Говорю ему, показывая на окровавленную рубаху:
— У меня здоровья смотри сколько? Тяжелые раны, Карл!
Толстяк подскочил.
— Какой я тебе, на хуй, Карл?!
— Извини, — говорю, — это я так. Смысл не в этом. Как нам на дело идти, в таком виде.
— Не нам, — поправил стражник. — Тебе.
— У меня оружия нет, — добавил ко всему прочему. — Поделись мечом, хотя бы!
В этот раз Дюкон вскочил со стула так, словно намеревался мне втащить.
— Да ты не охуел ли, поделиться с ним?! Щас поделюсь, пизды получишь!
Серовласка проснулась и стала изумленно моргать. Адила напряглась, глядя на толстяка. Дюкон раздувал ноздри и выглядел решительно. Он был пониже, но пошире. А еще у стражника явно было при себе оружие, чем я похвастать не мог.
— Дай хотя бы время, — говорю, примирительно подняв ладони. — Я хоть раздобуду что-нибудь, да подлечусь.
— Я помогу, — Отличница встала, глянула на Дюкона и на меня. — Вместе будет проще.
Толстяк плюхнулся на стол, сцапал пустую кружку, кисло посмотрел в нее и громко оставил от себя.
— У вас одна попытка, — говорит с важным видом. — Валите.
— Одна? — удивилась Адила.
— Ты глухая, что ли? — вытаращился на нее Дюкон.
— Пошли, — говорю девушке и направляюсь к лестнице на второй этаж. Отличница за мной. Обернулся, скользнув по ней взглядом, и посмотрел на стол, от которого только что отошел. Дюкон взял Ифос за волосы и притянул к себе через стол. Адила тоже обернулась, после чего сразу посмотрела на меня и сказала:
— Если думаешь вмешаться — не надо.
Я и не хотел, но спросил, чтобы не показаться равнодушным:
— Почему?
— Это ее выбор, — ответила Отличница. — Чем больше она здесь, тем сильнее едет крыша. Дюкон купил ей местной выпивки, чтобы снять желание убить себя, но платить ей нечем. Смекаешь? А она и сама не против.
На душе стало нехорошо. По опыту могу сказать, делать даже самую неприятную работу не так тяжело, когда работаешь в хорошем коллективе. Если же вокруг одно быдло и прочий мусор, то даже козырная должность покажется наказанием. Таково мое мнение.
Отвернулся от нашего стола и стал подниматься вместе с Адилой. На втором этаже нас ждало то же, что и на первом. Это был просто другой такой же зал с шумными посетителями, смехом, выпивкой и витающим в воздухе дымом, едва успевающим выходить через узкие оконца. Но я быстро понял, что пришел сюда не зря. За столом у стены сидел человек в зеленом плаще, к которому я немедленно направился, на ходу поясняя Адиле, что это за парень.
— Я не могу посмотреть его профиль, — сообщила девушка. — Значит, он уровнем выше.
— Да ну? — удивляюсь. — Здорово же!
Подошли к столу. Валситар сидел в одиночестве и, как могло показаться, слушал разговоры вокруг себя. Увидев меня, мужчина приподнял ладонь в приветственном жесте. На душе стало полегче, потому что после скверного Дюкона парень в зеленом плаще казался куда порядочнее и приветливее.
Сесть вновь оказалось негде, поэтому пришлось просто стоять у стола. Адила присела на край, а я стоял рядом, скрестив руки на груди. Со стороны выглядело странно, потому что я не любил говорить с теми, кто сидит, а я стою. Создавалось впечатление неравенства. Неравенства не в мою пользу.
— Как дела? — спросил Валситар и кивнул Адиле.
Рассказал ему о долговом квесте и группе, в которую попал.
— Скоро идем в подгород, — говорю. — А у меня ни оружия нет, ни здоровья. Можешь чем-нибудь помочь?
— У тебя же было оружие, — припомнил псиомант.
— Сперли, — нехотя отвечаю. — Рыжая девка по имени Ная. Знаешь такую?
— Слыхал, — кивает Валситар. — Она наемница. Крипер, хоть по имени можно предположить обратное. Берется за любую работу. Ничем не брезгует.
— Я так и понял, — переглянулся с Адилой. — А что там с именем с ее?
Валситар почесал под глазом и сел поудобней.
— Понимаешь, какое дело, игроки, попадая в Крипоть, получают новые имена, и эти имена являются искаженными версиями их человеческих имен. Зачастую, новое имя — это старое, только написанное наоборот. Или ты не понял еще?
«Немес — Семен», — подумал, глядя перед собой. И правда. — «Валситар — Ратислав, Дюкон — Нокюд… а это уже херня какая-то».
— Ная, — произнес, посмотрев на псиоманта. — Может быть, Яна или Аня.
— Вот и я говорю, непонятно, — подтвердил Валситар.
— А как ты понял, что она крипер? — спросила Адила, чье имя мне, кстати, показалось странным, как ни напиши.
— Это просто, — улыбнулся парень в плаще, — у криперов нет классов. Они обладают своими умениями, но не классифицируются как игроки. Вот так. Имена и отсутствие классов — вот два признака, по которым можно определить местного.
Осмотрел быстренько шумную толпу вокруг и стало как-то тревожно, но Валситар вел себя спокойно, да и Адила не казалось слишком уж нервной.
— А есть еще способы определить крипера? — спрашиваю.
Валситар призадумался.
— Точно не скажу. Я слышал, сильно раньше криперы не использовали инвентари и таскали все на себе. Игроки их так и определяли, но местные быстро прохавали фишку и стали лучше маскироваться.
Стало еще жутче. Придвинулся поближе и спросил:
— Кто они?
— Местные жители, — ответил псиомант. — Подробностей не знаю.
Снова переглянулся с Адилой. Класс у этой дамочки был, так что с ней, похоже, все путем. С Ифос тоже нормально, в некотором смысле. Дюкон крипер, стало быть, но это, в общем-то, не новость уже.
— Чего призадумался? — спросил Валситар, заметив, что я витаю слегка в облаках.
Качаю головой. Посмотрел на Адилу и спросил:
— Дюкон сказал, у нас одна попытка. Что это значит?
Адила кашлянула, словно готовилась рассказать стихотворение.
— В Крипоти нет привычного времяисчисления. Тут все считается игровыми циклами или, как Дюкон назвал, попытками.
— Я все еще не понимаю, — говорю.
Вмешался Валситар и мягким голосом дополнил:
— Игровой цикл начнется, как только вы покинете таверну или город, и закончится, когда вы вернетесь.
Я почесал висок.
— Ну, у нас куча времени тогда, разве нет?
— В каком-то смысле, но я бы не радовался.
— Почему? — спросил настороженно.
— Игрок не может долго находиться за пределами безопасных зон. В стартовой локации это два города: Старый Меритиф и Новый. За их пределами враждебные земли, где становится опаснее с каждой игровой фазой, так что тебе все равно придется быстро вернуться, даже если сильно захочется отсидеться вне города.
Я вздохнул и переглянулся с Адилой. Девушка выглядела мрачно, словно не знала того, что поведал псиомант.
Я решил поинтересоваться:
— Тебе сильно страшно?
— Здесь жутковато, — говорит девушка, и я только заметил, что короткие черные волосы на ее голове лежат словно приклеенные. Как парик, не иначе. То ли детализация херовая, то ли так подфартило при создании образа. Это я еще себя со стороны не видел, да и несильно хочется.
— Вот и мне жутковато, — говорю Валситару. — Понимаешь, жутковато, а должно быть вообще пиздец. Мы же в другом мире все! Как такое может в голове уложиться-то, а?
— Ах, вот ты о чем, — Вал понимающе покивал. — Тебе кажется странным, что ты слишком мало паникуешь. Ну, это просто. На этот вопрос у меня ответ есть.
— Какой? — слегка поторопил псиоманта.
— Смерть, — выдал он тут же.
Мы с Адилой молча и внимательно рассматривали парня в плаще. Вал развел руками, глядя на нас поочередно.
— Что? Я не шучу. Чем чаще вы умираете, тем больше становитесь частью Крипоти. До первой смерти все игроки чистенькие, а их разум еще пока крепко держится за старую реальность, но стоит хотя бы раз умереть, и становится легче. Окружающий мир начинает казаться все более обычным, сечете?
— Смерть? — переспрашиваю, а сам стою и думаю. Умер первый раз я рановато, как мне кажется. Игра толком не началась и бац! А как воскрес, так вроде и втянулся постепенно во все.
