— Даже так? — сказал он, — С каким из них? С Софией? Или старым червяком из Разлома?
Я медленно кивнул, когда Ворон произнес последние слова.
— Тогда многое становится понятно, — задумчиво проговорил Ворон, — А история с Багровым Разломом начинает нехорошо попахивать.
— О чём ты?
— Ты… Прометей в прошлом очень хотел уничтожить эту А-Зону. И самого Червя. Личный приказ, Синяя Тревога… Было несколько попыток. Начиная от диверсионных рейдов и заканчивая ударами «Абсолютов» и тотальной зачисткой с применением тяжелой техники. Одна из самых неудачных кампаний Первого Легиона. Я хорошо ее помню, был там.
— И чем все кончилось?
— Полным дерьмом. Уничтожить Червя не удалось. Вообще никак. Наши действия спровоцировали целую серию мощных Прорывов. Начались дичайшие азурические шторма. Выплески дикой Азур, меняющей реальность…
— Бури Перемен?
— Их по-разному называют. «Выдохи Даат», например. В общем, там мы понесли серьезные потери. И были вынуждены отступить. Прометей приказал больше не приближаться к Багровому Разлому и охранять его границы, уничтожая лишь то, что выходит из глубины А-Зоны. Однако лучше бы мы не трогали Червя. Выдохи стали постоянными. Каждый А-шторм увеличивал границу А-Зоны. Она начала разрастаться, как опухоль, а те, кто отправлялся внутрь, не возвращались. Разлом растет уже добрую сотню лет и сейчас, наверное, достиг чудовищных размеров.
— Очень интересная история, — сказал я, сделав себе отметку тщательно прошерстить Архив. Выходит, настойчивая просьба Прометея уничтожить Даат имела под собой веские основания и кровавое прошлое. Однажды мой предшественник уже попытался это сделать. И ему не удалось. Но он не оставил эту мысль и даже создал для меня отдельную директиву. И Звездный Выстрел… Для Прометея уничтожение Даат было невероятно важным делом, и я чувствовал, что здесь скрывается какая-то нехорошая тайна. Однако сначала — вопросы насущные, не терпящие отлагательства.
— Оставим Даат. Что насчет Геномов для меня?
— Геномов? Реакцию больше развивать не имеет смысла. Тебе нужен пассивный Геном на усиление кожного покрова. Такой, чтобы кожу не пробила даже пуля в упор. Если отбросить всякие модификации на естественную броню, хитин, чешую и некротические штучки, то для Заклинателя выбор не так уж велик. Конечно, Твари растут, постоянно появляются новые Геномы, но… В общем, либо «Морфические Десмосомы» либо «Алмазный Эпителий». Еще есть «Реактивная Адаптация», она круче всего, но это универсальный, крайне редкий геномод, который падает с альфа-тварей «золотого» ранга. Долго искать, и должно повезти. В Архиве Стеллара есть информация, с каких существ падают такие Геномы.
— Посмотрю. Это все?
— Нет, конечно. Еще обязательно нужен геномод на физическое развитие, мускульную силу. Это попроще, есть много вариантов. А также неплохо было бы обзавестись «Драконьим Сердцем» или аналогом. Еще пригодится «Железа Ехидны» или «Интакринная Регуляция» для контроля гормонов. Ну и потоковая биологическая регенерация, естественно. Чем сильнее, тем лучше. Найти непросто, но… Эти модификации могут спасти жизнь, если кончится Азур или опять придется драться под L-полем. Равным прокачанному Воину ты не станешь, но сможешь удивить противника. Живучесть и непредсказуемость. Когда я был чемпионом, больше всего трепали нервы Инки с универсальными Фенотипами. Конечно, это работает только один раз, пока тебя не раскусили, но ты ведь не на арену готовишься, верно?
— Верно, — сказал я.
Мы вышли из Полигона через транслокатор, оказавшись в большом прямоугольном зале — ныне закрытом малом гладиатории Тимуса. Осколок Черной Луны, содержащий множество экстрамерностей Полигона, теперь находился здесь, а не в недрах Арсенала. Новым Инкарнаторам требуются иные площадки для тренировки, чем трибутам Легиона, и лучше будет, если они будут обучаться в условиях, максимально приближенных к реальности. Ведь именно для этого Прометей когда-то создал Полигон, и пора использовать его по прямому назначению.
— Грэй, не стоит пугать рекрутов, еще подумают, что я тут Инков режу на куски…, — сказал Ворон, критически взглянув на меня, — Очистители справа по коридору.
После посещения Полигона вид у меня был действительно не очень. Тренировочный комбинезон покрыт прорехами и кровавыми пятнами, верхняя половина держится на честном слове. О статусе напоминали лишь выпуклые кольца Десницы на правом предплечье. Наследника Прометея можно было принять за одного из безымянных Инков-новичков, наводнивших Тимус.
Пока вибрация очистителя снимала с тела грязь, пыль и кровь, я рассматривал собственное отражение. Анимафикация брала свое, внешность Свена Грейхольма из клана Фенрира менялась — из отполированного металла стены спокойно и прямо смотрел крупный, атлетично сложенный мужчина. Жесткие светлые волосы уроженца Арктиды потемнели, завиваясь непокорными полукольцами, между бровей пролегли две вертикальные морщинки, а само лицо как будто приобрело более резкие очертания. Даже в светло-серых глазах появилась явная прозелень. Этому человеку уже нельзя было дать девятнадцать зим, он казался гораздо старше.
Ко мне возвращается внешность Прометея? Я не знал, как в конечном счете буду выглядеть, как отразится на носителе «код» сотен душ, поглощенных моим предшественником на Черной Луне. Хотя Прометей был основным контейнером нового «Сфирот», Арахна считала, что слепки остальных Инков должны внести свою долю изменений, и анимафикация не станет точной копией легендарного гранд-легата, хотя сохранит его основные черты. Как оно будет на самом деле, могло показать только время — я был первым Инкарнатором, который испытывал это на себе.
Я переоделся в офицерский комбинезон, на нашивке блеснула легатская звезда. Количество наград, полученных от системы Стеллара за выполненные директивы, позволило мне перешагнуть ступеньку гранд-трибуна и взять звание младшего легата. Три «Синие Звезды» стоили того, но главной наградой, конечно, оставалась уникальная «Красная Звезда», единогласно отданная мне Инками Города за ликвидацию Оранжевой Тревоги и спасение самой системы Стеллара. Все остальные награды вполне реально получить за сотни лет, но «Красные» выдаются только за закрытие Красных и Оранжевых Тревог, которые за всю зафиксированную Архивом историю объявлялись меньше десяти раз. И эта награда — первая ступенька к прежнему статусу, званию гранд-легата…
Я поднялся на узкую смотровую галерею, опоясывающую двухэтажные корпуса Тимуса. Подошел к Ворону, облокотился на перила рядом. Отсюда открывался прекрасный вид — на площадку у обрыва, где занимались новые рекрутов, на мерцающие шпили небоскребов Города и разрушения, масштабы которых не мог скрыть даже полупрозрачный Купол защитного поля, отныне непроницаемым колпаком накрывавшего учебное заведение. Там велось активное строительство — бреши в Стенах окружала целая паутина лесов и транспортных механизмов, беспрестанно поднимающих грузы. Еще более интенсивная работа велась в районах Фабрик (пригодились как многочисленные городские омеги, рекрутированные Легионом, так и руки пленных шив из числа Святых и Одержимых). Разбор завалов, восстановление дорог, зданий, монорельсов и всего, что растоптала война. Хотя работа кипела день и ночь, я лучше других знал, что все это потребует годы и годы, вернуть пробитым Стенам прежний вид не получится, а уничтоженную «Огненным Кольцом» остается только полностью снести. Тем не менее мы обязаны были сделать все возможное для восстановления обороноспособности и инфраструктуры Города.
— Как они? — спросил я, видя, что Ворон внимательно следит за фигурками, занимавшимися на плаце под руководством Каннибала и Паука (старый центурион, выживший в самом пекле битвы у «Титана», настоял, чтобы вернуться к прежним занятиям и он был единственным не-Инком, вошедшим в состав инструкторов новой академии).
— С первого взгляда они ничем не отличаются от обычных нулевок, — неопределенно пожал плечами Ворон, — Я уж и забыл, когда видел столько Инков-новичков. Мальчишки и девчонки, но что у них внутри? Я все хотел спросить, Грэй. Конечно, второй шанс, все такое, ты вытащил из дерьма меня, а я — Вессона, но тут другое дело. Ты уверен, что поступаешь с ними верно?
