Сказать, что мой план вызвал фурор, это подло соврать. Если мужская половина, подумав и повозмущавшись для вида, всё же согласилась, то вот девушки ни в какую не соглашались прыгать.
Я был раздражён, тратя драгоценное время на их уговоры и увещевания, но женская половина группы была непреклонна. И вот Ларс всё же не выдержал непрекращающегося нытья и прыгнул первым.
— Смотрите, он встал! — подпрыгивая от радости, произнесла Алина.
— То, что Ларс жив, это не показатель, а если будет сильный порыв ветра, и мы упадём не на крышу, а на брусчатку. Что тогда прикажешь делать? — по новой начала причитать Эрика, нервно хватаясь за рапиру.
— Достали! Не хотите прыгать, сидите здесь, — последний раз взглянув на свод храма, что был прекрасно виден с облюбованной нами колокольни, я, бросив сначала двуручник, прыгнул следом за Ларсом.
Активное усиление должно снизить полученные во время приземления повреждения. Вот только полёт вниз развеял спокойствие и уверенность, наполнив мой разум страхом высоты и неизбежностью смертельного исхода от такой самоубийственной выходки. Глаза сами собой закрылись, и я с трудом удержал рвущийся панически крик.
Приземление было жёстким, несмотря на то, что мне всё же удалось упасть на тело нага. Этого змеелюда кормили не слишком хорошо. В чём я убедился, слыша, как трещат мои и его кости. Наг оказался отнюдь не мягкой периной. Ко всему прочему умудрился налететь, прям на подло выставленный локоть плечом, выбив его тем самым из сустава.
Шок позволил мне не потерять сознание от полученных травм. Голову хоть и изрядно тряхнуло, но соображать я не перестал и, пользуясь этим, принялся за поглощение силы. Процесс подарил организму успокаивающее тепло и отогнал боль.
Одного тела не хватило, и я закрутил гудящей головой, осматриваясь и ища для себя новое исцеление. То, что я разглядел, мне не понравилось. В мою сторону ломано, но целеустремлённо ползла Сет.
Знакомая нага, пережила приземление вполне удачно, относительно своих товарищей. Судя по её движению поломав себе лишь левую руку и хвост, эти повреждения ничуть не мешали ей, демонстрируя свои острые зубки, ползти ко мне, предвкушающе улыбаясь.
Наблюдать довольное лицо змеелюдки долго не пришлось. Когда расстояние между нами сократилось до четырёх метров, за ней возник Ларс и кинжалом умело перерезал горло Сет. Проделано это было с не дюжей сноровкой, по всей видимости, воришки не рас приходилось пускать в ход столь грязный приём.
— Ну что с приземлением. Я смотрю, твой полёт не оставил зрителей равнодушными. Ты прости, что я так с твоей воздыхательницей, но уж слишком рьяна она рвалась к своему кумиру, пришлось немного охладить её пыл, — скаля зубы, произнёс Ларс.
— Ну, раз ты не дал ей самой доползти до меня, тебе придётся тащить Сет ко мне самому. Я после выполнения столь опасного трюка не совсем в форме. И будь так добр, позаботься о зрителях, обосновавшихся на нашей крыше. Видишь ли, наши друзья слишком застенчивые и смущаются прыгать при столь большой публике, — поддержал я шутку воришки.
— Самых шустрых я уже успокоил, остались сильно поломанные, — сказал Ларс, подтаскивая тело Сет ко мне.
Процесс лечения начался. Второе поглощение силы поставило меня на ноги. В теле чувствовалось ещё некая слабость, но я был цел, что позволило самостоятельно встать на ноги.
Понаблюдав, как Ларс успокаивает ещё дёргающихся змеелюдов, я направился к своему двуручнику. Рюкзак благополучно сгинул в колокольне и сейчас цвайхандер являлся единственным, что будет оттягивать мои плечи.
— Рик, ну ты посмотри на него, это же неспортивно, — отвлёк меня от печальных мыслей о безвозвратно потерянном рюкзаке Ларс.
Глянув в сторону, куда он показывал, я заметил ползущего по стене колокольни Франса. Одержимый не стал, как мы, подвергать себя риску, а воспользовавшись своими способностями, спокойно спускался по стене, огибая выступающие части. Но даже так ему придётся прыгать, иначе он просто не сможет перебраться на нашу крышу. Не по улице же, кишащей мертвецами, он собрался это делать.
Не угадал, Франс резко замер, оказавшись на один этаж выше нас. Между колокольней и домами окружающими её расстояние было не маленьким. И чтобы допрыгнуть, одержимому пришлось бы подняться выше, иначе он просто не долетит до нашей спасательной площадки. Франс поступил хитрее, подобравшись к оконному проёму, он начал рассматривать внутреннее помещение. Видимо, не разглядев за стеклом ничего угрожающего он, разбив его, быстро юркнул внутрь, минуя осколки. Скрылся одержимый ненадолго. Выглянув из окна, он помахал нам рукой и показал верёвку, а убедившись, что мы его разглядели, бросил её в нашу сторону.
Я с трудом смог поймать конец верёвки. Её было немного и длинны до нас хватило впритык. Оглядев плоскую крышу, не нашёл место, куда было бы можно закрепить ее. Хорошо, что по краю крыши шёл небольшой парапет. Перехватив бечёвку поудобнее, и обновив усиление, я упёрся в стенку ногами, натягивая верёвку.
Когда Франс, используя своё копьё, начал спускаться, меня, несмотря на усиление, чуть не утянуло за парапет. Помог Ларс, вовремя ухватив меня за пояс. Одержимый с перекинутым через верёвку копьём всё ускорял свой спуск и нас он достиг, развив приличную скорость. Чтобы избежать столкновения, пришлось бы отпустить верёвку, что делать было не как нельзя, поэтому пришлось встречать этот живой снаряд грудью.
Столкновение выдалось болезненным. Бес, по всей видимости, мстя за оставленную мной печать, выставил вперёд ноги, чем чуть не проломил мне грудную клетку. От удара я упал, разевая рот в безуспешной попытке вздохнуть, но лёгкие отказывались втягивать в себя кислород. Когда перед глазами начали бегать чёрные мошки, мне всё же удалось протолкнуть в себя воздух, отчего тело скрутил надсадный кашель. Оправившись от последствия удара, я раскрыл слезящиеся глаза, увидев перед собой виноватую рожу одержимого.
— Сука, ты Франс. Правильно ты в тёмные земли подался, таких дебилов как ты ещё в пелёнках следует топить, — прохрипел я, возвращая слышанную в мой адрес фразу.
— Я прошу прощения, растерялся, не знал, как затормозить, — виновато произнёс одержимый.
— И решил использовать в качестве тормоза меня! — возмутился я. — Гениальное решение!
— Оно само как-то вышло, я даже о последствиях подумать не успел.
— Ладо живой остался, а остальное как-нибудь поправим, — кряхтя произнёс я.
— С такими союзниками враги и вовсе не нужны, — проворчал Ларс. Так как он стоял за мной, ему досталось меньше, но даже так воришка всё же умудрился приложиться головой о крышу.
— Это да, нехорошо вышло, — расстроено произнёс Франс.
— Конечно, нехорошо! Ты бы ещё, тормозя, копьём в нас тыкнул, чтобы наверняка, — зло сказал Ларс.
— Я не про то, — отмахнулся Франс. — Нехорошо, что девушек оставили одних. А ведь мы должны оберегать и защищать их, а вместо этого бросили, оставив на произвол судьбы.
— Поздновато в тебе благородство играть начало. Раньше думать нужно было, когда по стене уползать от них начал, — проворчал Ларс.
— Мы показали им способ спастись. Не сталкивать же нам их с колокольни, — сказал я.
— Да, Эрика, вздумай мы так поступить, быстро дырок своей рапирой в нас наделает, — гладя ушибленную голову, прошипел Ларс.
— Будем надеяться, что им хватит смелости прыгнуть, — глядя на колокольню, произнёс Франс.
Ждать нам пришлось недолго. Алина всё же решилась спрыгнуть вниз. К этому моменту мы успели стащить тела змеелюдов в кучу, избавив их от всех твёрдых предметов, чтобы приземление было не столь жёстким. Наши старания оказались не напрасны, посадка прошла успешно. Алина отделалась лишь переломом ноги, а два поглощения исправили этот прискорбный факт.
Когда боль отступила и девушка пришла в себя, мы узнали, что Эрика до жути боится высоты, при нас она об этом не хотела говорить, но стоило Франсу последовать за нами, разоткровенничалась. Вот почему она всё время трепала мне нервы, говоря, что мой план, мягко выражаясь, не очень. Я думал это из-за врождённой склочности девушки, а оказывается, она просто страдает боязнью высоты. А если учесть, что прыжок с такой высоты заведомо принесёт физические повреждения, это ещё больше усложнило дело.
