— Что ж мои чермисики[1], куколки мои полезные, пришло время опять послужить папочке.
Он немного нервничал, но это не остановило упыря от того, чтобы загнать себе руку в глотку почти по самый локоть. Рвотные массы вышли обильно, хорошо залив уложенные на песок тряпки, пропитанные крайне редким колдовством. Немного своей крови, наговор, заученный на уровне инстинкта — и вот уже через несколько минут захватывающих метаморфоз перед ним стоят готовые на все послушные многолапые чудовища.
***
Саромэ, Драконьи горы, Королевство Гард Белая крепость, шестой уровень подземелья, тюрьма.
Для них для всех, нежданно-негаданно попавших в плен, происходящее казалось каким-то неправильным, необъяснимым или даже удручающим, и в месте с тем творящееся округ пугало.
На удивление, хорошо покормили, таких разносолов они и не видывали в своей родной казарме, да что там, даже по большим праздникам они не пробовали такой еды. Помимо отменной жратвы, каждому выдали по огромной кружке черного горького, что тут скажешь, враги, чтоб их, а о таком качестве пива они ранее и не слыхивали. Дальше и того хуже или больше, их не заковали в цепи, не отобрали личные вещи, ну разве что оружие изъяли, зато деньги оставили, как объяснить подобное? Поэтому плененные ели и пили молча, оглядывая серый камень каземата, неопределенность — та еще мука.
Один из гончих, так их называли в клане Сой Тэ, смачно хекнул, допив свою порцию великолепного крепкого пива, вытер усы и выдал:
— Слышь, братцы, а, похоже, нас не собираются убивать. Не знаю, что задумали эти гарды, но смертников так не кормят, их вообще не кормят.
— Я тоже так думаю, Черноцвет, — поддержал разговор совсем молодой парень. — Вообще, как-то странно все это, не связали, не бьют, кормят от пуза, даже вон выпить дают, охраны никакой.
Ветеран гончих по кличке Черноцвет, или по-простому Чер, осклабился и, похоже, выругался на каком-то непонятном гортанном наречии.
— Пацан, это ты гранитных истуканов называешь никакой охраной, так себе оценочка ситуации, «умник», убийственная.
— А что, у нашей клети их всего пятеро, а нас тут сотня, надлежащего обыска ведь не было, наверное, у каждого есть чем ударить, — парировал молодой.
Несколько ветеранов, переглянувшись, дружно усмехнулись, едва не расхохотавшись, а Черноцвет горько вздохнул, покачал головой, мол, вот что за бестолочь попалась, и продолжил, криво скалясь:
— Ты тут как птенец несмышлёный, до икоты удивляешь всех своей непосредственностью, как ты только в Соккерто-то выжил. Да этой одной пятерки хватит, чтоб нас тут всех за несколько минут перемолоть в кровавый фарш, а с оружием мы или без, поверь, этим без разницы. Ты что, дурья твоя башка, про Инчей не слыхивал, да у них каждый ступени нефритовый рыцарь, не меньше. Так что заруби себе на носу, простота ты провинциальная, в присутствии этих отмороженных гномов даже не дергайся, пей себе спокойно свое пиво и радуйся, что жив пока.
К этому разговору прислушивались многие, большинство в отряде уважали Черноцвета, остальные просто боялись. Так что говорящих очень быстро обступили со всех сторон.
— Как думаешь, Чер, где наш главный? Его с самого начала уволокли, и все, ни слуху ни духу.
Авторитет скрипнул зубами и спокойно ответил:
— Думаю, капец нашему любителю красного. Гарды, мягко говоря, не жалуют упырей, если еще не грохнули, то до заката ему так или иначе не дотянуть.
После этаких слов, наверное, самого сильного и опытного следопыта в отряде еще плотней обступили. Видя происходящее, говоривший выбил из своей пустой кружки несколько капель на ладонь и растер, с удовольствием принюхиваясь, подумал, подумал, да высказался в дополнение:
— И это, парни, у кого еще в голове хоть что-то осталось, послушайте совета Тиля Черноцвета, не надо недооценивать гардов. Этот клан сотни и сотни лет почти беспрерывно воюет с племенами орков, исчадиями жутких пустошей, нежитью и еще хрен знает чем, вот за этими крепостными стенами, — и он стукнул кулаком о каменную кладку. Так что не считайте себя умнее других и ведите себя по возможности достойно, авось и удастся выжить. Ну а если…
Договорить ему не дали, в камеру беззвучно, как тень, вошел один из Инчей, и правда, теперь уже все рассмотрели, на широченной груди гнома алел знак двенадцатой степени воинского мастерства. Нефритовый рыцарь, на которого смотрели с восхищением и во все глаза, удивительно, как-то совсем по-свойски и спокойно, но громко сказал:
— Проходим в соседнее помещение и экипируемся, там на стендах найдете все свое личное оружие. Делаем это по возможности быстро, организованно, без суеты, шума и, главное, без глупостей. Вот ты. — И здоровенный, как бык, гномяра, к тому же обладающий грацией кошки и внушительным топором за спиной, указал на Черноцвета. — За старшего будешь.
Вооружились споро, свое есть свое, если с раннего детства эти острые железки словно продолжение рук, делается это на раз-два, даже в полной темноте. Какие только мысли не метались в головах гончих, одна ужасней другой, выставят как гладиаторов на арене, выпустят на земли мертвых и полюбуются со стен, и везде только смерть, смерть, смерть.
— Мы готовы, рыцарь! — с обреченность в голосе отрапортовал Черноцвет.
Они уже решили, что постараются умереть достойно и, как ни странно, большинство про себя благодарило этих странных гардов. За то, что не унижали, за то, что отдали оружие, за то, что отнеслись к ним с достоинством.
Барабанба Ио, как и любой воин, достигший ступени Рыцарь, обладал отменным восприятием, тем более под землей, гномья кровь брала свое, добавляя усилений. Так что Ио кожей чувствовал состояние этих заблудших и, дабы не усугубить, гном не стал отмалчиваться, можно сказать, подсластил чуток, пробасив:
— Мрачные вы ребята, и мысли у вас такие же мрачные. Значит так, арестантики, государь наш соизволил побеседовать с вами. Наш владетель — воин, мастер мечник, теперь, надеюсь, понятно, великий не терпит унижений собеседника отбором оружия, да и не принято у нас такое, так что наслаждайтесь, но предупреждаю, помните о приличиях и о кодексе.
И суровый громила, и вправду похожий на гранитного истукана, которые до сих пор встречались в горах по всему Саромэ, вдруг как рявкнул, словно хищник в пару тон.
— В колонну по четыре становись! За мной бегом марш!
Сотня вроде бы врагов вмиг, словно единый организм, выстроилась будто на плацу и слаженно ринулась за ситуативным лидером, слабо соображая, как это все происходит. Вот что голос приказной, тренированный делает.
Этот неслабо путаный забег завершился в огроменной пустотелой восьмигранной башне, собранной явно древними из шлифованных гранитных мегалитов, прорезанных тысячью узких бойниц, обращенных внутрь. Задрав голову, можно было увидеть далекое, в нескольких сотнях метров, безоблачное небо и развивающийся черный флаг. Знамо дело, гончие напряглись осматриваясь, тут даже дураку становилось очевидно, для быстрой смерти это, пожалуй, самое лучшее место из видимых ими когда-либо.
— Засадная башня, слыхивал, именно здесь, выход в земли мертвых, — тихо обмолвился Черносвет и скрытно передал для всех на ариго теней: «Спокойствие. Вспомните о выдержке».
Барабанба Ио, лыбясь, обошел ровный строй замерших, как изваяния, воинов Сой-Тэ, затем демонстративно распростер свои натруженные ручищи.
— Все верно мыслите, это лучшее место для смерти. Ее и правда здесь в избытке, всегда было и будет, но пока не для вас, выдохните, парни. С выдержкой у вас и правда все хорошо, я бы сказал, даже очень, жаль, чести на донышке. Молите моего короля и королеву о снисхождении, и, возможно, вам помогут, как нам когда-то.
Эти, казалось бы, несвязные слова гнома почти мгновенно, на двух вдохах, как семена ледяной камнеломки, дали росток в душе каждого пленника.
Гончим казалось, что все, на сегодня невероятного уже и так перебор, дальнейшее же показало, что это только начало.
