Сначала я не понял, почему Мастер взял с собой меня. Из сотен сотрудников МосТеха, знакомых или подруг он набрал именно мне. Звонок застал меня в такси, я пытался повторить путь Марины с работы домой, и даже нашёл место аварии.
На кольцевой развязке у самой Набережной было напрочь снесено ограждение, а на асфальте валялись обломки красного бампера и дешёвый колёсный диск, у Марины такого не было.
Она не доехала до своего дома метров двести. Машины уже куда-то увезли, я орал на водителя, чтобы тот припарковался, а он отказывался, тыча в запрещающий знак. В этот момент Мастер и позвонил.
— Приезжай в МосТех, — бросил он не здороваясь и не представляясь, но я моментально узнал его голос.
Уже намного позже до меня дошло, что Мастер таким способом дал мне возможность увидеть Марину ещё один раз.
Прозвучит банальностью, но она словно спала. Только была очень бледной. Она была настолько непохожа на обычную Марину, весёлую, вспыльчивую и непоседливую, как будто восковая кукла в музее. Было видно только голову, остальное тело было накрыто.
Древний опель врезался точно в водительскую дверь. Автомобиль числился в угоне. Водитель скрылся.
Всё это Мастер рассказывал мне, пока мы шли по гулкому кафельному коридору, залитому ярким и холодным светом. Наверное, так упирающие видят тоннель в рай, пришла в голову дурацкая мысль.
— А вещи? — вдруг спросил я.
— Что? — Мастер запнулся на полуслове.
— Её вещи, где они?
— Ты серьёзно? Или у тебя шок?
— Мне нужно посмотреть на них, — упёрся я, — это очень важно.
— Где-то здесь? — он завертел головой, машинально оглядываясь, — но тебе их не отдадут, ты же не родственник.
Мне показалось, что в его взгляде появилось презрение, словно Мастер заподозрил меня в особо циничной меркантильности.
— Вам отдадут. А мне достаточно только посмотреть.
— Ну, пойдём… — он пожал плечами, но всё же согласился.
Мастера слушались даже здесь. Играла роль его аура, репутация, или именно он оплачивал все расходы, не знаю. Но россыпь вещей из нескольких прозрачных пакетов выложили перед нами безропотно.
Помада, зеркальце, бумажные салфетки, пилка для ногтей, одна платёжная карта и целая россыпь скидочных и подарочных, старые смятые чеки, какие-то таблетки, зажигалка, полупустая пачка Дирола, горсть мелочи… два шоколадных батончика...
— Что мы ищем?
— Флешку, диск, карту памяти… и где её телефон?
Мастер вопросительно поднял глаза на сотрудника, но тот развёл руками.
— Здесь всё. Её одежда лежит отдельно, но личных вещей там нет.
— А это необычно… — Мастер замер словно охотничий пёс, который сделал стойку, — может, забыла на работе?
— Украшения ещё… браслеты… два кольца… — вклинился сотрудник, — смотреть будете?
— Потом, — отмахнулся Мастер.
— У неё был телефон с собой. — уверенно сказал я, — она мне звонила перед аварией.
— Молодой человек, вы на что намекаете? — возмутился сотрудник, — у нас всё под опись, у нас отчётность...
Он хотел ещё что-то добавить, но, натолкнувшись на взгляд Мастера, замолчал.
— Так чего там не было?
Мы стояли на крыльце, под древним качающимся от ветра фонарём, который мерзко поскрипывал. Неожиданно Мастер вытащил из кармана куртки начатую пачку сигарет и предложил мне, а когда я отказался, спрятал обратно. Несложный трюк, я про такое читал. Тому, кто поделился едой, или даже сигаретами, мозг доверяет больше.
А кому мне ещё доверять? Здесь каждый ведёт свою игру. Каждый притворяется другом, чтобы урвать кусок. Вот и этот… добренький… привёз меня … а сам только и ждёт, что я разнюнюсь и "поплыву". Все они горазды чужими руками жар загребать.
— Это неслучайная авария.
— Поясни? — Мастер развернулся ко мне резко, всем телом.
— Она везла мне информацию… записи с камер наблюдения в МосТехе. Мы с ней обнаружили несанкционированный вход в игру. Игрока, которого не должно быть в тесте. Эти сведения оказались для кого-то настолько серьёзными, что она… не доехала.
Мастер надул щёки и скосил глаза к переносице, но чувствовалось, что теперь он не играет. Привычка за клоунадой скрывать истинные чувства настолько приросла к нему, что сейчас от волнения он снова стал кривляться.
— Может, оставила на работе?
— А телефон?
— Ограбление?
— Серьёзно? — скривился я, — вы сходите, на браслеты посмотрите. Там пять таких телефонов будет по стоимости.
— И ты считаешь, что причина в МосТехе?
— Не просто причина. Виновник.
Мастер замолчал. Похоже, впервые своими словами я застал его врасплох.
— В таком случае для всех… абсолютно для всех она умерла, — после долгой паузы сказал он. — Ты понял?
— А что с ней будет? — наконец задал я вопрос, который не решался озвучить с самого начала.
Не вопроса боялся, а ответа.
— Выкарабкается, — хмыкнул Мастер. — Меня тут несколько раз по частям собирали, а у неё организм молодой, сильный. Да и везучая она как кошка. Перед самым ударом зачем-то скорость сбросила и направо под сиденье полезла.
— У неё телефон упал, — вспомнил я.
— Значит, был телефон? — Мастер уставился на меня.
— По-вашему, я вру?!
— Нервами не бренчи, — противореча сам себе Мастер хлопнул меня по плечу, — пошли, я тебя отвезу.
Он решительно отвернулся и, хрустя ботинками, пошёл к машине. Я понял, что разговор окончен.
С парковкой Мастер сильно не заморачивался. Его Гелентваген наполовину торчал в свежем сугробе. Впрочем, автомобиль переживал по этому поводу так же мало, как и его владелец. Выбросив из-под колёс столб снега, он уверенно стал пробираться по снежной целине.
Уже в машине на меня накатило. Пускай каким-то невероятным чудом Марина осталась жива. Именно я подверг её смертельной опасности. Она выполняла моё задание. Мне везла информацию. Из-за меня оказалась в это время на этом грёбаном перекрёстке.
Это не дурацкая игровая смерть, когда теряешь лут и опыт, и даже не кома в капсуле, когда есть надежда. Это насовсем. Аллес капут.
Похоже, Мастер заметил моё состояние.
— Выпей перед сном, — он, не снижая скорости, перегнулся к бардачку, достал плоскую бутылку-фляжку с коричневой жидкостью и сунул мне, — сегодня можно. Ты не железный… железные ломаются. А тебе сломаться нельзя.
— Так вы мне верите?
— А почему ты думаешь, что
