Странно она себя ведет в последнее время. То добрым словом поддержит, то поцелует, а теперь еще и это. Долго думал, стоит ли поднимать эту тему, или пусть все идет своим чередом, и тут почувствовал, как чья-то ладонь нежно гладит ухо, щеку и скользит к подбородку. И уже на полпути к заветной кошачьей зоне начал издавать звук, похожий на храпение с закрытым ртом — этакое ритмичное рычаще-бурчащее чревовещание. Приятно, конечно, но что люди подумают, когда все это услышат? Из последних сил открыл глаза и увидел прямо напротив светящуюся алую точку.
Зловещего сияния хватило, чтобы разглядеть очертания бледного лица и темно-фиолетовой челки. Злобная императрица лежала на том же месте, что и Малири, сверля меня пронзительным взглядом. Черные губы изогнулись в ехидной улыбке, и меж острых клыков блестел кончик языка. Гадюка оглаживала меня и почесывала шерстку длинными когтями, а я оцепенел, как при сонном параличе, и мог только таращиться и глохнуть от гулкого боя сердца в ушах.
Цеметра: Привет, котик. Соскучился?
Ответить не успел — вспыхнули плафоны и лязгнула дверь, но не та, через которую нас привели, а противоположная. Видение исчезло — Настя посапывала под боком, и я хотел уже сказать вошедшим солдатам, что тревога ложная и просто приснился кошмар, но как и прежде не сумел пошевелить и пальцем.
— Зацени, — «ратник» навис надо мной, и я увидел свое лицо в отражении забрала. — С открытыми зенками дрыхнет.
— Может, зелье херово действует? — проворчал второй и для проверки рубанул тяжеленным носком в живот.
Да с такой силой, что меня перевернуло на спину, но не издал ни звука, несмотря на растекшийся под кожей огонь. Ощущение, словно стоял на воротах и получил мячом в пузо — не сравнить с настоящим пинком под дых, но тоже не особо приятно.
— Не лезьте к ним! — под скрип каталки окрикнул «врач» в защитном комбинезоне и маске. — Грузите, у нас мало времени.
Соратников взяли за руки-ноги и закинули на тележки, как мешки с картошкой. Я лежал навзничь и видел только выбеленные потолки и мельтешение плафонов, а расстояние отсчитывал по промежуткам между ними. Нас провезли метров на триста в толщу породы, и оставалось лишь поражаться размерам подземного комплекса. Отовсюду доносился странный гул — казалось, сами стены мелко подрагивали, жар усилился, а люди попадались заметно чаще.
Голоса, топот шагов, скрип колес лились отовсюду, будто оказался посреди оживленной улицы. Но продолжалось это недолго — конвоиры остановились у массивных круглых ворот, и доктор отправился к сканерам на торце. Вставил карточку в щель, коснулся ладонью сенсорной панели и назвал кодовое слово, после чего створки уползли в бетон.
В помещении, куда нас по очереди вкатили, было темно и в то же время ослепительно ярко. Немного сумбурное объяснение, но попытайтесь понять — под высокими потолками царил полумрак, а внизу точно разлилось море света. И когда каталка подпрыгнула на стыке плит и голова упала набок, разглядел вдоль дороги полупрозрачные боксы с нависшими хирургическими лампами — широченными и мощными, как прожектора.
По таким загонам нас и разместили. Меня переложили на высокую койку прямо под ослепляющим плафоном и надели холодный пластиковый шлем, в толще которого что-то дрожало и потрескивало. Пока лежал бревном, двое безликих ученых устало переговаривались — один стучал по клавишам, второй звенел инструментами в лотках. И этот звон не внушал доверия — ведь я находился в сознании и не особо хотел, чтобы на мне ставили опытом живьем.
— Какие новости из левого сектора? — спросил тот, что сидел за ноутбуком.
— Никаких, — коллега поднес к лицу длинный щуп, от единственного вида которого захотелось провалиться сквозь землю.
— А мы тогда чем поможем? С нашими-то рамками.
— Мало ли. Москва не сразу строилась, ОТО не за день писалась.
— Боюсь, ОТО сюда ни за какой конец не привяжешь. Если в нашем мире законы описывают процессы, то с этой хренью все наоборот — процессы строго подчинены законам. Вот нельзя этому коту хвост отрезать, и хоть лазерный резак притащи — не отрежешь. Сохранение массы? Термодинамика? Правило Гука? Все по звезде.
Исследователь кивнул и сжал хвост в кулаке, примеряя к нему то дисковую пилу, то скальпель.
— И не говори. Взять тот же посох. По структуре — дерево. По плотности — дерево. По плавучести — дерево. А не сожжешь и не распилишь. Циркуляр просто зависнет над ним, словно над магнитным полем. Да только нет там никаких полей! Триста раз проверял!
— Возможно, наши приборы их просто не видят. Иногда мне кажется, что мы пытаемся засечь гравитацию пружинными весами.
— Хер знает, — хвост, к счастью, оставили в покое. — А шефу нужен результат здесь и сейчас!
— Тупые бездари, — Цеметра танцующей походкой прошла сквозь стену, уселась на край каталки и закинула ногу на ногу. — Пытаются постичь непостижимое вместо того, чтобы просто принять его. Как тебе мой бронированный гомункул? Чуешь, в чем между нами разница? Я не заморачиваюсь. Не пытаюсь разобраться в устройстве самоходных машин. А просто беру все, что может пригодится, и делаю то, что мне нужно. Не понимаю, зачем такому таланту прозябать среди дикарей. Признай мою власть — и заживешь, как царь! Никто из верных подданных со всей тысячи миров не пожалуется на мою щедрость. Да, я строга и отчасти жестока, но справедлива и честна. А здесь… — императрица зябко повела плечами, — сплошная ложь и лицемерие. Здесь важны не умения, а происхождение. Не знания, а связи. Не ум, а деньги. Не горящее сердце, а наглость и напористость. Думаешь, эти упыри поделятся тем, что успели загрести чужими руками? Думаешь, примут равенство и порядок? Нет. С блохами и клещами не договариваются — это бесполезно, ведь иная жизнь для них невозможна по определению. И я выжгу этих паразитов дотла. С тобой или без.
— Да ладно посох, — исследователь раскрыл мне рот на всю длину и вставил пластиковый раструб, а затем взял длинный шланг с тонким «хоботом» на конце. — Материю еще как-то можно объяснить — пусть теми же полями. А физиологию? Жрут в три горла, в желудке все благополучно переваривается, после чего исчезает без следа.
— Кстати, о желудке, — щелк-щелк, щелк-щелк. — Надеюсь, получится взять образец сока стандартным образом. И не придется вызывать того типа с навыком «Потрошение». Я как увидел его в действии — чуть сам образец не выдал без всяких шлангов, хотя в медицине двадцать лет.
— Да, жуткие вещички творятся у соседей, — мужчина взял за шкирку и бесцеремонно, как тряпичную куклу, перевернул на бок. — Не хотелось бы практиковать в левом секторе. А уж попасть туда пленником… брр…
Зонд коснулся вываленного языка и приготовился нырнуть в пищевод. Глаза защипало от проступивших слез, подкатила тошнота, но я не мог даже моргнуть. А Цеметра уселась за свободный стол, подперла щеки ладонями и одарила самой мерзкой из своих ухмылок.
— Ну что, котик. Сегодня я добрая — так что баю-бай. Но советую хорошенько подумать над тем, ту ли сторону выбрал.
Щелчок пальцами, и сознание камнем ухнуло во тьму.
Глава 15. Деревня
Бззз!
Бззззз!!
Бззззззз!!!
— Внимание! Всем отрядам срочно прибыть в депо. Повторяю — всем отрядам срочно прибыть в депо!
Сирена и динамик ревели так, что пробивались даже в наш бункер. С трудом оторвал гудящую голову от пола и осмотрелся — плафоны мерцали, а поворотный механизм отчаянно скрежетал.
— Эй, отщепенцы! — гаркнул солдат с порога. — Вам особое приглашение нужно?
— Мы же вроде наказаны, — Смузи приподнялся на локте и натянул шляпу на лоб.
— Губа — не повод отлынивать от заданий. Встали и пошли.
— А завтрак? — первым делом спросил Панцу, не успев разлепить веки.
— Сейчас придет пара поваров и накормят от пуза.
— Понял, — гном встал и закинул цепь кадила на плечи, словно шарф. — Без завтрака — так без завтрака.
