Прыжком ухожу в сторону и уже оттуда наблюдаю, как сгусток плазмы взрывается сотней капель, подсвеченных золотом. Основной заряд пришёлся на стрелка. Его слабая защита не выдержала заряженной верой плазмы, и раскалённые до немыслимых температур капли прожгли тело в десятках различных мест, полностью обнулив полоску хп. Бойцам охраны, 17-ти уровневым ксеноморфам, досталось куда меньше, но очков жизни у врагов поубавилось.
Дальнейший ход этого боя шёл по обычному сценарию. Блинк вперёд, каст, прыжок обратно, перезарядка заклинания и по новой. Я скакал туда-сюда словно кузнечик, практически ни на секунду не оставаясь на одном месте. Сейчас в данной тактике не было особого смысла, ведь основными врагами выступали бойцы ближнего боя, но Ака́рис настаивал именно на таком поведении в боевой обстановке, так как со временем стрелков будет становиться всё больше, и мне нужно привыкать постоянно двигаться. В воздухе я буду очень уязвим без прикрытия танков, и единственным способом выжить будут хаотические прыжки и постоянная смена позиций.
Для большинства магов-хранителей такая тактика не подходит. Ведь любое перемещение в пространстве стоит довольно дорого, но в моём распоряжении есть мана, регенерация которой на стыке миров весьма высока. Причём я заметил, что по мере нашего приближения к опорному пункту восстановление шкалы ускоряется. Что же творится в точке силы?
Дальнейшее продвижение существенно замедлилось. Стычки с отрядами пустотников случались всё чаще, а причиняемые ими неудобства всё больше. В итоге нам удалось пройти около двадцати километров, когда Ака́рис скомандовал устроить стоянку для длительного отдыха. Рейд длится уже больше суток, и начала накапливаться усталость.
— Разминка закончилась, — проговорил рейд-лидер и активировал артефакт, который накрыл место нашей стоянки маскировочным куполом. — Три часа на отдых, затем начнётся настоящая работа.
— Нормальная такая разминочка, — еле слышно буркнул я, деактивируя броню и потирая ушибленные места. Как бы я ни старался, но избежать травм не получилось. Прокачанные ксеноморфы-бойцы, похоже, обладают зачатками предвиденья, других объяснений, как им удалось меня подловить, я не нашёл. Дело в том что обычно я атаковал с высоты метров десяти, посчитав это расстояние недосягаемым для атак с земли, но, как оказалось, просчитался. В последнем бою, в момент выхода из прыжка, в меня врезалась клыкастая тварь, которая каким-то невероятным образом узнала, куда я собираюсь телепортироваться, и, заранее совершив гигантский прыжок, подловила в воздухе. Прочность чешуи мгновенно снизилась до половины, и спасти доспех от уничтожения удалось лишь чудом. На инстинктах я разрядил копьё Порядка в тварь, тем самым отбросив её, и тут же бли́нком разорвал дистанцию, краем глаза заметив, что вслед за первым ксеноморфом в меня уже летел второй.
— Тут Ака́рис прав, — всё же услышав моё ворчание, проговорил Хавк и плюхнулся на землю рядом со мной. — На пустотниках пока даже нет брони, стрелки в отрядах единичны, и мы не встретили ни одной летающей твари, основное веселье начнётся чуть позже.
— Послушай, Хавк, мне не даёт покоя один вопрос. Почему мы ломанулись на штурм опорного пункта вшестером и не пригласить в отряд больше народу? Если у нас начались трудности уже сейчас, то что же будет возле оборонительных рубежей врага?
— Сложный вопрос, Кирик, — грустно вздохнув, ответил Хавк.
— Друзья зовут меня Кир, — неожиданно даже для самого себя проговорил я. Этот хранитель импонирует мне больше остальных своим неуёмным, весёлым характером и напоминает Тора.
— Понял тебя, Кир, — тут же улыбнувшись, проговорил он. — Так вот, вопрос сложный. Хранители редко берут задания Творца, связанные с Пустотой. Насколько я успел тебя узнать, ты парень не из пугливых, но пока слишком молод и не погружался с головой в хроники, где есть информация о предыдущей войне с Пустотой. Молодые хранители очень редко бросаются в бой, не разобравшись в ситуации, как это сделал ты, а получив исчерпывающие данные о степени опасности, которую представляют собой ксеноморфы и адепты Пустоты, предпочитают не лезть на рожон. Они веками развивают собственные миры и накапливают силу, ведь нам некуда спешить, впереди вечность. Если говорить игровым языком, бойцы передовой, которыми смертные зачастую являются при жизни, превращаются в штабных стратегов, тщательно планирующих свои шаги и оценивающих степень риска, прежде чем совершить какое-либо действие. Да и потребность в дополнительном притоке опыта или веры со временем отпадает, особенно если хранитель успешно и грамотно развивает свой мир. Понимаешь, к чему я веду?
— Да, им просто нет необходимости рисковать своей шкурой, — ответил я.
— Точно! Ты очень удачно подобрал слова, нет необходимости. Они без колебаний ответят на призыв Творца в случае нападения на наши границы и будут самоотверженно уничтожать врагов, но рисковать сверх необходимого не станут.
— Но ведь не все хранители придерживаются такой позиции? Есть вы, есть другие группы, которые я встречал неподалёку от стены.
— Ты опять уловил самую суть, — громыхнул позади голос Граута. — Думаешь, почему при удалении от стены плотность ксеноморфов настолько возросла?
— Потому что другие не заходят слишком далеко.
— Именно, — включился в беседу и Ака́рис. — Я собирал эту группу единомышленников очень долго, не одну сотню лет, если быть до конца честным.
— Стоп, а как же более сильные хранители? Что им стоит очистить хотя бы несколько ближайших к стене секторов и отодвинуть линию соприкосновения? Уверен, что с их возможностями это будет несложно.
— На самом деле сложно, — грустно ответил Ака́рис. — Стыки миров — это уникальные локации, которые подчиняются своим законам, понять которые до конца не смогли даже ныне живущие Творцы. Ты должен был видеть внешнюю границу, уверен, что в тот момент у тебя возникла масса вопросов, и ты постарался найти на них ответы в сети. Ну и каков был результат?
Я вспомнил, когда мы вместе с друзьями в первый раз достигли окраины бокового сектора. Впечатлены были все, даже на лице обычно невозмутимой Альги проступили тени эмоций. Пространство обрывалось, как будто было срезано гигантским тесаком, а через абсолютно прозрачное, но непроницаемое защитное поле виднелись сотни тысяч звёзд, сияющих посреди непроглядного мрака космоса. Неугомонный Тор даже подбежал и попытался продавить незримый барьер, но у него ничего не вышло. Как не вышло бы ни у одного даже самого сильного хранителя.
— Я ничего не нашёл по этому поводу, — признался я. — У меня создалось впечатление, что этот мост, который все называют стыком миров, болтается посреди космоса.
Хавк и Ака́рис хмыкнули, а потом лидер рейда продолжил:
— А тебя не удивило, что его протяжённость всего 1500 километров, хотя расстояние между соседними сотами огромно и может достигать нескольких сотен тысяч световых лет?
— Удивило, — признался я, — но я списал это несоответствие физическим законам на действие древних Творцов и не стал заморачиваться. — В ответ на такой ответ Хавк весело рассмеялся. Видимо, он тоже не склонен к излишним размышлениям по этому поводу. Есть и есть. Работает, да и ладно. — Но как это всё относится к тому, что высокоуровневые хранители не могут зачистить сектор?
— Я уже говорил, что высокоуровневые ксеноморфы и адепты Пустоты слабеют вблизи непрокачанных точек силы. То же самое и с хранителями. Как только высокоуровневый адепт Порядка попадает в зону влияния точки силы, то почти мгновенно теряет большинство своих возможностей.
Новость неприятная, но у каждой проблемы существует несколько решений.
— Ладно, тогда почему они не стимулируют молодых хранителей захватывать слабые сектора? Со временем точка соприкосновения с врагом сдвинется к более прокачанным местам силы, и они смогут вступить в бой. Почему бы не проспонсировать атаку на опорный пункт? Уверен, с их суточным притоком веры не критично выделить даже несколько миллионов евс на такую операцию.
