надо пытаться играть на их поле. Это слишком большой риск!
– Тогда будем ждать, когда станет светло, – покладисто кивнул он.
– Не можем мы ждать, – с горечью в голосе произнес я. – Соналира умирает… Ты не знаешь, что будет, если она умрет?
Ахмат вздрогнул и медленно произнес:
– Крепись, Командор, она умрет… магические животные умирают навсегда, как и мы, простые люди… у нас нет второго шанса…
Да к черту! Я шепнул Ахмату, вложив в команду всю свою волю: «Стоять на месте! Без команды не стрелять! Если погибну, уходить через горы!». А сам активировал навык «Ментальная защита» и шагнул вперед на открытое пространство. В то мгновение, когда сержант сообщил мне о возможной участи Сони, у меня возник сумасшедший план. Ну как план, не совсем, просто яростное желание пойти и вломить лещей тем, кто мучил мою птицу.
То ли моя «Ментальная защита» работала, то ли враг выжидал, но мне удалось медленно дойти до середины поляны. Я помнил свои опыты по подкрадыванию к пленным бандитам на прошлой неделе. Главное – все делать медленно и плавно, тогда я смогу подойти почти вплотную. Яра я оставил с Ахматом, настрого приказав действовать так, как скажет сержант. Яр не спорил, он вообще чувствовал что-то в этом рирце, какую-то силу, которую не мог объяснить мне образами.
Мне было непросто выйти на поляну – умирать совершенно не хотелось, хоть и знал, что смогу возродиться в любой точке. Тринадцать раз. Надеялся, что этого хватит, чтобы обнаружить врага и воскреснуть у него за спиной. Я был уверен, что в честном бою нам несдобровать. Лишь бы Яр и рирцы не подставились! И, конечно, лишь бы Соня не умерла.
Я шел, каждую секунду ожидая арбалетного болта в голову или копья в грудь. Как в замедленной съемке поднимал и опускал ноги, бесшумно шагая по густой траве. Я шел и думал о смерти. Готовый к ней, я понимал, что нужно будет подавить боль, сразу воскреснуть среди врагов и нанести ответный удар. Но, несмотря на все психологические установки, было страшно, очень страшно, из-за напряжения даже появилась галлюцинация – какой-то черный квадрат или куб чуть впереди меня и на пару метров выше головы. Чертовщина какая-то, эта геометрическая фигура еще и чуть поблескивала гранями. Я упорно продолжал идти, никакая магия не свернет меня с курса. Главное – монотонный ритм: поднял ногу, перенес центр тяжести, поставил, теперь вторую…
– Сука!
Вскрик вырвался у меня, когда нога провалилась, и я, как слон в посудной лавке, неуклюже упал лицом вниз, загремев своими арбалетами, и в падении инстинктивно активировал «Ментальный удар».
«Вы нанесли урон…», «Вы нанесли урон…», – понеслись сообщения в системном логе. Впереди что-то шумно упало с дерева. Да твою дивизию, долбанный Экибастуз! Я вскочил, ногу пронзила боль, и я опять завалился вперед, успев активировать первый попавшийся навык, даже не понял какой.
Впереди раздалась ругань, шум падающих тел и звуки схватки.
– Как посмел, тварь! – услышал я чей-то яростный рев. – Получи, сволочь!
Негромко щелкнули бойки арбалетов за моей спиной, и болты со свистом пронеслись над моей головой в сторону голосов и звуков боя.
– Ищи её! – услышал я команду Ахмата. И Яр золотой кометой пронесся мимо меня в темноту вражеского леса.
«Ментальный сбой!». Я судорожно кинул заклинание в силуэт воина, появившегося между деревьями. «Ментальная дезориентация» была в откате, скорее всего, это её я активировал, когда пытался встать. Значит, файцы в этот момент сражались друг с другом.
Мне наконец удалось вырвать ногу из какой-то ямы, больше похожей на нору, и я запрыгал на одной здоровой ноге в сторону звуков схватки.
«Ментальный удар!», «Ментальный удар!» …
Достигнув деревьев, спрятался за одним из них и выглянул осмотреть поле боя. Не видно ни черта! Но я успел выхватить из темноты картинку: несколько бойцов в черной форме увлечено рубились на коротких мечах. Справа с рыком промчался мой волк в сторону позиций рирцев. Ну а рирцы, чуть пригнувшись, бежали ко мне через поляну. Грёбушки-воробушки, неужели эта «Ментальная защита» срезает Харизму в минус, и Ахмат посмел нарушить приказ? А ведь опытный сержант…
– Перезарядка, – услышал я его окрик. – Готовсь! Пли! Вперед!
Мой отряд достиг деревьев, и мы вместе рванули в атаку.
В этот момент действие дезориентации закончилось и файцы, которые были под её воздействием, очнулись и замерли в отходняке… и тут же получили короткие и резкие удары в горло от своих «соперников». Они-то все еще считали их вероломными предателями, которые подло и неожиданно атаковали в спину.
– Огонь! – заорал я, забыв и про свои навыки, и про заклинания. Я навел арбалет на ближайшего врага, почему-то ползущего на четвереньках к мушкету, прислоненному к дереву. Взвизгнула тетива, и болт прошил его насквозь. Он, отползая, удивленно вытаращился на меня и завыл от страха, когда я изо всех сил пнул его в голову стальным сапогом, кажется, моя обувь называется «Ботфорты Паладина Петавиуса». Затрещали лицевые кости, и он завалился на траву. Рирцы добивали врагов короткими копьями. Так как файцев оставалось меньше десятка, то бой продлился недолго. Наконец над полем боя зависла звенящая тишина.
– Ваауууууу, – взвыл на той стороне поляны Яр. Грёбушки-воробушки, я вскочил и кинулся в его сторону… Сделав несколько шагов, опять упал, но двое гвардейцев подхватили меня под руки и потащили через поляну.
– Перезарядка! – услышал я команду Ахмата.
Ногу пронзала острая боль: вывихнул, да еще и связку потянул. «Как всегда, правая нога, больное место», – почему-то подумалось мне. Хромая, с помощью гвардейцев я добрался до Ивана нашего Сусанина, который лечил мою сову.
Он устроил мою пернатую спутницу с раскинувшимися в стороны крыльями на плаще и вливал в неё энергию, положив руку на тельце. Соня плакала, её глаза были широко открыты. Я бухнулся на землю рядом и обхватил её голову обеими руками. Она почувствовала меня и жалобно пискнула. Неожиданно для себя я запел колыбельную, которая возникла из глубин подсознания:
– Куклу новую купили и сказали: «Береги» …
– Уууф, – сокрушенно, почти шепотом, ответила сова.
– А глядим: она уж мигом очутилась без ноги…
– УУУФ! – слабо возмутилась Соня, зыркнула на меня своими огромными круглыми глазами, и я ласково-успокаивающе стал поглаживать
