вниз, все длинные мосты над бездной разорвались в длинный тонкий пояс. За исключением небольшого числа людей, способных летать или обладающих заклинаниями, большинство людей, включая даже тех рыцарей в черных мантиях, впервые упали на неустойчивую опору. Затем Брендель понял, что дела идут под откос. Он поднял голову, едва в состоянии смотреть через зал, где Скарлет ударила Лазурным Копьем в стену. К счастью, она не упала, но четы Лорен больше не было видно в толпе, не говоря уже о юном принце и королевском старшем сыне кирлутцев.
Ничего не было слышно от Сиэля и остальных. Брендель попытался связаться с ними через Психическую Связь, но услышал только жужжание белого шума. Что, черт возьми, нарушает Психическую Связь в этом зале?
В этом месте он мог думать только об одном.
Всего за секунду он увидел огромный рот, появившийся из темноты внизу. Это было что-то вроде гигантского песчаного червя с набитыми зубами ртом. Брендель сразу понял, что это такое — Зубы Пожирателя. Эта проклятая штука была здесь все это время. Он не жил в ледниках, а был заперт под залом.
Он должен был подумать об этом раньше.
Но он ухватился за край длинного моста одной рукой и несколько озадаченно посмотрел на Корфу в воздухе, не понимая, чего именно она хочет. Он никогда не слышал о такой игре в игре.
Я когда-то сам пережил эту войну.
Корфа парила в воздухе и, наконец, закончила свою последнюю фразу, с некоторым замешательством в глазах она сказала, как будто вспоминая.
Эпоха смертных (2)
Казалось, Корфа сошла с ума, не зная, кто ее враг, а кто нет в этот момент. Она парила над залом, говоря тарабарщину. Брендель не упал в пропасть, держась за мост, он поднял голову и посмотрел на Святого Меча Ящерицы, который висит где-то выше его. Одной рукой он вцепился в стену, а другой держал герцога Аррека. Брендель посмотрел по сторонам, но Алоза не увидел. Она сделала это? Но звездообразная звезда больше не была в руке Аррека, видя, что он выглядел расстроенным, камень, должно быть, был взят или потерян.
Все За Одного, которые пришли с Арреком, были разбросаны повсюду, те, кому посчастливилось выжить, были теми, у кого было хотя бы Элементальное Пробуждение. Кроме тех, что парили посреди зала, Брендель насчитал еще 11. Даже если исключить двух-трех счастливчиков, их все равно осталось восемь-девять. Это число было ужасающим, так как Брендель уже победил Деварда за пределами зала, и каждый из них здесь был, по крайней мере, Пробуждающим Элементалей, которые превосходили численностью всех начальников Ауина.
Вот такая ситуация была в зале.
На самом верхнем уровне зала остался только Мефисто. Чуть дальше была Вероника и те рыцари в черных мантиях, которые сражались с ней, человек четыре или пять. Еще ниже Корфа бормотала себе под нос рядом с разбитыми пурпурными кристаллами. Трон Милоса под ней рухнул в темную бездну, и никто из Всех За Одного на платформе не выжил, кроме Пробужденного Мага Стихий, который вылетел обратно из темноты. Маг явно был ранен.
Оглядев зал, рыцари в черных мантиях на мостах и благородные рыцари Ауина были ранены и в отчаянии. Лишь немногие с поразительной скоростью реакции свисали со скалы, а остальные провалились вниз. Зал был полон дыма. Кроме Аррека, Святого Меча Ящерицы и Скарлет, Брендель не мог никого заметить. Он очень волновался за Сиэля, Медиссу и юную цену, особенно когда снизу медленно поднимался Пожиратель Мороза. Его зубы крутились во рту, как кухонный комбайн, никто бы не выжил после такого.
После того, как эта роковая сила пронеслась по залу и исчезла, Законы линий снова стабилизировались. Брендель почувствовал, что снова может летать, и полетел с мостика. Но он не осмелился подойти слишком близко к этому Святому Мечу Ящерицы Красного Кольца, так как знал, насколько большой угрозой он был после этого удара мечом. Его сила может быть больше, чем когда Вероника была в петле пассатов. Хотя обе их силы не слишком отличались друг от друга, у одного из них было преимущество в защите, в то время как у другого были лучшие атакующие навыки владения мечом.
А поскольку звездообразный камень больше не находился в руках Анрека, Брендель тоже не собирался больше оставаться. Под покровом рассеивающегося дыма он осторожно полетел в сторону Скарлет - зал загудел, окружающие стены начали значительно трещать, что говорило о возможном повторном обрушении. Брендель чувствовал, что купол Зала Спиралей рухнет и на этот раз, и было бы нелепо оставаться здесь даже на минуту дольше.
Корфа, что ты делаешь!? - Именно в это время позади него раздалось низкое хриплое рычание Анрека.
Никто не ожидал, что Корфа выберет на этот раз ответный удар, она спрятала свою темную сторону и ждала подходящего момента. Лицо Анрека побледнело, но в этот момент каяться было поздно, Корфа в одиночку превратил все поле битвы в месиво, и полностью перевернул его план.
Ты не сможешь заключить меня в тюрьму, человек. Корфа несколько самодовольно улыбнулся: - Разве ты не хочешь увидеть Пробуждающегося Бога? Самое время.
Что ты имеешь в виду? -
Корфа не ответил. У нее вдруг появилось выражение сильной боли на лице, и она приоткрыла рот, вместе с ее криком из ее рта, затем из глаз, ноздрей и ушей вышла струя черного дыма; черный дым скатывался над девушкой, образуя размытый объект в форме человека. В то время как сама Корфа беспомощно опустила голову и свернулась клубочком в воздухе, ее кожа была настолько бледна, что почти бескровна, она была похожа на пустую оболочку, потерявшую силу и душу.
Ты не понимаешь, что произошло на той войне, человек. Из клубящегося черного дыма вырвался громоподобный голос, и едва слышно было слышно ледяной голос Корфы: - Это был единственный раз за несколько эпох, когда Сумрак был отброшен.
Этого не может быть! - Анрек взревел: - После битвы при Эбабеле даже боги потерпели поражение, Золотой народ был почти уничтожен, а Серебряный народ скрылся из виду. Это была величайшая победа, когда-либо принадлежавшая Хаосу. Герцог воздел руки к небу и прошипел, как сумасшедший: - Что осталось от Вонте сегодня? Боги давно покинули эту землю, самая славная эпоха миновала, а то, что осталось, — ничтожный хлам. Когда наступают сумерки опять же, чему может сопротивляться мусор? Они сами еще борются за власть и наживу, пьяно живут и умирают за какие-то мимолетные иллюзии, такая группа людей, так
