Сиськи, губки… Но я ведь лучше?
— Ну, это как посмотреть… зато она богатая...
— Ах ты...!
Какое-то время мы боролись, и я победил, но продолжения не было. Чересчур вымотались перед этим.
— Слушай, а где ты пропадал? — соседка резко сменила тему, словно ей стало неприятно обсуждать Скуратовские стати.
— В смысле?!
— Ну ты ведь уезжал куда-то после школы, да? Сто лет тебя не видела. А тут вдруг раз, и встретила… удачно…
Она снова хихикнула и потёрлась голым бедром.
Я катал её слова у себя в голове и обалдевал. То есть, всё это время она меня просто не замечала?! Как-то мне рассказали, что у хищников зрение устроено особенным образом. Они видят только те объекты, которые движутся. Если замереть на месте, ты становишься для них невидимым. Ты неинтересен, не нужен, а значит, не существуешь.
Нищеброд Андрюша в старых ботинках и негнущейся на локтях куртке, и маникюрша Олечка с большими планами на жизнь, жили в параллельных вселенных. Я всё время был здесь, но она на полном серьёзе думает сейчас, что нет. Я нынешний, на большой чёрной машине, в дорогой рубашке и с элитным коньяком не стыкуется в её голове со мной двухнедельной давности.
А как только я стал соответствовать её высоким стандартам, снова стал видимым и получил статус "добычи". Один бросок, и тебя уже сцапали. Лёгкая ты жертва, Андрюха. Даже не сопротивлялся для приличия.
— Да ты не дуйся, — Оля снова истолковала моё молчание по-своему, — Ты не из тех, кто карьеру через постель делает. Ты — умИще, я то знаю! Ещё в школе таким был. Упрямый только… — она вздохнула, — А что ты удивляешься? Не только бабы за карьеру спят, мужиков таких знаешь сколько? Тёток во власти много, а им молоденьких подавай. А про бабу эту МосТеховскую я пошутила. У неё и без тебя мужик есть. И даже два.
— Ты серьёзно?!
— А что ты так напрягся? — тут же отреагировала Олька, — ревнуешь?!
— Вот ещё! Просто у нас в МосТехе служебные романы запрещены, — выкрутился я, — вдруг она с кем-то своим мутит?
— Да ладно?! — поразилась Оля, — а почему?
— Про харассмент слышала? — вдохновенно врал я, — Компания международная, законодательство строгое… а отношения, штука сложная… сегодня потрахались, завтра она на него заяву накатала… что он склонял, соблазнял и принуждал… нафига это надо?
— Ну, да, — стрельнула глазкам Олька. — значит, на работе ты ни-ни?
У девушек определённо мозги действуют странным образом. Из всего моего рассказа она услышала прежде всего это.
— Конечно, — подтвердил я. — это строго. Вплоть до увольнения.
— Может быть, кто-то из них и с работы, — заинтересовалась соседка, — не по клубам же она их цепляла.
Классовая ненависть к успешной Скуратовой в ней быстро перевесила женскую солидарность. Да и существует ли такая вообще? Я вспомнил своё сближение с психологиней, которое как раз началось в клубе, и хмыкнул.
— А из себя они какие?
Наблюдательница из Ольки вышла хреновая. Оба мужика, по её словам, были "богатыми" но "старыми", что, похоже, означало любой возраст старше тридцати.
— Один прям няша, — подытожила она, — а второй малость мутный. Но спит она с обоими.
— Сразу?! — тут уж я охренел.
— По очереди, извращенец, — хихикнула Олька. — В салоне чего только не увидишь. Привозит один, увозит другой... А платит третий!
— А если фотки покажу, узнаёшь?
—Покажи… покажи… — пробурчала Олька и, уткнувшись носом мне в плечо, засопела.
Уснула.
А я, как дурак, остался таращить глаза в темноту.
Как будто мало мне событий на сегодня. Тому совпадению, что Олька знает Скуратову, я, пожалуй, даже не удивился. Салон, в котором она работала, был самым крупным и известным в округе. Марина тоже туда ходила, если я не ошибаюсь.
Вообще, в женском коллективе это как зараза. Все делятся друг с другом парикмахерами, маникюршами, косметологами, массажистами… Хорошо ещё, что не любовниками. От Марины я слышал, что у соседок по офисным столам иногда даже месячные синхронизируются. Хотя, может, она и врала, чтобы засмущать неопытного мальчика в моём лице.
Появление Ольки в моей жизни тоже прошло как-то буднично. Ещё недавно не было, а теперь дрыхнет рядом, заграбастав себе всё одеяло и мою левую руку в качестве подушки. И насколько она появилась — не знаю, да и не хочу загадывать.
А вот сразу два любовника Скуратовой — это была новость. Меня не отпускала мысль, что они могут быть с МосТеха. Во-первых, сама она здесь недавно, приехала вместе с остальными директорами к началу теста.
Во-вторых, она непохожа на тех, кто ищет мужиков в тиндере или снимает по клубам. Я уверен, что эпизод с моим участием был постановкой от начала до конца. Да и вообще госпожа-психолог не была похожа на женщину, потакающую своим страстям. Скорее она использовала мужчин, чем позволяла им это делать. А значит, оба её любовника — фигуры в игре.
Не той, в которую мы уходим в вирт-капсулах. Настоящая игра ведётся в реальном мире. И для проигравших круга возрождения не будет. С этой весёлой мыслью я и уснул. Словно в чёрную дыру провалился. Сразу и без сновидений.
Вжжжжжжжж… Вжжжжжжжж...
Мне казалось, что я только что закрыл глаза. Ныло плечо, который отлежала Оля. Ныли ноги, которые я перетрудил, ставя сексуальные рекорды. Ныл желудок от принятого натощак коньяка. Про голову и говорить не хочу. Отрубить бы её нахрен.
Вжжжжжжжж… Вжжжжжж… Вжжжжж...
Какая сволочь может звонить… я с трудом разглядел стрелки на древних семейных ходиках... в половине шестого утра? Может, если зажмуриться и положить на голову подушку, то всё пройдёт само собой?
Вжжжжжж… Вжжжж… Вжжжж…
Телефон нашёлся под кроватью. Он прижался полированным боком к ножке и противно дребезжал. Номер был незнакомым.
— Алло?
— Андрей Олегович? — вежливо поинтересовались в трубке.
По имени-отчеству меня могли величать только работники военкомата или телефонные мошенники. И для тех и для других было рановато.
— У аппарата, — мне захотелось похохмить, раз уж всё равно разбудили.
— Меня зовут Владимир, я ваш водитель. —голос был невозмутим, — Илья Романович попросил вас разбудить и напомнить, что он ждёт вас в шесть тридцать.
— Владимир… а вы где? — я не додумался спросить
