— Ладно, с ксеноморфами более или менее понятно, что насчёт адептов Пустоты?
— С этим сложнее, — признал Ака́рис. — Предугадать, кто конкретно будет охранять опорный пункт, без предварительной разведки нельзя. Среди вражеских адептов также существуют маги и физики, тут всё как у нас, но проблема заключается в том, что они могут подключаться к месту силы, что делает их в несколько раз опаснее. Именно поэтому, в отличие от стыка миров с территорией Хаоса, где примерно половина секторов принадлежит адептам Порядка, хранители не горят желанием атаковать опорные пункты пустотников. Риск развоплотиться довольно высок. Экипировка у адептов Пустоты зависит от класса и работает по тем же принципам, что и у ксеноморфов. В отличие от нашей, поглощающей входящий урон до исчерпания, прочности, а потом разрушающейся, броня пустотников обладает большей стабильностью, но срезает лишь часть урона, в зависимости от уровня. Порой цифры резистов могут быть весьма солидными, и пробить такую защиту очень непросто, и мы бы никогда не решились на такую авантюру, не будь с нами мага, способного выдавать хороший урон. При обычных обстоятельствах нанять мага стоит очень дорого, ведь расход веры при атаках колоссальный, и выйти в плюс по результатам рейда порой бывает невозможно, но с тобой у нас есть шанс неплохо заработать и значительно усилиться, что будет полезно всем.
Так вот, значит, в чём дело. Охота на хорошо защищённых ксенормофов и адептов Пустоты просто невыгодна и поэтому непопулярна. Физическими атаками можно справиться далеко не со всеми тварями, а маги работать бесплатно не хотят. С одной стороны, их можно понять. Тратить очки веры, которые приносит собственный мир, не очень хочется, а выгода от захвата опорного пункта выглядит довольно сомнительной. Для всех, кроме меня.
— А соответствие адептов врага уровню места силы всё ещё работает? — уточнил я. Встречи с прокачанным хранителем врага мы можем и не пережить.
— Да, сильным адептам будет недостаточно энергии от непрокачанного места силы, поэтому в опорном пункте всегда сидит равнозначный по силе адепт.
— Один? — тоже важный вопрос.
— Как правило, да. Лидеры пустотников не глупы и понимают, что ближние к стене секторы уязвимы, и им нет смысла рисковать бо́льшим числом своих адептов. Ведь пока Пустота спит, посвящать в адепты довольно трудно. Не невозможно, но трудно. В дальних секторах, скорее всего, всё обстоит иначе, это подсказывает логика, но уверенности, конечно, нет, мы уже давно не заходим далеко.
Других вопросов у меня не было, и Ака́рис продолжил инструктаж. Он начал описывать тактику противодействия разным видам ксеноморфов и моделировать различные сценарии, которые могут произойти во время боя. Свои слова он сопровождал голографическими проекциями для наглядности, и я очень быстро забыл о тревожных мыслях, полностью погрузившись в процесс. От моих действий будет очень многое зависеть, и нужно максимально сосредоточиться, чтобы ничего не упустить.
В итоге нам удалось выступить лишь через пять часов, но зато в моей голове теперь хранилась информация о том, как следует себя вести в сотнях различных ситуаций, которые могут возникнуть по ходу боестолкновения с ксеноморфами. Столь тщательная подготовка прибавила сразу несколько очков к моей личной шкале уважения к Ака́рису.
Вписаться в работу слаженной группы мне удалось на редкость легко. Помогло богатое игровое прошлое, приучившее работать в команде. Все хранители имели огромный боевой опыт и чётко выполняли свои задачи. Бойл и Граут принимали на себя первый удар тварей и связывали врагов боем, не давая сагриться на других членов отряда; Ака́рис, который по классу оказался бойцом ближнего боя со специализацией копейщик, наносил удары в спину по наиболее уязвимым точкам, причиняя тварям ощутимый урон; Хавк с поразительной точностью всаживал стрелу за стрелой, при этом постоянно меняя позицию; ну а Кирана, наложив на группу несколько усиливающих баффов, стояла в отдалении, готовая в любую секунду прийти на помощь.
Моя роль заключалась в том, чтобы совершать молниеносные налёты, делать точечные, выверенные удары магией, при этом не зацепив никого из союзников, и мгновенно разрывать дистанцию. Надо признаться, что сделать это порой было довольно непросто. Чем дальше мы уходили от стены, тем серьёзнее и быстрее становились противники, и попасть по ним, даже разогнанным до приличных скоростей копьём Порядка, было непросто.
Антигравитационный двигатель, встроенный в доспех, очень помогал. Как мне удалось выяснить, полную версию такого устройства можно встроить только в лёгкий класс брони, а у среднего и тяжелого доспеха есть лишь антигравитационный стабилизатор, позволяющий зависать в воздухе или парить с большой высоты. Все девайсы, естественно, требуют для своей работы энергию веры, причём достаточно много, но я нашёл способ значительной экономии дефицитного ресурса. Если использовать двигатель только для того, чтобы не свалиться на землю, а перемещаться в пространстве микропорталами с использованием маны, то расход евс будет минимальным.
Самым сложным оказалось переместиться в нужную точку вместе с готовым заклинанием. Для формирования копья Порядка или фаербола требуется определённое время, которого ксеноморфы давать мне не собирались, поэтому нужно бить сразу после прыжка. Но опыт — великая сила. После нескольких срывов каста мне всё же удалось удержать концентрацию и поразить врага сразу после блинка.
Мы двигались в среднем темпе и делали небольшие остановки после каждого столкновения с ксеноморфами. Это делалось для восстановления моей шкалы маны, которая расходовалась весьма интенсивно. С каждым километром концентрация врагов увеличивалась. Они становились сильнее и всё чаще сбивались в довольно большие группы.
Стрелки оказались крайне неприятными противниками. Первый раз мы наткнулись на группу врагов, в составе которой были мобы этого типа, часов через восемь, когда удалились от стены уже километров на пятнадцать. Несмотря на то что я был проинструктирован и представлял их возможности, уйти от первого выстрела так и не смог.
Зелёный луч, который очень напоминал лазерный выстрел из моих любимых «Звёздных войн», появился неожиданно и на умопомрачительной скорости врезался в грудь. В это время я завис метрах в пятнадцати над землёй, чтобы осмотреться, и был как на ладони. Чешуя поглотила 7000 уе урона, но в месте попадания остался обширный обожжённый участок.
Рефлексы всё же включились, я ушёл от следующего выстрела, мгновенно прыгнув под защиту танка.
— Один стрелок и около десяти бойцов, — морщась от боли, доложил я.
— Граут, Бойл, забирайте бойцов, Хавк, не дай им зажать танков, Кир, тебе надо выбить стрелка, потом по отработанной схеме, работаем, — раздал указания Ака́рис.
Легко сказать: выбей стрелка. Этот гадёныш засел под прикрытием скалы, словно снайпер, да и к тому же двое бойцов остались его прикрывать. Нужно что-то делать со своей защитой. Прочность наномолекулярного доспеха невелика, три попадания — и я останусь без защиты, но тратить большое количество евс на каст магического щита не хочется, слишком расточительно. Стоп, когда я конструировал заклинание, то шёл по тому же принципу, что и на Земле, стараясь оградить тело со всех сторон, но в Альфе мой первый щит был другим. Это позволит минимизировать затраты евс. Всегда поражался своей способности находить решения в экстремальных условиях. Нет чтобы подумать об этом заранее, но, видимо, меня не смог изменить даже тот факт, что я стал хранителем.
В новое заклинание вложил сразу 20 000 маны и всего лишь 150 евс. В результате получил пространство диаметром сантиметров 60, способное, до определённого момента, поглощать любой входящий урон. Получившийся круглый щит мог выдержать около 15 000 уе урона. Мало, конечно, но это всё равно два дополнительных удара, которые в решающий момент могут спасти мою жизнь.
В руке разгорелся плазменный шар, мысленная команда, и я завис точно над тем местом, откуда прилетел лазерный луч, каст! В подготовленный щит врезается зелёный сгусток энергии, но заклинание выдерживает. Поразительная реакция, между блинком и кастом прошло меньше секунды!
