— Сын, ты же и сам понял, они оба под наркотой. Они — будущие насильники! Моральные уроды!
Хм…что греха таить, я — девственник! Но даже если, ни одна девчонка в мире не даст мне по доброй воле, насиловать я — не буду, это ниже моего человеческого достоинства. Уж лучше дрочить, или, в монахи заделаться, чем опустится до уровня мрази.
— Лучше прирезать их сейчас, пока они не подняли уровни и не навредили другим людям! — она говорила таким тоном, что по голосу было сложно понять, о чём идёт речь.
Обычно так врач сообщает вам о диагнозе: — Поздравляю! Ничего страшного, у вас рак, и через месяц вы умрёте, но не переживайте, зато успеете подготовиться к похоронам, и купить гроб! — А потом, спокойно разворачивается к вам спиной и уходит прочь.
— Нет! Мы не убийцы! — я знаю, что она права, но что-то во мне изо всех сил сопротивляется убийству людей.
— Как скажешь сын! — она продолжала говорить на итальянском языке. — Тогда следи за ними внимательно, чтобы не вышло как с ментом!
Чужой язык смутил парней, и они начали бросать затравленные взгляды то на неё, то на меня. — Суки! Говорите по-русски! — зло процедил сквозь зубы тот, что младше.
— Они заодно! — догадался старший, и кинул, в мать один из ножей.
Именно кинул, а не метнул. Не зря говорят, что оружие не является оружием, если не умеешь им пользоваться. Бешено взревев, Айс дёрнулся в сторону младшего парня пытаясь вцепиться зубами ему в пах.
Что было сил, я толкнул кота в бок, не столько пытаясь остановить, сколько сместить его траекторию. Зверь промахнулся совсем немного, и развернувшись с обидой посмотрел на меня своими красными глазами и больше не пытаясь атаковать заскочил на дерево и исчез.
С диким криком:
— Не смей трогать мою маму! — В ногу старшего парня прилетел арбалетный болт от Кирилла.
Старший выронил второй нож и так заорал, что чуть всех не оглушил. Его друг Вован быстро зажал ему рот свободной рукой, но парень продолжал мычать, а из глаз текли слезы.
— Закрой пасть, придурок! Хочешь, чтобы сюда сбежались сильные твари?
Они уже поняли, что мы не станем добивать безоружного и раненого человека, и начали медленно отходить назад.
— Долго он так не протянет! — перешёл я на русский язык, и покачал головой.
В душе мне всё равно было жаль этих ребят. Неожиданная свобода и безнаказанность могут свести с ума куда более взрослых и умудрённых жизнью людей, а что говорить о таких зелёных как я, или, они.
— Я не стану ему помогать, — ответила мать на не успевший сорваться с моего языка вопрос. — И не вздумай просить! — Не желая продолжать разговор, она замолчала и присела перед раненным псом.
— Хорошо, не буду! — согласился, не споря с ней. — Пусть уходят! Я не палач, чтобы наказывать каждого за его грехи!
— Суу-ка!… лять! Мы с тобой ещё встретимся, и ты пожалеешь, что родился на этот свет! — простонал старший. — И вся твоя семейка тоже! — и бросил ненавистный взгляд на мать и брата.
Он начал меня бесить, и я, показал глазами, на тянувшуюся за ним кровавую дорожку. — А может, и нет!
Младший посмотрел назад, и грязно выругавшись, скомандовал:
— Заткнись, и бегом домой! — Он быстро сообразил, что их ждёт, и подставив другу своё плечо потащил его к соседнему подъезду. — На запах твоей крови сейчас соберётся толпа желающих пообедать человечиной! — а через минуту за ними захлопнулась подъездная дверь.
Глава 29
Лордерон исцелённый мамой вертелся вокруг нас, проявляя свою любовь и благодарность всеми доступными способами. Он облизывал нас шершавым языком, вымазав всех в липкой слюне, повизгивал от счастья, и так вилял хвостом, что казалось, он должен отвалиться.
По дороге на стоянку мать продолжала молчать, не разговаривая со мной, и сердясь на мой поступок. Только зорко осматривалась по сторонам в поиске потенциальных врагов, на этот раз, шагая впереди шеренги.
В субботний день большая часть площадки была свободна, хотя обычно автомобили стояли в пять, и даже шесть рядов. Из-за тёплой погоды народ разъехался по дачам, ещё в пятницу вечером, а оставшиеся в ожидании своих хозяев машины, вряд ли их дождутся.
Ещё издалека увидели, что мы не одни такие умные, и кто-то уже успел добраться до стоянки первым. Самым неприятным оказалось то, что этот «первопроходец» крутился именно вокруг нашего автомобиля пытаясь вскрыть замки.
Навскидку мужчине было лет тридцать, уже не мальчик, но и не матёрый мужик. Он стоял к нам спиной, пытаясь вскрыть дверь багажника обычным ножом. Вся его одежда, как и наша, была заляпана красной и зелёной кровью. С двух боков за ремнём штанов торчали рукояти туристического топора и обычного, для рубки деревьев.
— Эй, мужик! Это — наша машина! Кончай портить чужую собственность! — окрикнул я его.
Не оборачиваясь, он послал меня куда подальше, даже очень далеко, а потом добавил: — Срать я хотел на твои претензии!
— Не матерись при женщине и ребёнке, урод! — произнес я сквозь зубы и, наложив на тетиву стрелу прицелился.
Пес, прореагировав на интонацию моего голоса, утробно зарычал на грубияна, шерсть встала дыбом, а лапы напряглись готовые в любую секунду бросить тело вперёд. — Фу, Лорд! — прошептал я, не дав собаке напасть на вооружённого топорами человека. До тех пор пока не придумаю, как повысить его защиту, нужно быть осторожнее, иначе в своём неудержимом желание защитить меня Лордерон погибнет.
— Достал умник! — разозлившись, мужик шустро обернулся и швырнул в меня маленький топорик.
Не займи я боевую стойку для стрельбы из лука, этот псих, умудрился бы вогнать мне в голову топор. — Ай! — вскрикнул я, почувствовав, как холодное лезвие коснулось моего уха и его тут же обожгло болью. На подсознательном уровне сработала паника: неужели мне отрезало ухо?
Я вздрогнул и отпустил тетиву. Стрела вошла недалеко от плеча, чуть ниже ключицы и, проткнув его насквозь, наконечник вышел наружу с другой стороны. Мужик взревел, матерясь на
![Даша Кудрявцева - Милана Грей: полукровка [СИ]](https://cdn.my-library.info/books/64875/64875.jpg)
