– А я тут… – проскулил упырок, продолжая прижимать левую руку к паху, а правой протягивая ослепляющей его Ссаке нож на раскрытой ладони – Поссорились мы чутка…
– Да ну? – удивленно спросил я из темноты за его правым плечом, что стало для него полной неожиданностью и заставило коротко пискнуть – А че так?
– Ну…
– Ну? – поощрил я ласково, упирая ствол дробовика ему в затылок.
– Владыка…
– Она велела насильно трахнуть и убить?
– Нет! Поссорились мы! На политическую тему!
– О-о-о… ну это сука меняет дело…
– Конечно! Эта дура ратовала за политическое безумие! Кричала о анархо-индивидуализме! О святости взятого силой! Дура!
– Понятно… – покивала Ссака, отступая и переводя луч фонаря на нагое тело – О… вижу ты ее еще и пинал… ребра вмяты… лицо синее… щека порвана… следы сапог на коже…
– У нас были напряженные дебаты… и… – опять сорвавшись на писк, гоблин закашлялся и я участливо постучал ему стволом дробовика по спине, помогая прокашляться – Ох… она же дура! Сама виновата! Я и доказал ее правоту – я взял свое силой, когда она не дала сама! Отныне я разделяю ее взгляды! Готов вступить в ряды Пятой Анархо Дивизии!
– Так она дура или права? – медовым голосом уточнила Ссака, возвращая слепящий луч на лицо насильника.
– Чтобы проверить и доказать потребуется сито истины с мелкой-мелкой сеткой подкрепленных доказательствами железных фактов, друзья мои! – провыл щурящийся гоблин.
– Факт первый – обронил я, делая к нему шаг – Нож.
– Нож? – удивленно проблеял упырок, повернув ко мне голову механическим рывком, но он опоздал. К тому моменту я уже был у багги. Наемница опустила луч фонаря ниже и тихо засмеялась. Гоблин глянул вниз, затем на свою вытянутую вперед пустую руку, пораженно вскрикнул и затрясся, не в силах отвести взгляда от своей ладони на паху, что была пробита его собственным ножом, ушедшим в мясо по рукоять.
– Факт второй – добавила Ссака, делая два быстрых шага вперед – Нож идет вверх, влево и ныряет… – с этими словами она схватилась за рукоять ножа и рванула оружие вверх, выводя на миг лезвие из костистой ладони и тут же окуная его в податливый живот, рожая отточенной сталью причудливо извилистую кровавую канаву.
– А? А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – закрутившись, гоблин неуклюже прыгнул в сторону сантиметров на десять, что только помогло Ссаке коротко пнуть упырка в живот, загоняя рукоять ножа в мясо. Нож нырнул и исчез, а хреносос скрючился и рухнул на свою жертву.
Вытащив из багги и стоящей перед ней не слишком умело переделанного гражданского электрокара все ценное или похожее на него, поднялись обратно по склону, а умирающий продолжал тихонько хрипеть за нашими спинами, умоляя добить его до того, как явятся ночные хищники или муты. Мы проигнорировали его хрипы и ушли, торопясь дотащить добычу до замаскированной машины.
– Так кто ты такой, лид? – пропыхтела старающаяся не отставать от меня наемница, согнувшаяся под тяжестью двух рюкзаков и одного узкого пластикового ящика – Только не говори, что джентльмен… не поверю…
Я, оставаясь налегке, не считая почти не ощущаемого набитого под завязку рюкзака за спиной, что не мог весить больше сорока килограммов, только хмыкнул и избавился от воняющего дерьмом трофейного дробовика, повесив его за засаленный ремень на шею наемницы.
– С-сука… его из жопы гиппо вытащили что ли?! Хотя нет… пахнет жопой гоблина… говно и самогон…
– А ты разбираешься…
– И оттенки печали с кровавыми сгустками… дерьмо! Лид! Его реально сначала в чью-то жопу засунули, затем выстрелили и вытащили обратно… после чего ни разу больше не чистили…
– Ты почистишь – успокоил я ее – Одобряю твой офицерский гнев, лейтенант.
– Лейтенант без отряда…
– Оружие раздобыла… осталось гоблинов откопать – усмехнулся я и, приостновившись, втянул ноздрями воздух Мутатерра – Чувствуешь? Тут прямо воняет скучающими без дела отсидевшими жопами гоблина… Уже сегодня мы раздобудем свежего мяса… и начнем его обучать.
– Каппа ушел.
– Я в курсе.
– Кевин ушел.
– Ага…
– Хорхе зелен как породившие его джунгли… хотя адъютант из него охеренный.
– Ага.
– Рэк – алкаш, дебил и буйный наркоман.
– Слышу зависть в твоем дрожащем голосе…
– Я за армейский четкий порядок, лид.
– Ну да – кивнул я и начал взбираться по накрененной бетонной стене – А то анархистов тут походу насилуют и убивают…
– Ты уходишь от темы.
– Ухожу – согласился я.
– Я хочу занять место Каппы.
– А ты умеешь срать в рагу самураям?
– Лид!
– Ну да… ты умеешь ссать, а затем еще и поджигаешь…
– Я все могу. И опыта у меня немало.
– Да у тебя вообще есть все кроме матки и желания стать садоводом года…
– Именно так. Что скажешь, лид? Или я давай скажу напрямую…
– Ну?
– Сделаешь Рэка своей правой рукой – я уйду. Под него не пойду, предупреждаю.
– Ставишь мне ультиматумы, гоблин?
– Нет. Просто хочу еще пожить до того, как сдохну в долгой агонии. Рэку посрать на все кроме бухла, траха и тебя, лид.
– Аж в жопе зазнобило… ты не пугай так командира, Ссака.
– Хотя я не уйду – мотнула головой Ссака, догнав меня и идя рядом – Нет. Слишком уж с тобой интересно. И я не из тех, кто бросает лида из-за личной неприязни к его самому старому корешу. Ты ведь вместе с орком из жопы мира вылез…
– Да – подтвердил я – И он единственный кто тебя не кинул…
– Думаешь?
– Я умею слушать и запоминать. Йорка и Баск, Джоранн и Хван… Апостолы покидают тебя, лид.
– Кто-кто?
– Да это я так… уж больно ты похож на изгнанного из рая черного ангела…
– Кого? Ты нанюхалась засаленного ремня, Ссака? Или лизнула обосранный ствол, вынутый из жопы наркомана?
– Я тебя не кину.
– Поначалу все так говорят – зло усмехнулся я – Пойми, Ссака… ты родилась у наемников, выросла в родном отряде…
– И что?
– А то, что отряд для тебя – семья. Мобильная родина. И хотя семью не выбирают… родичи бывают разные, да? Сейчас я слышу злость в твоем голосе. Ярость. Отвращение. Брезгливость. Ты не перевариваешь Джоранн и Хвана. Ты уважаешь Каппу. Твой голос дрогнул, когда ты говорила прощальное слово на могиле старого Рокса. Тебе не нравится Кевин – и не потому, что он зомбак, а потому что он ведет себя так, как он хочет. Ты уважаешь Рэка, но не видишь в нем будущего моего зама, потому что он слишком…
– Дебил, наркоман и алкаш! А временами еще и неконтролируемый к херам псих! Я знаю таких!
– Ну да… а ты готова подчиниться только опытному командиру…
– Вроде тебя и больше никому!
– Ты подчиняешься только мне, Ссака – кивнул я – Над тобой я и больше никого. Но Рэк не под тобой.
– Как так?
– Ты не перевариваешь таких как Рэк, а он… он ненавидит баб всей душой. На кой хрен мне сталкивать вас лбами у себя за спиной? Чтобы во время боя ты вцепилась ему в яйца, а он попытался проверить ножом реально ли тебе вырезали матку? Мне это надо?
– Я умею себя контролировать.
– У Рэка есть дар вывести из себя любую бабу. Рано или поздно ты сорвешься.
– Хм… какого черта он так ненавидит женщин?
– Да хер его знает. Мне то что?
– Просто интересно… Он тот еще ублюдок, но то, как он размещает пистолетную кобуру на торсе, как носит броник, как контролирует коридоры и проверяет помещения при штурме… я видела таких прежде. Он бывший коп, да?
– Хер его знает – повторил я.
– А вот ты, лид… иногда ты действуешь как нереально опытный тактик, а иногда… как хитрый и одновременно тупой уличный бандюган, чье детство прошло в перерезании глоток себе подобных. Такого как ты я прежде никогда не встречала, но вот похожих на тебя… о да… трущобы набиты этими злобными тварями…
– Умеешь ты сказать доброе слово…
– Я твоя правая рука?
– Ага.
– А Рэк – левая?
– Ты угомонишься? Обосранный дробовик ударил тебе в голову, наемница… не вдыхай глубоко…
– Отдает нотками аниса… И я просто хочу все прояснить.
