Глаза Майлза внезапно засияли.

Катриона стиснула зубы.

– Теоретически это должна была быть учебная программа, учитывая историческую достоверность деталей.

– Когда мне было столько лет, сколько Никки, я был одержим лордом Форталией Храбрым, легендарным героем Периода Изоляции. – Майлз невольно перешел на интонацию рассказчика. – Вообще-то, если вспомнить, все тоже началось с головида. Но, когда я этим еще не до конца переболел, я уговорил деда сводить меня посмотреть подлинные архивные материалы. И оказалось, что Форталия вовсе не такая уж легендарная личность, а его истинные похождения не столь уж героические. По-моему, я до сих пор могу спеть все девять куплетов песни, которые…

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась Катриона.

– Ну, могло быть и хуже. Рад, что вы не позволили ему посмотреть «Гамлета».

– А что такое «Гамлет»? – мгновенно заинтересовался Никки. Кажется, он начал потихоньку оттаивать.

– Еще одна знаменитая драма на тему мести, с той лишь разницей, что это древняя пьеса с Земли. Принц Гамлет возвращается домой из университета… Кстати, а сколько лет этому капитану Форталону?

– Много, – хмыкнул Никки. – Двадцать.

– Ха, ну вот тебе и ответ. Никто от тебя и не ожидает, что ты станешь мстить, пока ты не достигнешь возраста, когда начнешь бриться. Так что у тебя еще есть несколько лет в запасе.

Катриона чуть было не завопила: «Лорд Форкосиган!» – но смолчала, заметив, что Никки расслабился. К чему это Майлз ведет? Ладно, посмотрим.

– Итак, в этой пьесе принц Гамлет возвращается домой на похороны своего отца и обнаруживает, что мать вышла замуж за дядю.

– Она вышла замуж за собственного брата? – вытаращил глаза Никки.

– Нет-нет! Это не столь пикантная пьеса. За другого дядю, брата отца.

– А-а! Ну, тогда нормально.

– Это ты так считаешь. А вот принцу Гамлету шепнули, что этот самый дядька пришил его старика. К несчастью, принц не знал, правду ему сказал информатор или нет. И поэтому последующие пять актов он бродит по окрестностям, пребывая в состоянии крайнего возбуждения, перебив попутно чуть ли не всех обитателей замка.

– Ну и глупо, – фыркнул Никки, успокаиваясь окончательно. – Взял бы и допросил их всех с суперпентоталом!

– Увы, суперпентотал еще тогда не изобрели. Иначе пьеса была бы куда короче.

– О! – Никки задумчиво посмотрел на Майлза. – А к вам можно применить суперпентотал? Лейтенант Формонкриф… сказал, что нет. И что это очень удачно. – Никки весьма точно воспроизвел интонацию Формонкрифа.

– Ко мне? Нет. У меня на суперпентотал неадекватная реакция, делающая его применение бессмысленным. Что было очень удобно на службе в СБ, но сейчас получается наоборот.

По правде говоря, это чертовски неудобно. Но даже если бы суперпентотал и действовал, мне бы не позволили подвергнуться допросу в присутствии посторонних из-за некоторых засекреченных моментов. И даже только в твоем присутствии – по той же причине.