стояла у подъезда — вот это сервис! Кэл сидела внутри, бросила недоверчивый взгляд на Инну.
— Она нам зачем?
— Не похоти же будем предаваться.
Решив не отвечать на мою подколку пожала плечами: пусть будет так.
Дорога была недолгой.
— Что-то разузнали о десятом протоколе?
Вопрос был глуп и наивен: звонила она мне совершенно по иному поводу.
Труп. Обезглавленный. Чисто вымытый, ряженный в офицерскую форму младшего лейтенанта.
Меня бы это не касалось, если бы он не был одним из нанятых мной бойцов.
Выдохнул с сожалением — тот самый бывший пилот. Бедолагу звали Григорием: узнал только сейчас. Ни семьи, ни друзей, только служба.
Милиция оцепила район — ощутил себя посреди детективного сериала. Помассировал виски, велел Ириске связаться с Бейкой.
— Уже знаю, — выпалила та вместо приветствия. Тем лучше, подумалось мне. Попросил срочно связаться с остальными: пусть предупредит держаться и не высовываться. А лучше провести эту ночь в одной смене с другими бойцами.
— Твоя кошкодевочка может взять след? — Кэл спрашивала интереса ради. Поспешил заверить, что Инна не собака.
Кто-то из офицеров ночного наряда подскочил к ней с вопросом: лакмусовая бумажка удостоверения разом его успокоила. Кэл сделала запрос — отсалютовав, парень удалился. Вернулся ровно через минуту, что-то сунул ей в руки. Приглядевшись, узнал в очертаниях битую временем и жизнью поясную сумку.
— Давно его убили?
— Может, час, может, два назад. Что он тут делал, Потапов?
Сказать было сложно. Сегодня у него был выходной: он сам на нем настаивал. Неужели оказался засланным казачком Вербицкого?
А тот, поняв, что боец больше не нужен, велел от него хладнокровно избавиться.
На душе стало гадко.
Горшкова так и не дождалась от меня ответа. Вновь кивнула на машину, намекая, что нам больше нечего здесь делать. Разум терялся в догадках — куда поедем теперь? Смотреть еще один труп?
— Ты ведь не на опознание покойника меня позвала.
— Верно мыслишь. Но сначала хотела кое в чем удостовериться. Это нашли в ближайшем мусорном баке.
Та самая сумка — с подпалинами. Внутри ворох испорченных огнем бумаг.
Попытался хоть что-то прочесть и не смог.
— Что это? — повернулся к Кэл.
— Сам как думаешь? Вроде у тебя установлен нейрочип с ИИ-ассистентом. Попроси ее сделать выводы вместо тебя.
Инна с заднего сидения повела носом, нахмурилась. Если она и сейчас выдаст гениальную мысль, переведу кошкодевочку в наплечную фею вместо Ириски — пускай помогает.
ИИ-ассистент испугалась моих мыслей не на шутку, тут же взялась за работу.
— Сумку с документами пытались сжечь, — первый вывод сделал сам.
— Это же несжигайка. — Инна скривилась так, будто ей сунули под нос грязные носки.
Несжигайка, продолжила за нее Ириска, ткань, приспособленная выдерживать большие температуры. Устойчива к огню. Из нее шьют спецодежду пожарных. Отличается износостойкостью, жаропрочностью и немалой ценой.
Глянул стоимость такой сумки в интернет-магазине: мое почтение! Как автомобиль.
— Документы все равно сожгли. Поняв, что не горит сумка, подожгли содержимое прямо в ней. Стой-ка, а это что?
Ириска отыскала адаптер подключения нейрочипа: так вот зачем из несгораемой ткани шили! Ии-ассистентка спросила разрешения и тут же его получила.
Бывший пилот не лгал, признаваясь в своей ненависти к Вербицкому. То ли тщеславия ради, то ли недоверия для, но решил лично расследовать информацию о двухсотом протоколе.
Удача улыбнулась ему раньше, чем имперским ищейкам.
— Фантастика, правда? В одиночку он раздобыл информации больше, чем мы.
— Ты знала, что в этой сумке? С самого начала?
Кэл вместо ответа покачала головой.
— Не знала, но догадывалась. В последнее время множество числящихся в розыске парней угодило в капкан лечебниц. Кто со сломанной рукой, кто со сломанным носом.
— Хочешь сказать, с ними приключился он?
Бывший летчик Григорий действовал в стиле комиксового Карателя. Нес боль и страдания тем, кто нечист на руку. Или всем, кто нечист на руку и работал с Вербицким…
Он пошел по иному пути, нежели государственный сыск. Рабочая техника кем-то обслуживалась, кто-то должен был работать в подпольных цехах старика. Легче всего было списать на царенатские ремонтные дроны: в конце концов, я сам видел их автономные производственные линии.
Но дроны не раскидывают инструмент, не оставляют после себя беспорядков.
Григорий чистил носы криминалитета, не желая выбирать себе супергеройский псевдоним. Просто так, идеи ради и чувства справедливости для.
Под звериной жестокостью гопота кололась, не выдавая ничего особенного. Добывал по песчинке — рано или поздно его судьба должна была окончиться так, как окончилось.
Но он оставил после себя несколько зацепок.
Ехали на одну из бандитских встреч, что были помечены в заметках: как и откуда он о них узнал? Теперь уже неважно, а мы продолжим его дело.
— Макмамбетов знает? — спросил, когда она повернула у знакомого мне склада. Думать, что орк имеет к этой дряни отношение, было мерзко.
— Это всего лишь место, Потапов. А орк всего лишь посредник. Кому-то предоставляет жилье, кому-то оружие. Не задает лишних вопросов, а потому до сих пор еще жив. Тебе бы поучиться на него.
Хмыкнул, но взял на заметку.
— Пушка с тобой? — спросила Кэл, выбираясь из машины.
— Разве что призываемая…
Спецагент скривилась, но выудила из бардачка запасной, швырнула мне. Инна потянула к нему руки в надежде забрать.
Хотел велеть ей ждать нас тут, но Кэлисса воспротивилась.
— Пусть идет. Ты же ее не на труп поглядеть вывез, правда?
* * *
Обошлись без стрельбы.
«Пароходы» были небольшой бандой с своим разделом в Нижнем городе. Увидел, что в багажнике их автомобиля, нахмурился. Наркотики — правительство позволило им слишком много.
С огромным упоением мутузил толстяка: тот вовсе не сопротивлялся. Досталось и его собратьям: выудив битые бутылки с кастетами, они пытались взять нас с Кэлиссой в тиски. В конце концов, что может им противопоставить пара незваных гостей?
Обрушившуюся на них ураганом когтей Инну они никак не ожидали. Кошкодевочка украсила рваными полосами лицо негодяя, что подбирался ко мне со спины. Загрохотала по земле тяжелая арматура, вмиг став мне хорошим подспорьем. С ней чаша весов резко качнулась в нашу сторону.
Выбитые зубы и сломанные носы не принесли ничего толкового. Вместо каната, за который можно уцепиться, тоненькая, ненадежная нить.
Они слышали про мужика, что последнюю неделю напрягал, но даже не думали, что тот работает с двумя вертихвостками.
Толстяк сказал лишь то, что через него кто-то оформлял покупку ошейников. Для людей или зверолюдей — ему было без разницы, интересовали только деньги.
Даже не знал, что делать с этой информацией. И это хотел выудить из него бывший пилот? Казалось, что почти сразу же, еще до начала, зашли в тупик.
Услышав про ошейники, Инна поникла головой. Приглядевшись, узнала и толстяка. Он ее тоже.
— Видел эту мохнатую сучку у заказывающего! Уж не знаю, для какого клуба извращенцев… — Он вдруг замолк. Обозлившаяся кошкодевочка вдарила ему по затылку, чуть не выбила дух. Тот захныкал от боли.
— Это правда? — спросил у нее, когда, отвернувшись от нас, девчонка сложила руки на груди, опустила голову.
Ей пришлось признаться.
— Да.
— Ошейники? Их покупал Вербицкий? Он заказчик?
Она часто закивала. Кэлисса недоумевала: зачем политику номер два в стране закупать ошейники на людей?
— Ты разве не видела, в каких условиях он держит работающих на него зверолюдов?
— Видела. Я не о том. Зачем заказывать ошейники такими окольными путями? Он мог заказать их официально.
— Не хотел подмачивать репутацию? — Ничего больше на ум не шло. Кэлисса лишь потрясла головой в ответ.
— Думаешь, кто-то бы сказал слово против? В СМИ бы заявили, что он следует трендам последней моды и снаряжает обслугу дорогими подарками.
А она ведь, в самом деле, права…
— Куда вы их доставляли?
— Наркотики? — сквозь жалобные стоны переспросил толстяк. Никак не думал, что учиненный погром случился из-за каких-то ошейников…
* * *
«Чунга-чанга» была группой молодчиков посерьезней пароходов. Были неплохо вооружены, с ними пришлось повозиться.
Кэл попросила не шуметь: думал, хочет снова обойтись кулаками. Она же, как в Голливудских боевиках, достала глушители.
Охрану сняли быстро. Я боялся за Инну — она прежде видела, как убиваю рушинников, но чтобы так хладнокровно… Она как будто успела к подобному привыкнуть.
Ей не пришлось сидеть без дела, даже наоборот: она
