— Прекрасно расслышал. — Аббат ни капли не испугался венценосности собеседника. — Более того, я и до этого знал кто вы. Но уверяю вас, в ваших же интересах, рассказать всю правду, о том, что тут произошло.
Все таки слабость еще была сильна в организме и маркиз даже на секунду опустил голову, чтобы отогнать черноту, которая резко затмила глаза. Спорить с храмовником было тяжело. Вообще напрягаться было тяжело. Держаться уверенно, доказывать свою точку зрения, требовать, да даже просто с вызовом смотреть в глаза аббата, было тяжело. Та порция воды, которая улучшила его самочувствие, очень быстро потеряла свой эффект, растворяясь в организме.
— Я хочу пить. — Радгар с трудом поднял голову.
— Все будет. — Маркус был непреклонен. — После того как вы расскажите всю правду.
— Мы обороняли крепость от атаки вампиров. — Сдался маркиз. — У нас не было горючего масла, чтобы поджечь рвы. Буллитов, чтобы стрелять из стрелометов. Хороших луков и стрел, чтобы обороняться со стен. Запасы форта были пусты. Город не поставлял новое снаряжение и боевые запасы длительное время. Вернее на первую атаку остатков хватило, но в притык.
Он вновь сглотнул начавшую густеть слюну.
— В первый день мы отбились, потеряв семнадцать бойцов. С вампирами пришли — Пожиратели. Даже армариус Зед, никогда не видел подобных монстров. Они перекидывали упырей и ликанов через горящие рвы, прямо на стены форта, в самое сердце защитного рубежа. Мы не ожидали подобного, и солдаты не были к этому готовы, поэтому и были жертвы, но атаку отбили.
Радгар говорил все тише и тише, пытаясь погасить наплывающий гнев, на несправедливость ситуации. Это бургомистр должен тут сидеть, ведь по его вине, они не были готовы к отражению атаки.
— На следующий день, они вернулись. — Он вновь поднял взгляд на аббата. — И вампиры, и ликаны, и Пожиратели. А к нам на помощь пришел мой отец со своими лучшими бойцами и первую волну мы удачно отбили, но дальше все пошло не по плану. Среди нападающих оказались Высшие вампиры, это монстры со сверхчудовищными способностями. Они убили моего отца, генерала Крона и сотника Полагея, а также всех гвардейцев прибывших с моим отцом.
Радгар замолчал, с трудом сдерживая слезы, при ярком воспоминании как упал его отец, пронзенный мечом. Его кулаки невольно сжались, а мышцы на руках напряглись.
— Что было дальше? — Поднял свой взгляд аббат от небольшой книжицы, куда он записывал показания маркиза.
— Меня поднял наверх караульной башни один из монстров, атакующих бастион и сказав, что мне нельзя умирать, так как я представитель рода Вестнордских, оставил там. Там я и потерял сознание, а очнулся уже тут.
— То есть вы, маркиз Радгар фон Вестнордский, признаете, что остались в живых, благодаря тому, что один из монстров вытащил вас с поля боя и оставил на караульной башне.
— Как понять «признаете»? — Прицепился к фразе аббата Радгар. — Это звучит как обвинение.
— А это и есть обвинение. — Маркус поддался вперед, положив ладони на стол. — Погибло больше сотни защитников крепости, еще пятнадцать лучших бойцов герцогства, напару с твоим отцом. Лучшие из лучших. И при этом всем, выживаешь только ты… ну, и еще поваренок, который спрятался в подвале в бочке с соленой рыбой.
Радгар даже не заметил, как аббат перешел с ним на «ты».
— И вот теперь я хочу, чтобы ты рассказал, о своей договоренности с графом вампиров. Весь ваш план. С самого начала. Шаг за шагом. Пункт за пунктом.
— Знаешь, аббат Маркус, — Радгар с ненавистью посмотрел на собеседника. — по моему ты тронулся умом.
Храмовник встал распрямив плечи, и бросив насмешливый взгляд на маркиза, обернулся к монаху у дверей.
— Джеки, по моему мнению, милорд засиделся в столь уютных апартаментах. Проводи его до места постоянного проживания.
И с этими словами аббат Маркус вышел из комнаты. А вот монах наоборот с каменным лицом подошел к Радгару и беззвучно, и резко опустил ему кулак на голову, вышибая сознание из ослабленного тела.
Следующее пробуждение было хуже предыдущего. На много хуже. Теперь руки маркиза были прикованы цепями к стене, и не позволяли ему лечь, пусть даже на каменный, но такой притягательный пол. Сейчас он сидел, с задранными вверх руками и свесив голову себе не грудь.
Болело все. От кончиков пальцев на ногах, до последней волосинки на голове. Вообще все тело. Особенно болели руки, на которых были сомкнуты широкие браслеты, к которым и крепилась цепь. Запястья очень сильно затекли с трудом позволяя ему пошевелить пальцами.
Это помещение не освещалось вовсе. Спиной маркиз чувствовал камень, ногами тоже, так что, то, что он в каких-то казематах не было никакого сомнения. Храмовники обвинили его в падении форта, просто потому, что он выжил. Нашли «козла отпущения», и сейчас вешают на него все шишки.
Что они будут делать? Как они будут выбивать из него признание? Мыслительный процесс потихоньку возвращался, несмотря на ломоту по всему телу.
Первое, что им нужно — это сломить его волю. Для это на него и надели кандалы, также как и закрыли в темном помещении, не позволяя даже лечь. Это он проходил в Академии на четвертом курсе, на лекции «Как развязать язык любому человеку». Именно по этому храмовник дал ему маленький стакан воды, в начале. Порция была такой, чтобы организм почувствовал небольшое облегчение и ему категорически не хватило этой дозы. Именно по этому аббат отказал, когда маркиз попросил добавки. Пленник должен понять, что получить даже такую мелочь как воду, можно лишь сделав то, о чем тебя просят надзиратели.
Второе, что они будут делать, это играть его словами. Переставлять их как им удобно, выдергивать какие-то реплики из различных предложений, совмещая их или наоборот разделяя, чтобы получить либо подтверждение какого-то действия, либо наоборот, чтобы опровергнуть доказательный факт. Поэтому прежде чем им что-то говорить, нужно обдумывать каждую фразу.
Третье — это уже крайний случай, добиться признания любой ценой, тут в ход могут пойти любые способы. Подкуп и обещание всевозможных благ. Запугивание как лично, так и через родных и близких. Различные пытки и причинение чрезвычайной боли. Доведения до безумия или еще хуже, помощи с самоубийством и дальнейшей отпиской, что человек решил так искупить свои грехи перед богами.
С трудом Радгар встал на ноги, немного опустив руки, чтобы в них более интенсивно пошла кровь. Голову кружило, а слабость по телу была очень сильной. Но нужно выстоять. Нужно придумать, как послать весточку домой, сестре и матери, уж они то точно вытащат его из лап этих палачей, по ошибке зовущихся божьими адептами.
Еще будучи молодым, он не раз слышал от уличных парней с которыми был знаком через Барри, что теург Морот, не брезгует своим положением, выбивая из простых людей любую нужную ему информацию, в подвалах своего храма. Это Радгар его не боялся, козыряя своим положением и титулом, а вот для простого населения, теург был страшен и ужасен.
Теперь маркиз осознавал, каким шатким может быть положение человека. Если его не будут искать, то тогда храмовники рано или поздно смогут выбить из него любые признания. А смысла поисков самого себя, он особо не видел. Если при сборе трупов, для погребального костра, его отца и генерала еще могут отправить домой или засвидетельствовать их как высокородных, так как они одеты соответственно, и инквизитор потом подтвердит, что это они, то его одетого как офицера форта, опознавать никто не будет и просто сожгут на общем костре, ибо время мертвых тел ограничено. А через какое-то время, после того как мать сделает официальный запрос, ответят: без вести пропал, самое вероятное развеян общим прахом с героями битвы. Нужно придумать как отсюда выбираться и как можно скорее.
Затем затекли ноги. Постоянно стоять было очень тяжело. Какое-то время помогало, то что можно было опереться на стену, но через полчаса начинала ныть поясница. Он вновь садился на пол, задирая руки кверху и затем снова вставал. Радгар потерял счет времени. Внутренний таймер сбоил, говоря, что прошло уже пару дней, но такого просто не могло быть. Минимум раз в сутки его должны кормить, ведь смерть от голода в казематах бессмысленна, хотели бы убить, убили бы.
