— Документация на некоторые изделия пятого блока не отражает их истинной сути, — сходу произнёс Артём, решив, что в его случае ходить вокруг да около некогда. — Полагаю, в этом может быть определенная проблема рассинхронизация. Кто-то ведёт нулевую инструкцию?
Под нулевой инструкцией Артём подразумевал наиболее полную и достоверную техническую документацию, часть из которой затем вырезается в качестве общедоступных инструкций.
— Тебе-то какая разница? — фыркнул Альберт и указал на двух громил. — Хозяин чётко дал понять всему институту, что будет ждать за своеволие. Ума не приложу, как ты до сих пор держишь себя в руках. Знать, что через две недели тебя ждёт печь…
— Ты не ответил, — Артём оборвал неприятную для него тему. — Нулевая документация существует? Ты прав — у меня осталось две недели, но проводить их в кровати, жалея себя, я не хочу. Я учёный и хочу оставаться им до конца. Если есть возможность изучить влияние энергона на механизмы, нужно идти до конца.
— Протез не даст тебе совершить глупость…, — начал было Альберт, но резко умолк. В глазах немца загорелись искорки интереса. Наконец-то он понял, что нужно Кучаеву. — Даже так… Да, документация есть, но у тебя нет доступа. Постой, не вставай. Хочу с тобой обсудить одну статейку. Где же она… А, вот! Прочти, пожалуйста и выскажи своё мнение.
Артём озадаченно принял журнал и уставился на глупую теорию происхождения озёр в каком-то заповеднике. Статья оказалась достаточно объёмной, так что к тому моменту, как Кучаев добрался до конца текста, прошло более десяти минут. Физик хотел спросить местного старожила о его психическом здоровье, как неожиданно пришло сообщение:
Альберт Эйнштейн хочет передать вам архив «Подарок перед смертью».
Желаете принять подарок?
Принять! Файл появился на виртуальном рабочем столе, но открыть его не удалось — он требовал ввода пароля.
— Прочитал? Замечательно. Так вот — происхождение озера. На мой взгляд — глупая теория. Если бы мне поручили выбирать народ в наш институт, я бы никогда не выбрал этого учёного. Как его там… Напомни, как зовут автора этого бреда?
— Иосиф Бурешвили, — на автомате ответил обескураженный Кучаев. Он совсем потерял нить разговора.
— Точно! Иосиф… Какое интересное имя. Значащее. Если бы его обладатель был хоть в чем-то сравни своему известному тёзке, он бы такой бред даже выдумать не смог, не то, чтобы печатать в научном журнале. Расстреляли бы сразу!
Тёзке? Что за бред? Какой ещё известный тёзка есть у Иосифа? Бродский? Поэт, лауреат нобелевской премии? Тогда при чём тут расстрел? Альберт что, окончательно на старости лет утратил разум?
Неожиданно по спине Кучаева пробежал целый табун мурашек. Он понял, что хотел донести Альберт и кто такой «Иосиф». Учёный говорил о человеке, что лично отправил его на вечную каторгу! Речь шла о Сталине!
Артём вновь открыл полученный файл. Пароль подошёл идеально — архив раскрылся, засыпав помещение виртуальными книгами. Полными инструкциями и техническим описанием изделий богом забытого каторжного института. На первом плане сияла брошюрка, наспех набросанная от руки.
— Знаешь, а мне нет дела до твоего мнения, — Альбер резко преобразился, заставив Артёма вернуться обратно. — Проваливай с моего кабинета, мне нужно работать. Уважаемые, в следующий раз не пускайте его сюда! Ходят здесь, отвлекают, а хозяин потом своё недовольство будет срывать на мне.
Последние фразы адресовались наёмникам. Те приняли приказ как само собой разумеющееся и жестами указали Кучаеву на выход. Артём добрался до пустого рабочего места и открыл полученные записи. Брошюрка не позволяла пройти к другим книгам, так что пришлось начать с неё.
Система, что управляет жизнью института, не совершенна. Она не в состоянии анализировать и прогнозировать поступки, читать истинные мотивы людей. Она просто выполняет заложенные в неё алгоритмы. Ребята с 5-го блока хвастались, что в скором времени смогут создать настоящий искусственный интеллект, но до этого ещё очень далеко. Собственно, поэтому я и могу тебе спокойно отправлять подарки — Система не может проверить, имеется ли у тебя доступ к информации, что выдали в архиве. В тюрьме не принято делиться, так что эту ошибку до сих пор не исправили. Надеюсь, ты найдёшь, что хочешь и сможешь пережить доменную печь. Скажу сразу — сбежать из здания лаборатории не получится. Это пробовали многие, гораздо сильнее тебя. Зато никому не приходило в голову выбраться прямо из огня. Подумай об этом. И удачи, парень. Кто бы что не говорил — ты и Мария мне всегда нравились. Жаль, что так получилось.
Брошюрка испарилась, предоставив доступ к огромному пласту документации. Артём уже прекрасно здесь ориентировался, так что без труда обнаружил два тома: «Глазной протез» и «Силовой щит». Эти книги разительно отличались от общедоступных — примерно в два раза. Кучаев погрузился в чтение, порадовавшись тому, что кофе в лаборатории выдавалось в неограниченных количествах. Без него ничего бы не получилось. Целая неделя ушла у Артёма на то, чтобы разобраться со всеми хитросплетениями изобретений. Пришло понимание — протез удалить не получится, даже если удастся выбраться в большой мир. Устройство слишком тесно интегрировалось с телом. Зато можно поработать с той его частью, что отвечала за «взрыв», «блокировку» и «наблюдение». Артём прекрасно понимал — кроме постоянно меняющейся охраны, за ним наблюдают ещё и через протез. Любое подозрительное действие будет проверено и заблокировано. Значит, нужно сделать так, чтобы проверяющие хоть на какое-то время потеряли к нему интерес.
И Кучаев знал, каким образом этого добиться.
— Ты же понимаешь, что я верну тебя обратно? — На всякий случай спросил командир наёмников. Артём лишь кивнул, погруженный в собственные мысли. За последние дав месяца количество смертей в подземном мире свелось к нулю — процесс поиска энергона был полностью переработан. Отныне вниз отправлялись лишь те люди, что имели полный иммунитет к влиянию артефакта. Это были не только учёные, но и простые люди, найденные наёмниками по всему свету. Результат не заставил себя ждать — копатели смогли найти ещё несколько грамм энергона.
Наёмник что-то говорил, но Артём его уже не слушал, сосредоточившись на самом важном. То, что задумал физик, требовало полной концентрации и отрешённости. Ошибись он хоть в мелочи и всё обернётся провалом — остаток дней Кучаев проведёт в цепях.
— Здесь занято! Ищите свою жилу!
Пятеро копателей недовольно зыркнули на приближающихся людей и продолжили ковырять инертный материал. Место, где Артём с Лизой нашли энергон, стало центром паломничества — именно сюда стремились все, кто спускался под землю. Эксперты определили, что такие объёмы материала должны прятать в себе едва ли не килограмм энергона. Копатели снимали слой за слоем, углубившись уже на метр вниз, но результата так и не достигли. Радужного материала здесь не находилось.
Кучаев проигнорировал недовольных и в очередной раз сверился с картой. Сделав несколько шагов в сторону, мужчина оказался в том самом месте, где он сидел, когда Лиза прятала шкатулку с энергоном. Точных координат схрона физик не знал, только направление, но даже этого сейчас оказалось достаточно для начала поисков. Разгребая ногами камни, Артём двинул прочь от копателей. Командир не отставал, внимательно следя за действиями своего подопечного. В какой-то момент наёмник не выдержал и предупредил:
— Если ты ищешь кирку, чтобы себя прикончить, то забудь. Я этого не позволю.
— Неужели ты ещё не понял? Если бы я хотел, то давно себя прикончил. И никто из вас меня бы не остановил. — Спокойно заметил Артём. — Не забывай — я учёный. Достаточно подержаться за оголённые провода и все. Сжигать будете труп.
— Тогда я не понимаю…, — наёмник даже остановился, опешив от таких слов. Артём развернулся и пристально посмотрел на сопровождающего. План по спасению мгновенно дополнился несколькими штрихами, делающими его ещё более изящным. Ничуть не смущаясь откровенной лжи, Кучаев заявил:
