— Они не маленькие девочки — сами разберутся, мне же нужно было вывезти тебя в безопасное место. Кстати, у них всё в порядке, они держат меня в курсе. А с капсулы твоей надо всё-таки стереть все надписи. И вообще лучше её перекрасить. Например, в кислотно-зелёный…
— Почему в кислотно-зелёный?
— Чтобы она своим дурацким внешним видом не привлекала никого. А ещё…
К нам подбежал непонятно откуда нарисовавшийся портье и начал обвинять во всех смертных грехах. Дескать именно из-за нашей неправильно установленной капсулы случилось короткое замыкание, которое обесточило остров на целый час! И мы теперь должны компенсировать вызов аварийной службы.
Ну здрасьте, приехали! Ни за что, ни про что, отдавайте люди деньги! Я притворился ветошью и не отсвечивал, чтобы не портить легенду братьев по поводу моего подчинённого положение в такой своеобразной семье. И сейчас никакие прошлые симпатии портье никак не влияли на его требования денег. Их он требовал без какого-либо зазрения совести и в полном объёме. Дескать, мы криво подсоединили, мы и должны платить. Никита горлом что-то прошептал, явно получил ответ и пригласил портье к нам в бунгало, чтобы тот убедился в необоснованности своих претензий.
В нашем бунгало присутствовал только один из братьев, второй где-то спрятался. Портье же хищно поводил носом, а у нас явно пахло гарью. Похоже, что этот ушлый парень не так уж и неправ. Когда же мы дошли до капсулы, то в шоке были все. Попугай Карлуша таинственным образом покинул клетку, заковырялся в проводах подключения капсулы и замкнул некоторые из них на себя. В результате мы имеем запёкшуюся до состояния «гриль» тушку попугая, перегоревшие предохранители капсулы и целую кучу проблем с администрацией острова и, судя по всему, огромный счёт.
— Ко всему ранее перечисленному добавляется ещё и жестокое обращение с животными. За это может быть даже уголовная ответственность!
— Ну какое жестокое обращение? Попугай сам вылез и замкнул провода, в результате чего и сгорел к чертям своим попугайским.
— А каким образом он из закрытой клетки вылез, не подскажете? — ехидно поинтересовался портье.
А ведь клетка и правда закрыта. Но попугай поджарен. Непонятно. То ли мои охранники всё-таки поджарили попку, в чём я лично сомневаюсь, ну им банально незачем. То ли попугай был излишне ушлым и как-то вылез из клетки, заперев её за собой, после чего залез в провода и зажарился. Тоже немного бредово звучит.
В общем, ни к чему мы толком не пришли. Ни мы доказать свою невиновность не могли. Ни портье нашу вину, так как мы были у моря, и явно невиноваты, но вот второй супруг, по его словам, мог птичку невзлюбить и угробить её. На вопрос, зачем ему это делать, портье ответить так и не смог, но сказал, что полиция во всём разберётся. И он её вызвал сюда на завтра. А вот это уже было нам очень сильно не в жилу. Так что, кое-как спровадив портье, мы принялись за экстренные сборы. Надо было рвать когти с этого гостеприимного острова, который обернулся большими проблемами из-за одного дебильного попугая.
Причём во время этих сборов, я нет-нет, а иногда замечал бросаемые на меня исподтишка взгляды, словно спрашивающие: «Вот на кой хрен ты с этим попугаем связался? Не было у тебя проблем, так надо было их обязательно отхватить на ровном месте?»
Оправданий по этому поводу у меня никаких не было, и птичку было жалко. Ведь Карлуша был действительно забавной птицей, да ещё и полиглотом. А тут такая незадача… Как же так вышло-то?
И вот, не прошло и двух часов, как мы всё упаковали в наш самолёт, совершенно по-тихому перетаскав на своём горбу всё в него, включая и капсулу. Причём последнюю несли братья втроём и еле смогли донести, тяжеленная, зараза. Вот не зря тогда её на микроавтобусе от самолёта везли. На своём-то горбу она куда как весомее.
В общем, не успело солнце выпустить первые лучи, как мы пошли на взлёт. Кондрат был за штурвалом, а Никита с Ильёй упали в ближайшие ко мне кресла.
— Интересно, а не объявят ли нас теперь в розыск как злостных неплательщиков? — задал я братьям животрепещущий вопрос.
— Да уж, не очень-то и интересно, — ответил мне Илья, — Именно поэтому мы сейчас полетим в другую страну. В страну, которую населяют самые непонятные виды животных и потомки ссыльных преступников.
— Я так понимаю, что ты сейчас имел в виду Австралию, но таким родным повеяло, словно ты о Сибири говорил.
— Хм… А ведь действительно, ссыльные были и там, и там, но какие непонятные животные есть в Сибири?
Я на секунду даже опешил от его вопроса. Неужто, это сейчас для него самое важное? Тем не менее, я ответил:
— Ну навскидку хотя бы бурундуки и кабарги.
— И чем так необычны бурундуки? И кто такие кабарги?
— Сибирские бурундуки единственные бурундуки, что водятся не в Северной Америке. А кабарги — это что-то вроде клыкастых оленей. Правда эти клыки на имеются только у самцов, а рогов у них наоборот нет. Так что самцы дерутся за самок клыками. И клыки эти в верхней челюсти, то есть этакие саблезубые олени, хотя клыки и не такие большие как у саблезубых тигров.
— Мда, не так уж и много. А в Австралии какой только хрени не водится: начиная от кенгуру и заканчивая вомбатами и утконосами. Кстати, утконос — это вообще непонятное существо. Словно с другой планеты.
— Ну да, его даже в сети называют живым доказательством наличия у бога чувства юмора.
— Да, утконосы забавные, — легко согласился я.
— А ты знаешь, что они ядовитые?
— Утконосы?
— Утконосы. Причём ядовитый у них не только укус, но и укол шпорой.
— У них и шпоры есть?
— Ага, нос как у утки, тело бобра, шпоры как у петуха, несёт яйца и выкармливает детёнышей молоком. При этом всём он ещё и ядовитый. А ближайший его родственник — ехидна. Тоже та ещё штучка, колючая как дикообраз, клюв как у птицы, сумка как у кенгуру и тоже откладывает яйца, а самцы имеют четырёхголовый половой орган.
— Да ладно! Как такое вообще возможно?
— Вот такая весёлая природа, ну или господь бог большой шутник, а знаешь в чём вся соль шутки?
— В чём?
— У самки двухканальный репродуктивный тракт.
— Э-э-э? — только и смог выдавить из себя я. — А как тогда?
— Во время возбуждения две головки перекрываются, а две набухают.
— Я даже не хочу знать, как учёные всё это выясняли. Но у меня десть другой вопрос: откуда ты столько всего знаешь про ехидну и утконоса?
— О! Тут всё очень просто. Когда-то посмотрел один замечательный фильм, где была фраза про шутку бога и утконоса. И решил узнать немного побольше про него. Дальше — больше. Узнал, что их родственник ехидна, узнал про неё и мне крышу совсем снесло, после этого принялся шерстить информацию про всех австралийских зверей. Это не звери, это сплошная непонятная хрень. Почти все млекопитающие животные Австралии имеют сумки, но на других континентах почти нет сумчатых животных. И у всех сумчатых половой орган как минимум раздвоен, а иногда как видишь и расчетверён у самцов ехидны, а у самок кенгуру разделён на три части, при разделённости надвое у самцов. Мало того, у всех самцов вида сумчатых почему-то тестикулы расположены перед половым органом, а не наоборот как у всех остальных видов млекопитающих. Мне просто крышу сорвало, когда я всё это узнал. У меня чуть ли не месяц в голове вертелся только один вопрос: «зачем?». Зачем, природе все эти сложности, если на других видах уже всё обточено и работает без сбоев? Кроме как какой-то невероятной шуткой, объяснить я этого не могу.
Я смотрел на Илью и думал об одном: неужто, это всё правда? Неужели природа настолько большая затейница или всё-таки бог такой шутник?
— А хочешь я тебя совсем добью?
— А что, ещё есть чем?
— Конечно! Вомбаты!
— Я так понимаю, ты сейчас будешь рассказывать об их невероятных кубических экскрементах?
— Ну в принципе да. Но ведь это не всё!
— Не всё?
— Они ими общаются.
