Алиса, Алиса, Алиса. Как много в последнее время она заставляла о себе думать. Не меньше чем Эшли. Они обе… Должны жить. Я так хочу и мне плевать на их желания. Так почему я это делаю? Все просто. Умрут они, умру и я.
Этот венок с цветами, уложился ей на голову. Не дрогнув, Алиса продолжала с закрытыми глазами "спать". Заснула она или нет, мне было уже неважно.
— Прости.
Это то, что я хотел сказать сначала. В начале нашего путешествия. Как только открыл глаза после её воскрешения.
Сегодня тяжёлые день. Тяжелее обычного. Я очень счастлив, что мои раны излечили, пусть не все, но то, что осталось… С этим можно даже жить. Эти соседи. С ними так же можно сосуществовать. Одна горделива, вторая ласковая, третья светла как солнце. Мавка выделяется как самый светлый образ, вокруг которого кружит ореол спокойствия и безмятежности. Это магия, наверное. А возможно и в моем мире были люди, с которыми просто общаться, они добры и отзывчивы.
Я ещё не познакомился со всеми, но осталась одна жительница этого леса смерти.
Мысли продолжали струиться в голове, пока на уши не попался звук. До боли знакомый голос молвил после этого звука.
— Эй-гей! Эдик, я закончила, — радушный голос, совсем как прежде. Забыла ли она то что было? Скорее притворилась что такого никогда и не было, а возможно и не будет больше никогда.
— Это хорошо, — слабым голоском, кивнул я сам. Поднявшись, мне было суждено заметить направления взгляд Эшли. Она смотрела на Алису. На венчик.
Помнится, мне, она что-то говорила о цветах. Лишь мутные воспоминания о боли, которую я тогда испытывал отложились в памяти. Казалось это было вчера, или позавчера! О чем же мы с ней говорили…
— Ты тоже хочешь такой?
— Нет, мне такой не нужен, — отведя взгляд в сторону, я услышал слабый фырк. Да уж, если бы мне девушка сказала, то же самое во время прелюдий, я бы заплакал на месте. Она сильнее меня.
— Тогда, я спать, — проплыв в кровать, на себя накинул то подобие пледа и уткнувшись лицом в руку пытался уснуть.
"Посчитать овечек что-ли?"
Так, я начал считать бегемотов. Посему, решение было принято лично мной из-за однообразия. Овечки надоели уже на двадцатой. С небольшой периодичностью, зачастую раз в двадцать, менял того, кого считаю. Уточки, птички и так далее…
"Раз проеб, два проеб, три проеб…"
Как ни странно, но именно такая форма считалочки дошла дальше двадцати единиц.
Тишина разбавлялась моим внутреннем самобичеванием, пока и оно не начало разбавляться фразами Эшли. Что это были за слова, я сперва не понимал. Было слишком тихое произношение. Но со временем, где-то на пятьдесят пятом "Проебе" я сумел услышать его лучше.
Это было всего одно слово, которое повторяли. Сила голова нарастала. И слово это было:
"Слабак"
Все время, очень быстро, раза два в секунду, Эшли повторяла именно его. Секунда, три, пять, десять. И мне начало казаться, что она уже даже не сдерживает себя. Говорит на нормальной громкости.
— Эшли, я все слышу, — устало произнес я.
— Я знаю, иначе никакого эффекта это не принесет, — уделив мне три секунды, на ответ, она вернулась к любимейшему занятию.
— И что ты хочешь услышать? Да, я слабак, который не сумел, довольна?
— Нет, это прозвучало не искренне.
— Послушай, я так же неловко себя ощущаю.
— О, ты значит неловко себя ощущаешь? — сочилось сарказмом, словно это предложение закинули в бочку с издевками и оставили там бродить на несколько лет.
— Да, и ты ощущаешь себя паршиво, я не хотел ранить тебя и уж тем более доводить ситуацию до такого, — лишь бы она не подумала, чего лишнего.
— Хочешь сказать…
— Это вина обоих. Я признаю свою вину равной тебе, а то и больше.
Моя вина лежит в неясном изложении, её в неясном толковании, в общем.
— Ты мог бы скрыть, — да, если бы пустил на самотёк.
— Мог бы, но посчитал это плохим поступком, — сперва я говорил громче, но последние фразы размазались моим бубнёным так, что не знаю, услышал бы их кто. — ты не заслуживаешь такого.
Неправильное место, неправильные предпосылки. Все это отвращает. Я стал бы ненавидеть самого себя если бы воспользовался возможностью. Даже если она не против. Почему? А хуй его знает, может это и есть славно известный "стержень"? Кто-то не сдаст союзников, даже под пытками, у другого железный характер и ему плевать на кровь кишки и убийства, а у меня характер такой, не позволяет мне тархаться с кем попало и как попало. Хоть руки и чешутся.
— Ясно… — Эшли перестала издавать одно слово. Наконец-то вернулась тишина и покой. Внутренний покой, который возможен лишь при учтении неисчислимых нюансов. Он был разрушен следующей фразой.
— А что ты хотел, чтобы я сделала?
— Охраняла мой сон, но теперь можешь спать, боюсь с тобой над душой, я тем более заснуть не смогу.
— Я не хочу спать, — как обвинение предъявила она.
— А от меня ты что хочешь? Мне тебе колыбельную спеть?
— Нет.
На этом мы закончили. Веки тяжело вздохнули, и приятное ощущение закрытых глаз напало на меня. Я заснул, как только звуки затихли. Тогда, когда я не слышал, ни Эшли, ни Алису, ани моих спасителей-мучителей, в то время, когда сам лес, та густая и темная чаща притихла. Не оставив ни секунды надежды, я был поглощён своим же сознанием.
***
И новый день настал очень скоро. Не успел и два раза моргнуть, как солнце впилось в глаза, беспощадно пробуждая их от сна. Руки, ноги, и голова. Ощущал ли я себя отдохнувшим? Да нихуя, я хочу ещё спать. Ничего не знать и спать. Абсолютно точно.
"Что за херня?" Мои ноги, нет, даже нога, её кто-то дёргает.
Приоткрыв свои зыркалки, я заметил метушение. Мелкий, совсем маленький человечек, не больше раскрытой ладони в росте. Мы встретились глазами. Он смотрел на меня, а я глазами уже искал чем бы его уебать.
Носок, он держал мой дорогой носок. Это была последняя капля. Я стерплю многое, но явно не это.
Я ухватился за что-то. Это что-то тут же улетело в этого гномика, который быстрыми ногами начал ползать по мне. Неудачное решение.
— Блять, сучашка, ебанашка! — мой вскрик мог потревожить любой сон, но только не их. То, что я взял под руку и кинул, была латная перчатка.
Сам я, вытанцовывал знатно. Так, словно пытался набрать максимальный ранг в танцульках, и не сказать, что у меня плохо получалось. Это было похоже на спидран по чечетке. Впрочем, дело лишь этим не окончилось. Я заехал ногой по животу Эшли. От такого, сразу отскочил назад, подальше от неё. Дальше неё был пол. До этого, я был на кровати, и даже этого не понимал. Упав и сделав как в знаменитом шоу талантов, "хоп!" Моя тушка сделала не мысленные два кувырка. Кувырки эти вели меня прямо к Алисе, которую я не обделил внимание. Её голова встретилась с моей рукой. Случайно, мне казалось, я тут всех поубивал, да только они уже мертвы. Я успокоился. Только это не значило, что они не могут умереть второй раз.
Успокоиться не получилось. Тем более, что вперёд рядом с Эшли, я видел того мелкого хуйца. С издевкой, тот смотрел на меня и тихо хихикая помахал мне своей жопой.
— Отдай носок! — я кинулся к нему, что означало непременную передачу импульса.
Импульс в свою неожиданную очередь отправил меня к кровати. На этой прямой линии, не было разрывов или стыковок. Зато там был херовый паркет, об который я споткнулся. Упав, мое лицо было увековечено в этой комнате. Маленькие ножки на моей спине.
— Фука! — переводить мои слова, не вижу смысла.
Спрыгнув с меня, он начал бежать к выходу. Если он убежит, то я его не поймаю уже никогда.
— Стой!
Ноги понесли меня сами. Я словно сел на велосипед, который толкнули с горки. Скорость лишь набирала свои обороты.
Дверь открылась, Мавка была сбита с ног и кувырком летела вниз быстрее меня. Не пытаясь с ней соревноваться в скорости, куда уж мне к летящему телу, я остановился. По этой лестнице, было абсолютно точно, невозможно бегать. Маленькое порождение тьмы. Прижавшись к стене, у него было лишь два варианта. Либо спуститься, либо подняться.
