Анна кивком поприветствовала собравшихся и направилась в самый темный и неприметный закуток, окруженный пустующими столиками. В полумраке сидела троица, от которой все старались держаться поодаль, как от прокаженных. Тот самый некомплектный десятый отряд — неудачники, неумехи и слабые звенья. Вот же, блин, угораздило. А теперь пара слов о тех, с кем именно нам предстояло тянуть лямку.
Прямо напротив, полулежа на стуле и закинув сапожища на стол, сидел смазливый эльф с курчавой белой челкой — точная копия Малири, только мужского пола. Такой же надменный, самовлюбленный и метросексуальный — вот ни капельки не удивлюсь, если в реале он выглядит точно так же. Весь в коже — брюки, беспалые печатки, «ковбойская» шляпа с павлиньим пером и куртка нараспашку с металлическими полосами на плечах. Под ней — залитая пивом холщовая рубаха, на бедре — тубус колчана, на коленях — изогнутый фигурной скобкой лук.
Игрок: Смузи
Эльф-стрелок, уровень 7
Слева с кружкой эля расположилась кареглазая оркиня (оркесса, орчиха, а пофиг) — мускулисто-фигуристая, в коротких кожаных шортах с костяными накладками на бедрах, топике с меховой оторочкой и сандалиях с проклепанными накладками от стопы до колена. Плечо украшал массивный костяной наплечник с шипами, плавно перетекающий в чешуйчатую манику — длинный наруч, защищающий руку до самого запястья. Темные волосы были сваляны в дреды и зачесаны назад, в петлях широкого пояса покачивались два томагавка.
Игрок: Саяна
Орк-воин, уровень 8
Судя по сканеру, слева устроился гном, да только походил он на канонического подгорного крепыша так же, как Настин отец — на праведного аскета. И куда больше напоминал полурослика — тощий, тщедушный, и без намека на окладистую бороду. Довольно юное и гладкое лицо обрамляли бакенбарды — короткие и пушистые, как шерстка девочки-неклинга. Густые рыжие волосы торчали строго вверх, отчего из-за низко висящей лампы казалось, будто у холеного карлика горит голова. Носил он белую хламиду и расшитое золотом подобие пончо с капюшоном, а на спинке стула висело полированное бронзовое кадило, выглядящее как помесь цепа с моргенштерном. На широком алом кушаке, как игрушки на елке, висели бурдючки, сумочки, склянки, мошны и прочая бесполезная, но антуражная мелочевка. И вроде бы ничего необычного, однако ник насторожил с первых же букв.
Игрок: Панцухантер669
Гном-лекарь, уровень 6
— День добрый, Десятка, — Анна предпочла стоять, хотя свободных мест имелось в достатке. — Вам наконец-то нашли пополнение. Прошу любить и жаловать: Малири — танк, и Пуфель — магический дд.
— Как-как? — Смузи расплылся в сальной ухмылке и поднес ладонь к уху. — Пудель?
— Че сказал? — при таких наездах вариант один — кулаки, и если бы не грозный окрик командира, мы бы точно сцепились прямо за столом.
— Отставить! — гаркнула Волчок, задействовав всю мощь объемистых… легких. — Все разборки — на учебных поединках. Которые ты, Вася, сливаешь все чаще и чаще.
— Вася, — произнес щуплый невысоклик прокуренным басом тридцатилетнего мужика. — Бг-г-г…
Ну а что? Вспоминаем девиз «Алиоры» — будь, кем захочешь. И хорошо еще, что капсула тщательно сканировала игрока и не давала выбрать персонажа не своего пола, а то веселья было бы — не оберешься.
— Пасть завали, — окрысился пристыженный лучник и с издевкой добавил, — Анатолий.
— Что ж, — Анна все-таки села и обвела собравшихся уничижительным взором. — Раз уж речь зашла за реал, может, обсудим не только имена? У тебя, Вася, восемь нарушений дисциплины за два дня. Это как, нормально?
— Пфф, — слюнтяй отвернулся и скрестил руки на груди. — В гробу видал ваши уставы, правила и прочую лабуду. Я тут вообще в рабстве — меня никто не спрашивал, хочу ли топтать плац. Но если вдруг спросите — на хере вертел и вас, и ваши проекты.
— А как же долг родине? — женщина лишь скрипнула зубами и нахмурилась. Удивительная выдержка. В любой другой части этого высерка сперва бы отмудохали всем взводом, а потом отправили в наряд. И это, считай, легко отделался, а могли бы, в зависимости от порядков и понятий, и на тряпку кинуть, и печень опустить. И не только печень.
— Срал и на то, и на другое. Кончится ваша родина очень скоро.
Я сжал кулаки и уже начал привставать, но лейтенант не глядя положила руку на плечо и вернула на место.
— Наша? Она такая же наша, как и твоя.
— Да конечно, — мажор усмехнулся в лицо. — Мой отец — подданный Великобритании. И там никаких чудовищ нет. И если бы не вы, уроды, я бы откисал в лучших клубах Лондона.
— Хватит! — Анна в гневе хлопнула ладонью по столу. — И слышать больше не хочу эту мерзость! Ты призван и обязан защищать свою страну. Это закон и это не обсуждается.
Смузи махнул рукой — очевидно, это не первый разговор на подобную тему. И еще более очевидно, что не последний.
— Что будете заказывать? — к нам подошла, покачивая бедрами, пышнотелая разносчица.
— То же, что они, — кивнул на обглоданные бараньи ребрышки, печеную фасоль и пиво. Для меня и такая простота — праздник, да и не до пиров сейчас, так что выеживаться и привередничать смысла не видел.
Но Малири явно думала иначе, ведь перед ней с большой вероятностью сидели такие же богатеи, а точнее — их золотая детвора. А для мажора нет ничего важнее статуса — отсюда все эти чехлы с дырочками для «яблока», часы по цене квартиры и брендовые шмотки, где девяносто пять процентов стоимости — логотип самого бренда. Это в нашей семье она лопала, что дают, и трещала ушами, а теперь нельзя упасть в грязь лицом и показать, что проще остальных.
В таких компаниях простота — синоним недалекости, глупости, колхоза и вообще зашквар. И пусть ты душой и мозгом беднее церковной мыши, но пока в кармане шелестят котлеты (плевать, кем и как заработанные), в коллективе тебе всегда рады. А оплошаешь, оступишься, нарушишь негласный устав — вмиг получишь клеймо неприкасаемого и отправишься тусоваться с «неудачниками и селюками» вроде меня. А это для им подобных — хуже смерти.
— А что у вас есть? — попросить самое лучшее — не комильфо, надо самой блеснуть идеальным вкусом.
— Тут отличные пирожки, — Смузи осклабился и подмигнул. — Прямо как ты.
И вопреки ожиданиям, Малири не стала огрызаться, блокировать чат и закатывать скандалы, а покраснела и смущенно пролепетала в ответ:
— Правда? Ловлю на слове. Тогда мне рибай медиум рейр, жульен с тостами, стамппот и бокал шардоне. А на десерт — ваше лучшее пирожное.
В медицине это называется рецидив. В простонародье — слетел с катушек. Завязал мужик, терпел-терпел, встретил знакомых бухариков и сорвался. Классика. А еще надеялся, что Настя исправится. Ну-ну. Кому-то стоит научиться лучше разбираться в людях. Как из меня не выйдет гламурного педиковатого красавчика, так из подруги — обычной девчонки. Хотя какая она, блин, подруга. Вон ее друзья, а я так — товарищ по несчастью и вынужденный соратник.
— Позвольте уточнить, — женщина достала из кармана передника грифельную дощечку и мелок. — Мясо с кровью, грибы с поджаренным хлебом, картофельное пюре и белое вино. А на закуску — ватрушка с творогом. Все верно?
Панцухантер прыснул в кулак, Саяна улыбнулась, а Смузи расплылся в змеиной ухмылке. Малири завертела головой, ища поддержки, но время утекало, а ответ требовался немедленно. Если в новых компаниях пацанов проверяют на прочность и выдержку — а не лох ли ты часом? — то здесь требовалось как можно быстрее подтвердить классовую принадлежность. Вот и не придумала ничего лучше, как по привычке наорать на разносчицу, чтобы показать свою крутизну и высокую колокольню. А точнее, презрение и пренебрежение к рядовым трудягам — пусть и виртуальным.
— Ты что, оглохла? Я же четко сказала…
